Михаил Корабельников - Лев Троцкий и другие. Вчера, сегодня. Исторический процесс

Если сравнивать репрессивные меры, применявшиеся в Красной Армии во время Гражданской войны, с мерами, практикуемыми, например, в современной Российской армии, то первые, несомненно, будут выглядеть «неоправданно жестокими» и даже при желании могут трактоваться как «человеконенавистнические». Но надо различать военную обстановку в ситуации смертельной угрозы, нависшей над советским государством, и мирную обстановку нашего времени при отсутствии какой-либо угрозы. Если бы Троцким на посту руководителя военного ведомства подобные меры не предпринимались, если бы армии не была навязана жесткая дисциплина, то в условиях Гражданской войны это грозило развалом и поражением.

В современной «гуманной» Российской армии даже отсутствует смертная казнь, как таковая, за преступления военнослужащих. Однако без суда и следствия и безо всякой вины ежегодно гибнут молодые военнослужащие в результате так называемых «неуставных отношений», а сотни других становятся физически и морально сломленными на всю оставшуюся жизнь.

А как наказывают у нас за преступления, совершенные против мирного населения некоторых неспокойных автономных образований Российского государства? Чаще всего подобные эпизоды вообще не регистрировались, либо «спускались на тормозах» следствием. Людей похищали «неустановленные лица в камуфляже», и они исчезали. Потом повсюду находили их обезображенные тела. Количество подобных исчезновений исчислялось тысячами.

Но вот, в качестве исключения из правила, которое можно рассматривать как прецедент, в свое время был осужден полковник Буданов, который пытал, садистски изнасиловал, а затем задушил 16-летнюю чеченскую девушку, заподозренную им в «терроризме». И эта история получила огласку. Полковника судили и дали ему десять лет лагерей, из которых восемь он отсидел и был выпущен досрочно «за искреннее раскаяние и хорошее поведение». Одновременно, по совпадению, судью, осудившего Буданова, самого посадили «за взяточничество». Но недолго бывший полковник наслаждался свободой: его настигла пуля неизвестного мстителя.

Любая власть, по моему разумению, взявшаяся где-либо наводить «конституционный порядок», должна действовать жестко, но по закону и справедливости, не чинить насилие над мирным населением, но быть ему надежной защитой от насильников. Для этого требуется немного: сама власть должна осознавать себя народной. Возможно ли это в наше время?

Далеко не одними репрессивными мерами ковались победы в Гражданской войне. Широко использовались меры поощрения. И, хотя из-за недостатка средств республики чаще всего они носили, скорее, символический характер, тем не менее – своей цели достигали. А за выдающиеся заслуги бойцов и командиров награждали орденом Красного Знамени – первым советским орденом, в разработке которого принял участие и сам Троцкий. Широко практиковалось награждение бойцов денежными премиями и ценными подарками. И в этой процедуре нередко, когда представлялась такая возможность, Троцкий принимал участие, так как считал это важной частью агитационной работы в армии. Вот как в книге «Неизвестный Троцкий» описывается процедура награждения бойцов одного из воинских подразделений на Восточном фронте.

«Чтобы подчеркнуть свою значимость, Троцкий постоянно возил с собой мешки с деньгами, предназначавшимися для награждения отличившихся в боях красноармейцев. Во время поездки в расположение войск 4-й армии Восточного фронта он в сентябре 1918 года приказал всему личному составу ряда полков выдавать сверх жалования 250 рублей, – на эти деньги тогда можно было купить, скажем, пачку махорки. Но важна не сумма денег, важен сам факт раздачи их от его имени. Уж это-то он как тонкий психолог понимал лучше других. Деньги розданы. Троцкий тут же спрашивает, – опять принародно, – у командира полка, кто особо отличился, просит назвать фамилии двадцати человек. Фамилии названы.

– Вывести этих людей из строя! – приказывает тогда Троцкий.

Замерли ряды красноармейцев. Троцкий идет к тем, кто вышел из строя, каждому лично вручает серебряный портсигар. Вручает одному, второму, пятому… восемнадцатому… больше нет. А вышли из строя двадцать человек. Не раздумывая, Троцкий снимает свои часы – это девятнадцатому, вынимает из кобуры свой браунинг – это двадцатому. В результате – восторг бойцов, преклонение перед ним и рост авторитета Троцкого как политического вождя и военного лидера».

У каждого лидера есть свои секреты того, как понравиться народу и заработать авторитет. Думаю, что без использования подобных методов лидерство, в широком смысле этого слова, вообще невозможно. Однако эта сцена навела меня на некоторые ассоциативные размышления.

1. Мы время от времени по разным поводам наблюдаем по «голубому экрану» сцены встречи нашего национального лидера с простым народом из какого-нибудь захолустья. Собственно говоря, наше телевидение для того и предназначено, чтобы показывать подобные встречи. Чаще всего контакты национального лидера с вверенными ему подданными сопровождаются немногословной беседой, вопросами лидера типа: «Как вы тут существуете в вашем Пикалево?»; обещанием навести порядок, которое тут же реализуется местными чиновниками; а также встречными вопросами самих подданных: «Как вы, дорогой Владимир Владимирович, успеваете за всем следить, на все реагировать? Самое главное: берегите себя, а мы уж тут как-нибудь…».

Подарки раздаются нечасто и в индивидуальном порядке. Это – не от бедности национального лидера и не из-за его скаредности. Просто на всех все равно не хватит, а нас 140 миллионов. Но что представить совсем уж невозможно, так это чтобы национальный лидер вынул из кармана свое личное именное оружие и наградил им какого-нибудь отличившегося гражданина, например, милиционера за поимку опасного преступника. Ведь оружие по необъяснимым причинам иногда стреляет само собой. Как же не остерегался Наркомвоенмор дарить красноармейцам личное оружие и общаться с вооруженной солдатской массой, не окруженный толпой телохранителей? Противник бы дорого заплатил за ликвидацию этого ненавистного большевистского лидера. Ответ вижу один: видимо, не считал себя Троцкий национальным лидером подобного масштаба…

2. А кто, собственно, считал народные деньги в мешках у Троцкого, пусть даже выданные под расписку в государственном банке, кто и как за них отчитывался? И не присваивал ли Троцкий со своей командой половину этих денег для собственного поощрения? Напрашивается ответ: если бы такое случилось хоть единожды, а «шила в мешке не утаишь», то это событие тут же было бы подхвачено и растиражировано многочисленными противниками Троцкого и представлено всему свету в десятикратно преувеличенном виде. Значит, хищения исключались: таков революционный порядок, а кто его нарушал, долго на свете не жил.