Виктор Устинов - Украденная победа 14-го года. Где предали русскую армию?

Основные события войны переместились к франко-бельгийской границе, куда подошли главные силы германской армии и французские армии левого крыла. К 20 августа силы противников были полностью развернуты для решения главных задач войны. В пяти германских армиях наступали 17 армейских корпусов и 7 кавалерийских дивизий; вслед за ними, на удалении в 1–2 перехода двигались еще 5 резервных корпусов, которые в течение 2–3 дней могли быть введены в сражение. В главной группировке англо-французских войск от Вердена до Монса имелось 22,5 корпуса и 7, 5 кавалерийских дивизий. Силы противников были примерно равны, а на первые два-три дня сражения англичане и французы имели даже превосходство в несколько корпусов, поскольку 5 германских резервных корпусов находились на удалении в 1–2 переходах от главных сил [125].

С обеих сторон была задумана стратегическая наступательная операция, целью которой являлся разгром главных сил противника [126]. 21 августа началось большое сражение в Бельгии, у Шалеруа с 3-й французской армией и переход в наступление 4-х немецких армий через люксембургско-французскую и германо-французскую границы. Поражение французов у Шалеруа, а англичан у Монса заставило генерала Жоффра принять смелое и единственно правильное решение: отозвать из Эльзаса и Лотарингии 6 французских корпусов и направить их для усиления левого фланга, оставив правый фланг своих армий на сильнейшей позиции у крепостей Верден – Туль – Эпиналь – Бельфор. Левофланговым трем французским армиям с английской армией, общей численностью до 700 тысяч человек, Жоффр приказывает планомерно отступать с фронта Лиль – Верден на линию Мелен – Верден, не обращая внимания на то, что в руки немцев отдаются богатейшие французские провинции.

Полководческий гений Жоффра в эти решающие дни проявился с поразительной силой, не сломленный критикой правительства и видных общественных деятелей, что под его руководством войска оставляют богатейшие провинции Франции и терпят неудачу в первых сражениях. В любом государстве мало бывает людей, способных выдержать напряжение войны в дни первых неудач и поражений, когда катастрофа многим кажется уже неизбежной. Только титаны человеческого духа способны нести на своих плечах ответственность за судьбу государства в войне и такими были президент Франции Пуанкаре и Главнокомандующий французскими войсками Ж. Жоффр. Он словно был скроен для этой войны всей предыдущей историей Франции, чтобы вписать в нее новые страницы славы, на которых потом будет высечено и его имя. Его отличала способность предвидеть события и умение выстраивать навстречу новым угрозам эшелонированное построение войск, способное противостоять на всем протяжении фронта борьбы с немцами. Жоффр разгадал замысел германского командования, в основу которого был положен план охвата всех французских войск западнее Парижа, и искусно уводя свои главные силы от столицы страны на юг, он заставил и немцев идти вслед за ним к Марне, где их ожидало генеральное сражение, ставшее переломным в войне на Западном фронте.

Отступление французских армий создало непосредственную угрозу Парижу, и правительство Франции должно было выехать вглубь страны. Но оно продолжало напряженно работать: из последних резервов в течение одной недели были сформированы две новых армии: 6-я – в Париже и 7–я – в Труа, а англичане пополнили свою армию, усилив ее двумя новыми дивизиями.

Тот, кто быстрее учится в начальный период войны и делает правильные выводы из допущенных ошибок – к тому и приходит победа. Из Пограничного сражения французское командование сделало для себя поучительные стратегические и тактические выводы. Тактика – венец оперативного искусства и стратегии, и в ней лучшим мастером проявил себя Главнокомандующий французскими армиями генерал Жоффр. Он первым предписал войскам вести бой разомкнутой стрелковой цепью и каждую атаку подготавливать огнем артиллерии [127]. Перед решающей битвой на Марне он отдает распоряжение, чтобы артиллерия всегда готовила сильный огонь, хотя бы для этого пришлось израсходовать весь запас снарядов, заготовленный на всю войну, так как в случае проигрыша этого сражения Франция все равно не устояла бы в борьбе. Очень ценными и своевременными оказались требования Жоффра о закреплении захваченных населенных пунктов и применении авиации для разведки и корректировки огня артиллерии. Его указания по совершенствованию работы командиров и штабов сводилось к простому и ясному требованию, чтобы «руководство боем не ускользало из рук высшего командного состава ни на один момент».

Жоффр придавал первостепенное значение подбору и квалификации военных кадров, и в первый же месяц войны были отрешены от должностей два командующих армиями из пяти, семь командиров корпусов, двадцать четыре начальника дивизий, то есть 30 % высшего командного состава [128]. Во главе воюющей армии становились смелые, волевые и бесстрашные генералы и офицеры, в ком не надломилась вера в торжество французского оружия над врагом и кто готов был погибнуть за Францию, но выстоять и победить.

В то время как французское командование сделало для себя из Пограничного сражения поучительные стратегические и тактические выводы, немецкое командование переоценило свои первые успехи и вскоре за это жестоко поплатилось. В ставке кайзера считали, что французская армия уже разгромлена и осталось лишь окружить ее остатки и довершить ее разгром, как это случилось под Седаном и Мецом в 1871 году. Этому самообману способствовали победные реляции командующих армиями [129].

Но 21 августа в германской Ставке было получено первое тревожное сообщение с Восточного фронта о вторжении русских войск в Восточную Пруссию и решении командующего 8-й армией генерала Притвица отступить со своими войсками к Висле. Император Вильгельм II посчитал это сообщение паническим и он тут же принял решение о замене Притвица на генерала П. Гинденбурга, находящегося в отставке, и все время просившего кайзера вернуть его в армию. Гинденбург принадлежал к прусскому офицерскому корпусу, гордившихся победами над Австрией и Францией, и сам он был участником этих войн. В помощь Мольтке назначил к нему начальником штаба армии генерала Э. Людендорфа, успевшего отличиться при захвате бельгийской крепости Льеж. Но главное, чем был ценен Гинденбург, так это своими крепкими связями с прусскими влиятельными чиновниками, входившими в близкий круг императора Николая II. Обергофмаршал царского двора граф Бенкендорф был его родственником, и хорошо знал генералов Мейендорфа, Гессена, Риттиха, Ренненкампфа, Дрентельна, Адлерберга, состоявших в свите царя и служивших на высоких должностях в русской армии. До войны этими крепкими связями они все гордились как в Пруссии, так и в России, и сейчас для них наставал час проверки на прочность и верность прусским интересам.