Коллектив авторов - Бессонный патруль

Машину Алексей Григорьевич вел с тем неподражаемым щегольством, каким любят блеснуть бывалые шофера даже наедине с собой. Со стороны показалось бы, что он едва держит рукой баранку, и «Волга» вот-вот врежется в столбики и искареженной грудой металла рухнет вниз, на камни.

Любят таксисты дальние рейсы.

В городе, пока выполнишь план, устанешь мотаться по улицам. Сегодня же ему просто повезло. Не успел подъехать к железнодорожному вокзалу, как сразу нашлись дальние пассажиры. Он отвез их через перевал и теперь возвращался назад порожняком.

А минут через двадцать здесь, на перевале, Алексей Григорьевич услышал надсадный рев мощного мотора. По нему он определил, что навстречу идет тяжелый грузовой автомобиль. С такими гигантами шутки плохи, и поэтому увидев выемку в скале, он почти вжал в нее свою «Волгу».

Все так же надсадно ревя, мимо медленно прошла «Татра», в кузове которой громоздились большие ящики, плотно прихваченные к бортам цепями. Алексей Григорьевич проводил ее взглядом и вдруг удивленно выпрямился. Откуда-то сбоку, из-за кустов, окаймляющих край дороги, вдруг выскочил человек в офицерском мундире и одним махом перевалил через задний борт.

Водитель увидел только перекошенное от напряжения лицо с растрепанными бачками, нависший надо лбом пышный чуб и золотом блеснувшие на солнце погоны. «Татра» скрылась за поворотом.

«Двадцать один… двадцать один, — про себя твердил Алексей, выводя машину на дорогу, — последние две цифры номерного знака «Татры». Как я его в кустах не заметил? И почему он без фуражки? А еще офицер. Да разве отказал бы ему водитель?»

И как ни успокаивал себя, но странное поведение офицера почему-то встревожило Алексея Григорьевича не на шутку. Чтобы отвлечься, он стал думать о сегодняшнем субботнем вечере.

Впереди показались густые заросли деревьев, окаймленные по низу побуревшей травой. В кустах пряталась речушка, которую в летнюю пору и воробей перейдет, я весной и осенью она доставляла своими разливами немало неприятностей шоферам. Нынешней весной половодьем снесло мост, и вот до сих пор никак не могут восстановить, и приходится объезжать его стороной. А дно у речки вязкое, застрянешь и жди, пока кто-нибудь выручит.

Уже на самом берегу Алексей вдруг увидел накренившуюся на правый борт «Волгу». Дверь машины была распахнута настежь, и ее обегали, завихряясь, серебряные струйки. «Загорает бедолага», — сочувственно подумал он и вышел помочь товарищу. Но таксиста нигде не было видно.

Окраской машина напоминает «Волгу» Виктора Богданова, а номер скрывала вода. Не глуша мотор, он заглянул в дверцу и похолодел. На сиденье в луже крови лежала кукла, а ее закрытые глаза нагнали на бывшего фронтовика такого страху, какого он не испытывал и на войне.

Взяв себя в руки, Алексей внимательно осмотрел машину: да, произошло что-то страшное. Не успел он подумать об этом, как заметил висевшего у ветрового стекла маленького плюшевого медвежонка. С минуту он оцепенело смотрел на забавную игрушку, а потом, забыв, что машина стоит в воде, выскочил в речку.

— Виктор!? Виктор!? — пронесся над вершинами деревьев его отчаянный крик, но кругом все молчало, даже сорока испуганно снялась с дерева и улетела.

Алексей не заметил, как до пояса провалился в глубокую яму, а потом зацепился за корягу и упал в воду. Холодная ванна привела его в себя, он поднялся я бросился к своей машине, нетерпеливо застучал по рычагу радиотелефона.

— Аня! Говорит Булатов! Страшное несчастье с Виктором Богдановым… машина двадцать семь пятнадцать…

— Что, что?! Плохо понимаю, — растерянно твердила диспетчер. — Повтори, какое несчастье, с кем?

— Машина Виктора Богданова застряла в речке Хрусталек, — стараясь твердо выговорить каждое слово, медленно, с расстановкой повторил Алексей. — Его самого нет, сиденье в крови. Сообщи немедленно в милицию и «скорую помощь». Я их жду на восемнадцатом километре…

Положив трубку, он тупо посмотрел на свои заляпанные грязью ботинки, в которых хлюпала вода, на мокрые брюки и снова вошел в речку. Выйдя на берег, он пошел по отпечаткам протекторов на земле, в которые уже начал заплывать мокрый песок. Еще не веря в возможность несчастья, он сердцем чувствовал, что это правда. Вот почему он не удивился, увидев глубокие отпечатки каблуков на земле, а рядом на листьях костяники — капли крови.

Виктор лежал в гуще кустов, небрежно забросанный охапками побуревшей трапы, с комками земли на корнях.

Алексей сбросил траву, посмотрел и понял, что тот ни в какой помощи уже не нуждается. До приезда милиции Алексеи решил к нему не прикасаться. Он отошел, и увидев большой, снизу охваченный мохом камень, присел.

— Как же ты, Виктор?! Ведь и не в таких переплетах бывал. Помнится, под Сталинградом подбили «Катюшу», которую водил Виктор, и он остался в окружении. Работники «смерша» затаскали тогда Алексея по допросам: откуда он знает Богданова, нет ли у того раскулаченных родственников, не добровольно ли он сдался в плен? Как мог защищал друга Алексей. Рассказывал, что знает Виктора с детства, жили по соседству, отец у того старый большевик, работал на паровозоремонтном заводе, славящемся своими революционными традициями. Вместе учились в школе, потом на курсах шоферов, и в один день они добровольно ушли в армию.

Но нет, не потерялся тогда Виктор. Через неделю обросший, оборванный и голодный появился он в дивизионе. Рассказал, что когда не смог исправить машину, то подорвал установку, за которой так охотились фашисты, и стал пробираться к своим. Старался не поднимать шума, действовал в схватках ножом. А сколько таких случаев было! Недаром ордена и медали украшали грудь солдата, когда он вернулся домой. И вот…

— Була-то-ов! — услышал Алексей. — Где т-ы-ы?

На дороге стояли три машины. Около них было многолюдно. Увидев Алексея, к нему подошел незнакомый майор милиции вместе с директором автопарка.

— Товарищ Булатов? — спросил майор. И, увидев, как кивнул Алексей, продолжал: — Где Богданов? Нашли?

Алексей молча повернулся и, приглашал всех следовать за собой, пошел в кусты.

— Осторожнее, товарищи! — остановила их женщина. — не затопчите следы.

Пока осматривали место происшествия, фотографировали, делали слепки со следов, Булатов стоял в стороне и, казалось, безучастно наблюдал за происходящим. Он вздрогнул только тогда, когда врач сказал:

— Проникающее ранение сердца. Ножевая рана.

Смерть наступила мгновенно. Удар в спину.

Пока эксперты обследовали каждую пядь земли, осматривали автомашину, майор Зиновьев стал расспрашивать Алексея о Викторе. Тот сообщил все, что знал о своем друге.