Вадим Кассис - За кулисами диверсий

Мы бродили в жаркий день по Гонолулу и размышляли на тему о превратностях судьбы этого человека. Подумалось, что островитяне отвергали идею об увековечении памяти английского капитана потому, что во время второго захода кораблей Кука на Гавайи между его командой и гавайцами вспыхнул острейший конфликт, который привел к трагической гибели главы экспедиции. Финал схватки так описан в книге англичанина Э. Маклина «Капитан Кук»: «Десятки аборигенов набросились на Кука, который упал на мелководье, и начали наносить ему удары ножами и пахуа. Это случилось в восемь часов утра. Куку в то время было пятьдесят лет».

Через два–три дня, обедая в небольшом ресторанчике с японской кухней, мы обнаружили на столике оставленный кем–то рекламный буклет о гавайских музеях. В частности, там рассказывалась история одного древнего пахуа…

Пахуа — это дротик, увесистое железное оружие, которым пользовались древние гавайцы. В заметке шла речь о пахуа, который был подобран матросом из команды Кука на поле схватки после гибели капитана утром 14 февраля 1779 года. Этот дротик был увезен в Англию. За минувшие 200 лет он побывал в руках многих коллекционеров холодного оружия, числился в книгах британских музеев, демонстрировался на выставках древних мечей, а в 1977 году оказался на лондонском аукционе. Здесь этот редкий экспонат приобрел коллекционер из Гонолулу Чарльз Маком за немыслимую сумму — 63 тысячи долларов. Автор заметки любезно приглашал всех почитателей старины побывать в его апартаментах на улице Нахуа, 423, и ознакомиться с уникальным предметом старины.

Мы соблазнились предложением и после обеда сразу же отправились по означенному адресу. Признаемся, мы не испытали ни трепета, ни волнения при виде этого дротика, но старались ничем не высказать своего прохладного настроения.

Хозяина музея на месте не оказалось. У витрины, где был выставлен экспонат, стоял здоровенный верзила. Обернувшись к нам, он довольно мрачно заметил, что таких бешеных денег за подобную штуковину никто никогда не платил…

— Вещь стоит столько, сколько радости она приносит ее хозяину, — заметили мы.

— Что верно, то верно, — ответил верзила и хмуро представился: — Приятель Чарльза. Сам–то он уехал в город. Дела… А вы знаете, что именно этот дротик был зарисован официальным художником третьей экспедиции Кука Джоном Веббером?

— Охотно верим.

— Ну так о чем это может свидетельствовать, как вы думаете?

— Реликвия… — начали было мы излагать свои соображения. Но он сделал рукой таинственный жест, словно моля не произносить больше ни слова, и, наклонив голову, прошептал:

— А я убежден, что именно этим дротиком был нанесен последний удар Джеймсу Куку.

Он смотрел на нас широкими глазами, ожидая ответную реакцию.

— Во всяком случае, мы имеем право предполагать подобное. Писатели, исследователи и историки довольно схоже описывают первую реакцию Кука на кражу аборигенами вельбота и инструментов оружейника.

— А именно?

— Кук решил прибегнуть к своему излюбленному маневру — захвату заложника, которого он мог держать на своем корабле «Резолюшн» до тех пор, пока не вернут украденные вещи. Для этого он и высадился с отрядом морской пехоты на берег. А вот дальше все рассказы о происшедшем грешат непохожими подробностями, попахивающими литературным вымыслом. Так почему же я не могу внести свою лепту?

— Что вы имеете в виду?

— Этим пахуа был нанесен последний удар…

Наш собеседник был явно возбужден. Его глубоко посаженные глаза бегали с одного древнего предмета лавки–музея на другой, руки дрожали.

— Но эту мысль должна поддержать пресса. Тогда сенсация обретет крылья, и Чарльз сможет неплохо заработать на ней. Согласны? Журналистам ведь может тоже кое–что перепасть…

Нет, мы, разумеется, не могли согласиться с такой беззастенчиво грубой подтасовкой истории. Высказаться пришлось на сей счет без дипломатических любезностей.

— Тогда извините, — он довольно бесцеремонно и сухо оборвал разговор, — а я надеялся, что любой журналист мог бы стать в этом дельце хорошим союзником. По–моему, в борьбе за доллары все средства хороши!

…О «гавайском ренессансе» приходилось слышать еще до поездки на острова.

— Если хотите получить об этом более яркое впечатление, — сказали нам в частной туристической фирме, — сходите на концерт ансамбля «Сыновья Гавайев». Он выступает в отеле «Санд Вилла» в районе Вайкики. Послушайте Эди Камае. Эти парни хорошо знают подлинную народную музыку. Они хотя и не попадают на страницы газет, да и реклама о них мало шумит, но мы их считаем своеобразным зеркалом, отражающим развертывающееся движение коренных гавайцев за спасение национальной культуры. Ведь она почти угасла за последние двести лет, с той самой поры, как нас открыл Джеймс Кук… «Гавайский ренессанс» — это и есть воскрешение нашей культуры, повышение интереса людей к пению, танцам, музыке, истории, ремеслам, старинным народным обрядам. За это идет борьба, нужная нам борьба.,.

Член исполкома совета организации гавайцев Г. Кеалоа был более осторожен в суждениях. Он говорил:

— Струнный ансамбль «Сыновья Гавайев» да и некоторые другие музыкальные коллективы не. считают себя какими–то выдающимися борцами. Да и не стоит утверждать, что все мы настроены воинственно. Ведь кто–нибудь еще вспомнит историю и скажет, что мы собираемся выходить на улицы с дротиками, чтобы убить еще одного Кука… Я считаю, что основа нашего движения заключается в благородном проявлении этнического самосознания…

Давайте вспомним, что же этнически представляют собою гавайцы. Археологические раскопки свидетельствуют, что первые поселенцы острова Оаху были выходцами с Маркизских островов, а затем судьба забросила на Гавайи мореплавателей — уроженцев Таити, Других осколков суши, разбросанных в безбрежных просторах Тихого океана. Волны многочисленных миграций относятся к временам тысячелетней давности и до сих пор таят в себе еще немало загадок.

В наши дни юридически гавайцем может называться тот человек, чьи полинезийские предки обитали на островах до первой высадки экипажа Кука в 1778 году. Таких людей на Гавайях осталось менее 150 тысяч из общего числа жителей 50‑го штата 886 600 человек.

Побывав на Гавайях, убеждаешься в том, что подавляющее большинство гавайцев находится в наши дни, по выражению американского журналиста У. Эндикотта, «на дне экономической жизни Гавайев». Они «разочарованы и озлоблены тем, что в школах учителя игнорируют их индивидуальность, традиции и историю», они весьма часто говорят «об утрате гордости, о горечи, вызванной утратой земель и родины предков».