Анатолий Цыганок - Война в Ливии – 2011 и ее последствия для Ближнего Востока и Кавказа

Под началом четырех штабов военных округов сухопутных войск 18 отдельных бригад (две мотопехотные, шесть механизированных, три бронетанковые, воздушно-десантная, королевской охраны, две зенитно-ракетные, разведывательная, 101-я отдельная бригада специального назначения; а также 71-й и 101-й батальоны специального назначения, 81-й и 91-й парашютных батальона, артиллерийский дивизион, полевая артиллерийская бригада (четыре артиллерийских дивизиона) [260]; 10 отдельных батальонов (два связи, истребительно-противотанковый, два инженерно-саперных, два химической защиты, два радио— и радиотехнической разведки, транспорта и снабжения), три отдельных артиллерийских дивизиона. Южный военный округ укомплектован двумя отдельными пехотными бригадами, двумя отдельными мотопехотными батальонами, пехотным и разведывательным батальонами.

На вооружении сухопутных войск состоит около 1580 танков «Челленджер-1» (иорданское название — «Хусейн»), М60А1, М60А3, М48, «Центурион» («Такик»), «Супер Чифтен» («Халед») и американские М60Ф1, М60Ф3, М48; 538 орудий полевой артиллерии, 418 орудий самоходной артиллерии, 308 противотанковых орудий, 790 минометов, включая 130 самоходных 81-мм; 104 пусковых установки зенитных управляемых ракет, 234 зенитных орудий; 1225 бронемашин (63 боевых машины «Скорпион», 28 БМП-2, 1074 БТР М113, 60 БТР-94), 14 БРМ-1к, 204 бронеавтомобиля («Феррет» и «Фахд»).

Королевские ВВС на шести авиабазах имеют в своем распоряжении четыре авиационные эскадрильи, пять эскадрилий вспомогательной авиации и шесть вертолетных эскадрилий. Авиапарк укомплектован 84 боевыми самолетами, 68 самолетами вспомогательной авиации, 74 вертолетами, 112 ПУ «Усовершенствованный Хок», 48 зенитными установками «Вулкан» [261].

Военно-морские силы Иордании включают два отряда боевых катеров (сторожевой — на Мертвом море, патрульный — в бухте Акаба на Красном море), роту боевых пловцов и роту береговой охраны. На вооружении ВМС состоят девять сторожевых и семь патрульных катеров разных типов: al-Hussein (VT Hawk), МК-3, Feysal (Bertram), al-Hashim (Rotork 412). На границе с Израилем дислоцируются пять мотопехотных бригад: 1-я — «Король Хусейн», 2-я — «Али», 3-я — «Ярмук», 12-я — «Эмир Алия», «Имам Талеб», входящие в состав 4-й и 12-й механизированных дивизий.

Возможно, что в случае развязывания боевых действий в Сирии Иордания обратиться к армиям арабских монархий.

Израиль— юго-западный сосед Сирии, четыре раза с ней воевавший. У Сирии с Израилем — территориальные проблемы. Так называемая «ферма Шебаа» была захвачен Израилем в период «Шестидневной войны» (1967 год). Дамаск, утративший контроль над этой территорией отказался от нее в пользу Ливана. Но международного признания сирийский акт «доброй воли» не получил. На картах ООН «ферма Шебаа» включена в территориальное пространство Сирии. Поэтому израильская сторона настаивает, что этот район подпадает под определение резолюции Совета Безопасности ООН № 242 1967 года и не может, как считает Тель-Авив, регулироваться резолюцией СБ ООН № 425 1978 года, выполнение которой заключалось в выводе израильских войск из Ливана [262]. В свою очередь, и комиссия ООН подтвердила, что Израиль полностью выполнил резолюцию о выводе войск из Ливана. Для Тель-Авива это заключение стало главным контраргументом, позволяющим не только оспаривать заявления «Хезболлы», что она ведет борьбу за окончательное освобождение Ливана, но и настаивать на том, что спор за «ферму Шебаа» является проблемой израильско-сирийских двусторонних отношений и не предполагает участия третьей стороны в ее решении.

Заявления Израиля о том, что Сирия несет прямую ответственность за действия «Хезболлы», как полагают, является результатом оценки разведки, что Бейрут потерял контроль над шиитской группировкой, которая стала более мощной в Ливане. Однако сегодня на спорных Голанских высотах — мир и для Израиля самое главное — отсутствие угроз. Ведь оружие из охваченной войной Ливии очень быстро дошло до сектора Газа.

Позиция Израиля наиболее сложная. Израиль имеет давние, пусть и скрытые, отношения с сирийцами, берущие начало из их совместной враждебности к Ясеру Арафату. Для Израиля Сирия — «дьявол, которого они знают». Идея суннитского правительства, контролируемого «Братьями-мусульманами», на северо-восточной границе, пугает Израиль. Для него предпочтительней Ассад. Но, в результате современного сдвига в региональном балансе сил, точка зрения Израиля также меняется. Суннитская исламистская угроза в последние годы ослабла по сравнению с иранской шиитской угрозой. Прогнозируя на будущее скажем, что угроза враждебной суннитской силы в Сирии беспокоит Израиль меньше, чем усиление иранского присутствия на его северной границе. Это объясняет, почему архитекторы внешней политики Израиля, например, министр обороны Эхуд Барак, говорят, что «хотят видеть ускорение падения режима». Вне зависимости от предпочитаемого результата, Израиль не может влиять на события внутри Сирии. Еврейское государство постоянно меняло свою точку зрения по сирийскому вопросу: сначала оно воспротивлялось свержению Асада, потом приняло американско-европейскую позицию, требующую от Асада отойти от власти, но в последнее время снова заняло выжидательную позицию [263].

Вся деятельность армий трех государств — Иордании, Израиля и Турции — осуществляется на маленьком кусочке приморской территории, и по плотности военных средств заставляет видеть в этих разнотипных частях и соединениях крупнейшую в мире децентрализованную воинскую группировку. В связи с этим поддержание равновесия превратилось в важнейшую задачу основных стран региона и международных акторов.

Иран— единственная страна, которая продолжает поддерживать сирийское правительство.

По состоянию на 1 марта 2012 года в силовых структурах Ирана числилось около 929,2 тыс. человек, в т. ч. в вооруженных силах — 279,2 тыс. человек, в различных структурных подразделениях МВД — 645,8 тыс. человек и в Иранских специальных оперативных силах (подчиняются непосредственно главе правительства) — 4,2 тыс. человек [264].

Тегеран и Дамаск подвергают жесткой критике ближневосточную политику США, обвинив эту страну в стремлении расколоть исламский мир ради собственных интересов и интересов Израиля. Иран и Сирия договорились совместными усилиями противостоять любым «заговорам» Вашингтона и Израиля, пытающихся «посеять вражду» среди мусульман. «Создавая раскол среди исламских наций, Вашингтон добивается своих целей», — предупредили Асад и Ахмадинежад. Оба президента пришли к выводу, что планы американцев на Ближнем Востоке «проваливаются», и «последняя карта», которую они пытаются разыграть, — это столкновение шиитов и суннитов в Ираке и Ливане и преследование христиан.