Дмитрий Пучков - Война на уничтожение. Что готовил Третий Рейх для России

Зададимся теперь вопросом: знал ли о плане голода Генрих Гиммлер? Вне всяких сомнений. До сих пор от внимания историков ускользала важнейшая деталь: 10 июня 1941 годарейхсфюрер СС провёл с Бакке специальную встречу для обсуждения эксплуатации будущих оккупированных территорий. И как остроумно заметил Алекс Кей, хотя «Гиммлер владел птицефермой в Мюнхене в конце двадцатых, отнюдь не этот аспект был предметом их разговора» [361]. Вскоре после этой встречи рейхсфюрер выехал на встречу с шефами СС: спустя всего два дня, 12 июня, началось то самое совещание в замке Вевельсбург, на котором Гиммлер заявил высшим чинам «Чёрного ордена», что «целью похода на Россию является сокращение числа славян на тридцать миллионов человек» [362]. Таким образом, он озвучивал тот лимит, который сообщил ему статс-секретарь министерства сельского хозяйства.

Но кто должен был умереть: славяне или лишние рты? Что было мотивом покушения на убийство: экономика или расовые предрассудки? В ответе на этот вопрос мы солидарны с историком Алексом Кеем:

«Акцент [рейхсфюрера] на уничтожении славян показывает, что, хотя в основе плана уморить миллионы голодной смертью лежала экономическая мотивация, именно расовые соображения сняли все сомнения о допустимости такого шага. Невозможно представить подобный консенсус между военной и политической элитой по поводу французского или норвежского населения» [363].

Пусть мы узнали о заявлении Гиммлера не из стенограммы, а со слов генерала Бах-Зелевского в Нюрнберге, прямая связь озвученной цифры с наработками штаба «Ольденбург» (9 июня его переименовали в «Восток»), а Гиммлера – с Бакке делают их более чем убедительными.

Историки, которые сомневаются в правдивости показаний Бах-Зелевского, включая Д. Жукова и И. Ковтуна, не учитывают этой связи. Не учитывают они и ряд других данных. Во-первых, позднее признания генерала не опроверг начальник личного штаба Гиммлера оберстгруппенфюрер СС Карл Вольф, который также присутствовал на совещании в Вевельсбурге [364]. Он поправил Бах-Зелевского лишь в том, что гибель тридцати миллионов была названа не целью, а ожидаемым результатом войны, что, возможно, сильно меняло смысл фразы для Вольфа, но не для потенциальных жертв. Во-вторых, Гиммлер говорил о планах ликвидации славян отнюдь не только в Вевельсбурге. По свидетельству генерал-полковника Фердинанда фон Шёрнера, незадолго до вторжения Германии в СССР рейхсфюрер прибыл в покорённые Афины и во время обеда с офицерами оккупационной немецкой армии публично заявил, что «вскоре предстоит большая война на Востоке, целью которой является вытеснение славяниз восточного пространства и колонизация славянских земель немцами. При этом он ориентировал на физическое истребление русскихв случае оказания ими сопротивления во время вторжения немцев в пределы России» [365]. Представить, что русские сдадут европейскую часть СССР вообще без борьбы, было невозможно, поэтому оговорку о геноциде как о реакции на сопротивление следует считать обычной нацистской демагогией. Это классическое оправдание принципа избыточного насилия в любой колониальной войне для завоевания жизненного пространства. В связи с этим стоит также напомнить откровенное июльское выступление Гиммлера в Штеттине, где он в своей ксенофобской манере назвал жителей СССР смесью рас и народов, «чьи имена непроизносимы и чья физическая сущность такова, что единственное, что с ними можно сделать, – это расстреливать без всякой жалости и милосердия» [366]. Таким образом, как минимум три независимых источника говорят нам о Генрихе Гиммлере образца мая-июля 1941 года как об убеждённом стороннике геноцида на территории Советского Союза.

Кроме того, мы располагаем свидетельством офицера вермахта Рудольфа-Кристофа фон Герсдорфа (будущего участника покушения на Гитлера в 1944 году), который сообщил впоследствии, что в начале восточной кампании имел разговор с Францем Зиксом, командиром передовой команды «Москва» из айнзацгруппы B. Зикс говорил, что «Гитлер намерен сделать восточной границей империи линию Баку – Сталинград – Москва – Ленинград. Восточнее этой линии вплоть до Урала будет своего рода “дикое поле”. Около тридцати миллионов россиян в этой области будут уничтожены голодом, так как в неё не будут поставляться продукты… Крупные города, Ленинград и Москва, должны быть стёрты с лица земли. Ответственность за исполнение этих мер будет нести начальник СС фон дем Бах-Зелевский» [367]. Речь шла, конечно, о том, что Бах-Зелевский будет нести ответственность не за всю эту программу, а за её поддержку по линии СС.

Совокупность имеющихся данных заставляет серьёзнее отнестись и к другим косвенным свидетельствам вроде тех, что дал на допросе в Риге в 1946 году руководитель СС в районе действия группы армий «Север» Фридрих Еккельн: «Херф сказал мне, со слов фон дем Баха, что фон дем Бах получил от Гиммлера приказание уничтожить 20 миллионов человек на территории Белоруссии и других областей к востоку от неё, по ходу продвижения немецкой армии». Историк Кристиан Герлах заметил, что под юрисдикцию Бах-Зелевского попадала Центральная Россия, а его штаб-квартира должна была в итоге разместиться в Москве. Сам генерал однажды записал, что его «земли» будут простираться от Москвы до самого Урала. Таким образом, большая часть «лесистой зоны», жители которой были обречены в первую очередь, подпадала под его контроль. Этим, вероятно, объясняется то, что именно Бах-Зелевскому досталось уничтожение львиной доли «лишних» тридцати миллионов [368]. Нити этих планов ведут к Генриху Гиммлеру и его диалогу с Бакке от 10 июня.

Впрочем, весь путь Гиммлера как политика и мыслителя вёл именно к этому. Ещё в 1924 году он записал в своём дневнике:

«Только в борьбе со славянством немецкое крестьянство проявит себя и окрепнет, так как будущее – за германским Востоком… Именно на Востоке находятся гигантские территории, приспособленные для сельского хозяйства. Они должны быть заселены потомками наших крестьян, чтобы прекратилась практика, при которой второй и третий сыновья немецкого крестьянина вынуждены переселяться в города для поиска заработка… Как и 600 лет назад, немецкий крестьянин должен чувствовать себя призванным бороться против славянства за обладание и увеличение территории святой матери-земли» [369].

Если Гитлер призывал обойтись с населением Востока как с индейцами, то Гиммлера завораживал другой пример – из собственно немецкой истории. Руководитель «Чёрного ордена» буквально поклонялся древним германским монархам, которые в Средние века осуществили «натиск на Восток» и уничтожили славян в Центральной Европе. Как писал его личный врач Феликс Керстен, «когда Гиммлер стоял рядом с гробницей Генриха I в Кведлинбургском соборе, он, должно быть, поздравлял себя с окончательным завершением той миссии на Востоке, которую начал этот король, а продолжил Генрих Лев. Гиммлер делал всё возможное, чтобы поощрять изучение жизни этих двух правителей; все материалы по ним он знал как свои пять пальцев» [370].