Виктор Устинов - Украденная победа 14-го года. Где предали русскую армию?

Составленный довоенный план вторжения русских войск в Восточную Пруссию на случай войны с Германией был составлен в 1909 году, и он ни в чем не подвергся изменению, хотя начальник Генерального штаба Франции генерал Ж. Жоффр за год до начала войны, ознакомившись с ним, убеждал начальника Генерального штаба России генерала Жилинского в опасности этого вторжения. «Это самое невыгодное для нас направление, – доказывал он. Guest un guet – apens (это ловушка)», – несколько раз повторял он [151]. Жоффру, как и многим русским генералам, давно была известна, уже ставшая академической, теория профессора Золотарева об оборонительном значении линии рек Буг, Нарев и обо всем Привисленском крае, дававшая сразу стратегическую выгоду глубокого обхода левого фланга австрийских войск, что одновременно несло угрозу жизненному центру Германии – Силезскому промышленному району. «Чем глубже произойдет наступление русских войск в пределы Германии, тем решительнее оно отразится на общем положении дел, – говорил Жоффр на союзных совещаниях 1912 и 1913 г.г. При этом высказывалось желание о наступлении из русской полосы на Алленштейн, а еще лучше – по левому берегу Вислы на Берлин» [152].

Взамен вторжения в Восточную Пруссию, Жоффр предлагал осуществить вторжение в Силезию, или Померанию. Доводы французского генерала подтверждались и расчетами, доказывавшими, что сосредоточение русских армий западнее Варшавы ускорит готовность русских армий к войне на несколько дней, так как в том районе была сильно развита сеть железных и шоссейных дорог, и еще лучше она была развита в направлении Познань и Берлин, куда и должны были наступать русские армии. В передовых военных кругах прекрасно сознавали отрицательные стороны наступления в Восточную Пруссию. В документе, составленном перед войной «Записке о силах и вероятных планах наших западных противников» отмечалось, что Восточная Пруссия по своим географическим свойствам не способствует действиям больших сила и, вместе с тем, не заключает в себе важных предметов для таких сил» [153]. Отмечалось также, что Восточная Пруссия является прекрасно оборудованным плацдармом, удобным для развертывания немецких войск и приспособленным для удержания его сравнительно небольшими силами. Положение представлялось тем более сложным, что русская армия должна была перейти в наступление до полной концентрации сил. Франции можно было оказать быструю помощь путем перенесения районов развертывания русских армий на запад, в частности, в район Варшавы.

Но, несмотря на эти предупреждения, военный министр Сухомлинов и генерал Жилинский, ставший к тому времени командующим Варшавским военным округом, за три месяца до начала войны, без участия великого князя Николая Николаевича, провели крупную штабную игру в Киеве, на которой в деталях еще раз была отработана операция вторжения русских войск в Восточную Пруссию. Несмотря на то, что обстановка требовала сосредоточить основные силы и средства против Австро-Венгрии, военные верхи царской России акцентировали внимание всех участников на проигрыше операций, главным образом, по вторжению русских войск в Восточную Пруссию, проявляя полное пренебрежение к расчетам о неготовности тылов. При проигрыше командование Северо-Западного фронта, проводившее наступление, не раз оказывалось перед катастрофой, но руководители командно-штабной игры, генералы Сухомлинов, Янушкевич и Данилов «спасали фронт» благоприятными вводными (скачки в оперативном времени, помощь английского десанта во Франции, переброска германских корпусов на запад, бегство германских дивизий под натиском русских войск и т. д.) Игравший за командующего Северо-западным фронтом генерал Жилинский был ослеплен «успехом» своих смелых действий. Здесь были все главные участники будущей трагедии 1-й и 2-й русских армий при их наступлении в Восточную Пруссию, кто должен был вести их к катастрофе: Сухомлинов, Жилинский, Янушкевич, Данилов, Ренненкампф. Не было великого князя Николая Николаевича, которого под надуманным предлогом не допустили к этому учению, как не был к нему допущен и командующий 2-й армией генерал Самсонов. Разбор игры не проводился, цензура запретила что-либо сообщать об этом учении. Сухомлинов и Данилов письменно доложили царю: «Игра дала весьма богатый материал по проверке правильности намеченного развертывания и плана ближайших действий в случае войны на западной границе» [154]. Наступление в Восточную Пруссию через Мазурское поозерье, где не было не только дорог, но даже хороших лесничих троп, с самого начала было задумано как способ нанести поражение и избавиться в первый месяц войны от двух русских армий на Западе, комплектование которых велось лучшими кадрами офицеров и солдат России. К тому же, по распоряжению военного министра Сухомлинова, в течение трех предвоенных лет вся местность в районах, прилегающих к границам Восточной Пруссии, и по которым должны были сейчас двигаться русские войска, приводилась в безжизненное состояние: там не только были разрушены все дороги и мосты, но даже устроены препятствия и заграждения для войск, продвигавшихся с востока. Русские войска, изготовившиеся к наступлению в Восточную Пруссию, совершенно ничего не знали о силах противника, оборонявших этот край, не имели представления о характере укреплений, подготовленных немцами, и не имели секретных кодов для работы полевых радиостанций [155].

Военное министерство утаивало от войск состав сил и оборонительные возможности германской армии в Восточной Пруссии, хотя такими данными оно располагало. В начале августа 1914 года в Петербург из Германии вернулся военный атташе русского посольства полковник Базаров, который с удивлением обнаружил, что все «его доклады, посылавшие на имя военного министра в период 1911-1914 годов и содержавшие важнейшие разведывательные данные о военном потенциале и намерениях немцев, Сухомлиновым вообще не читались.» [156]

Верховный главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич, возглавивший Ставку, торопил войска с началом наступления. Помимо военных и союзнических соображений, Ставка сознавала и моральную обязанность помочь французам, «принимая во внимание, что война Германией была объявлена сначала нам и что Франция как союзница наша считала своим долгом немедленно же поддержать нас и выступить против Германии…» [157]

13 августа главнокомандующий Северо-западным фронтом генерал Жилинский в своей директиве поставил армиям следующие задачи:-1-й армии 17 августа вторгнуться в Восточную Пруссию и, охватывая левый фланг противника в обход Мазурских озер с севера, наступать на фронт Инстербург, Ангербург; 2-й армии перейти границу Восточной Пруссии 19 августа, обходя главными силами Мазурские озера с запада на фронт Растенбург, Зеебург; в дальнейшем армиям предписывалось охватывать фланги противника, с тем, чтобы отрезать его от Кенигсберга и Вислы [158].