Александр Орлов - Сталин в преддверии войны

Явное стремление Англии и Франции держать СССР в изоляции, уклониться от каких-либо совместных с ним действий, направленных на ограничение фашистской экспансии, заставляло советское руководство задумываться об альтернативах своей политики.

Оно видело пагубность политики правящих кругов Англии и Франции. 20 ноября Литвинов говорил временному поверенному в делах Франции в СССР Ж. Пайяру: «Англии и Франции сейчас вряд ли удастся отступить от намеченной ими политики, которая сводится к одностороннему удовлетворению требований всех трех агрессоров: Германии, Италии и Японии. Они будут предъявлять свои требования по очереди, и Англия и Франция будут им делать одну уступку за другой. Я полагаю, однако, что они дойдут до такой точки, когда народы Англии и Франции должны будут их 188 188 Год кризиса 1938—1939: Документы и материалы. Т. 1. С. 67. остановить. Тогда, вероятно, придется вернуться на старый путь коллективной безопасности, ибо других путей для организации мира нет» 188 188 Год кризиса 1938—1939: Документы и материалы. Т. 1. С. 67. .

Высказывание наркома иностранных дел отражало, по сути дела, оценку обстановки, принятую советским руководством на основе донесений своих дипломатических и разведывательных служб в Европе. Так, по мнению временного поверенного в делах СССР в Германии Г. А. Астахова, первостепенными «внешними объектами» рейха являлись Мемель (Клайпеда) и колонии. Основная установка — колонии, которые «должны быть возвращены полностью и целиком» 189 189 Там же. С. 108. 190 190 СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны. С. 83-84, 118-119. . Кроме того, правительство СССР считало, что все разговоры о «Великой Украине» и подготовке немедленного похода против СССР не более чем маскировка, призванная скрыть подготовку к войне против западных держав, усыпить бдительность Англии и Франции, уверить их, будто безопасности этих стран ничто не угрожает. Об этом писал Литвинов в «Journal de Moscou» — органе советского Нарко-миндел 191 191 DBFP. 3-rd series. Vol. 3. P. 541-542. .

К началу 1939 года в СССР все более укреплялись во мнении, что агрессивные устремления Гитлера «постепенно меняют акценты».

Одновременно германская дипломатия, особенно посольство Германии в Москве, начала проявлять ненаблюдавшуюся ранее активность с целью улучшения советско-германских отношений. Сразу же после заключения Мюнхенского соглашения советник германского посольства в Москве В. фон Типпельскирх 3 октября докладывал в Берлин: «Нельзя отказываться от мысли, что Советский Союз пересмотрит свою внешнюю политику... Я не считаю невероятной гипотезу, что современное положение открывает благоприятные возможности для нового и более широкого экономического соглашения Германии с СССР» 192 192 ADAP. Ser. D. Bd. V. S. 27. . В том же месяце между послом Германии в СССР Ф. фон Шуленбургом и М. Литвиновым была достигнута договоренность о прекращении нападок по радио, в прессе на руководящих деятелей обеих стран 193 193 Н i 1 g е г G. Wir und der Kreml. Deutsch-sowjetische Bezie-hungen 1918—1941. S. 256. .

Наметилось оживление и в экономических отношениях. Еще в июле 1938 года, когда новый полпред СССР в Берлине А.Ф. Мерекалов представлялся германскому МИДу, он в ответ на вопрос о возможности расширения советско-германской торговли заметил, что с советской стороны «нет каких-либо особых мотивов, препятствующих расширению наших хозяйственных связей с Германией» 194 194 Фляйшхауэр И. Пакт: Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии 1938—1939. Пер. с нем. М., 1991. С. 66 . Переговоры, проведенные осенью 1938 года, привели к подписанию 19 декабря 1938 года протокола о продлении германо-советского экономического договора (что еще весной 1938 года считалось невозможным). Немецкая сторона соглашалась предоставить СССР кредит в 200 млн. рейхсмарок при условии, что СССР в последующие два года доведет стоимость поставляемого в Германию сырья до 150 млн. рейхсмарок 195 195 'Фляйшхауэр И. Указ. соч. С. 66. .

Советское правительство было заинтересовано в германских кредитах, а «рейх, — по словам советника посольства Германии в Москве Г. Хильге-ра, — проявил большой интерес к сырьевым ресурсам Советов». В январе 1939 года в Берлине было решено послать в Москву на переговоры о кредитах руководителя восточноевропейской референтуры отдела экономической политики МИДа К. Шнурре 196 196 Там же. С. 77—78. .

Последний уже выехал в Москву, где 30 января 1939 года должен был встретиться с А. Микояном, возглавлявшим в СССР внешнюю торговлю, но был, уже находясь в Варшаве по пути в Москву, отозван в Берлин. В Советском Союзе это расценили как «политический акт». Это негативно отразилось на начавшихся переговорах: они были прерваны.

Этот эпизод затормозил начавшееся было потепление отношений СССР с Третьим рейхом. В январе, казалось, Германия изменила свое отношение к большевистскому государству. 12 января на новогоднем приеме дипкорпуса Гитлер неожиданно для всех несколько минут беседовал с Мерека-ловым 197 197 'АВП. Ф. 059. Оп. 1.Д. 2036. Л. 17. . В своей речи в рейхстаге 30 января он избежал обычных нападок на политику СССР, набирали силу торговые переговоры. И вот отзыв Шнурре резко нарушил весь этот процесс.

Как выяснилось впоследствии, истинной причиной этого были метания гитлеровского руководства, в то время еще не решившего, в каком направлении готовить очередную агрессию: в восточном (против СССР с Польшей) или в западном (против Польши и западных демократий при нейтрализации СССР).

Все эти зигзаги международной политики в послемюнхенский период не ускользали от внимания Москвы.

Наиболее четко взгляды Советского правительства на международное положение 1938 — начала 1939 годов были выражены в докладе Сталина на XVIII съезде ВКП(б). В нем указывалось на пагубность политики «умиротворения», подчеркивалось, что «неагрессивные, демократические государства, взятые вместе, бесспорно сильнее фашистских государств и в экономическом, и в военном отношении». В докладе прозвучало явное предупреждение в адрес мюнхенцев: «...большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства, может окончиться для них серьезным провалом» 198 198 XVIII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б): 10—21 марта 1939 г. Стенографический отчет. М., 1939. С. 14. .

Это было сказано 10 марта 1939 года, а пять дней спустя гитлеровцы вторглись в Чехословакию и ликвидировали ее как суверенное государство, через две недели был захвачен Мемель. Гитлер потребовал территориальных уступок от Польши. Иллюзии Мюнхена таяли на глазах. Грозный призрак войны вставал над Европой.