Эдик Штейнберг - Материалы биографии

Эд Штейнберг. Будучи одним из самых модных, признанных на Западе художников, работает в Париже со всемирно известной галереей Клода Бернара, живя в кварталах ставшего мифом Монпарнаса. Он не уходит в эмиграцию, не мыслит существования без родины.

Фильм о нем необходим сегодня, чтобы не досадовать и не грустить потом об утраченном времени и безвозвратно ушедшем гении.

Снимать фильм дает согласие Герц Франк – один из лидеров документальной школы бывшего Союза. Фильмы его известны и иногда сенсационны («Высший суд», «Жили-были семь Симеонов», «Запретная зона» – призеры международных кинофестивалей во Франции, Швейцарии, Австрии, Германии, Испании). В арсенале режиссера немало картин о художниках, так что тема творчества для него органична. 90

Дорогая Рена, здравствуй!

Пишу из Парижа, только что попрощались с Галей и Эдуардом, он меня проводил до автобуса на Монпарнасе, и я уехал в Орли. Огромное тебе спасибо за возможность познакомиться со Штейнбергами. Замечательные, теплые люди.

Я приехал в Париж в 10.03, машина меня не дождалась (самолет опоздал), и я позвонил им, на всякий случай. И, конечно, они сразу пригласили в свою обитель на тихой улочке между бульварами Распай и Монпарнас, где жили многие художники. Это ателье с высокими потолками и спальным местом на втором этаже, где они спят, а меня устроили по соседству с мольбертом, на котором рождалась очередная картина «День 7» с крестом и лежачим полумесяцем и с рыбой. Они настолько не похожи – картины – на самого Штейнберга, что только каббалисты могут разгадать их символы. Он их делает очень тщательно. По несколько раз покрывает краской, поэтому они в темных тонах так непроницаемы, а в светлых – предельно прозрачны. Поспав три дня в их окружении, я к ним привык, и теперь их будет не хватать. Познакомили они меня с друзьями. Переводчицей (англ. русс. исп. итал. франц.) была бывшая жена кубинского скульптора и итальянского сенатора, в прошлом рижанка. Провели чудесный вечер в богатом доме, а на компот еще и побывали у профессора Сорбонны по славистике, бывшей москвички, где выпили и закусили, а потом смотрели мое кино, короткие фильмы и «Жили-были». Разъехались в полвторого ночи, Париж еще не уснул, кафе, цветочные магазины работали, парочки гуляли. Вез нас на такси камбоджиец, ругал почему-то ….. ….. и я почти поверил русской частушке, что у него и папа – сука и мама – сука… Говорили мы с Галей и Эдуардом по поводу кинофильма. Он попробует узнать о деньгах, потому что 30–40 тысяч долларов довольно трудно найти. Живут они хорошо, но лишних денег нет. В апреле они уезжают в Америку на открытие выставки, потом выйдет сборник Бродского с его иллюстрациями (они знакомы), потом они уедут в Москву, уже ждут – не дождутся, хотя и в Париже неплохо. Но Эд действительно очень российский тип, я бы даже сказал – деревенский, и хочется ему с каменной мостовой сойти на травку, выпить крынку молока и посмотреть на русские облака (как сказал поэт).

Хорошие дни я провел в Руане. Была хорошая критика, издали каталог фестиваля, моих две страницы. Вообще был большой праздник.

Уже зовут на самолет, до свидания. Кино про Штейнберга хочется с тобой делать больше, чем до встречи с ним. Еще раз спасибо за теплые дни в Париже. Привет Людмиле Владимировне. С наступающей Пасхой.

Дорогая Рена.

Я очень рад, что Госкино России согласно финансировать «Белый квадрат», и я бы с радостью за это дело взялся бы, если бы не одно обстоятельство. В начале января я должен пройти серьезную проверку на предмет делать или не делать операцию на сердце. И от этого зависит, как сама понимаешь, многое зависит. В последнее время мне стало трудно ходить по иерусалимским холмам, приходится принимать более интенсивное лечение, но этого уже предостаточно.

Я тут снимаю одно кино, которое должен закончить в марте. Как получится, не знаю. Боюсь тебя обнадеживать. Уехать на несколько месяцев в Москву, жить в походных условиях, пропадать в монтажной – без этого кино не бывает – боюсь это уже не для меня. Но посмотрим, что покажет январь.

Что с книгой???

Привет Людмиле Владимировне.

Дорогие Галя, Эдуард.

Я все еще живу образами Парижа и вашего дома. Просыпаюсь и удивлен, что нет холстов с крестами, рыбой и опрокинутым полумесяцем…

Прилетел поздно ночью, повезли домой через старый город, погруженный во тьму. Прыжок из 20 века в древность, никаких тебе ночных кафе и цветочных магазинов для ночных влюбленных. Проехали почти мимо Стены Плача.

Еще раз спасибо вам за парижские дни и встречи. Надеюсь еще повидаться в России или Франции.

Дорогие Эдуард, Галя.

Поздравляю вас с Новым годом, желаю здоровья и новых замечательных полотен!

Вот, посылаю несколько фотографий из прошлого года, мне они напоминают очень приятные мгновения, прожитые вместе с вами. И вообще, ваш дом оказался для меня счастливым. Помните, я долго искал по телефону одну даму из киноконторы и, наконец, нашел ее, так вот, вы тогда посетили с ней бюро по охране авторских прав, и с тех пор они мне посылают отчисления от проката моих картин во Франции. Не очень много, но все-таки капает…

Недавно Рена прислала мне письмо и официальное предложение снять фильм «Белый квадрат». Предложение очень заманчивое, я только не уверен, что смогу поднять. В последние месяцы несколько обострились сердечные дела… Но надежды не теряю.

Портрет Эдуарда Штейнберга.

Середина 1970-х гг. Квартира на ул. Пушкинской, 17.

Фото А. Грицука

Портрет Эдуарда Штейнберга.

Середина 1970-х гг.

Фото А. Грицука

Портрет Эдуарда Штейнберга.

Начало 1970-х гг.

Фото В. Сычева

Портрет Эдуарда Штейнберга.

Начало 1970-х гг. Квартира на ул. Пушкинской, 17.

Фото Г. Андреева

Портрет Аркадия Акимовича Штейнберга, отца Эдуарда. Ухта, 1952.

Из архива В.Г. Штейнберг