Николай Соколов - Саки. Книга вторая исторического романа «Скифы»

Необычно суетливый и взволнованный Скун встретил слезавшего с коня Таксакиса с чувством явного облегчения. После смерти тетки он старался держать обстановку под контролем, но это у него плохо получалось. Больше всего тревог доставляли происки сторонников двоюродного брата Баграма, да и поведение других дваров настораживало главного претендента на царскую власть.

– До меня дошли слухи, что лихонские 33 33 Лихоны – название хонов, живущих в Лихских горах. двары что-то затевают, – сразу пожаловался он Таксакису. – Ты бы съездил к своему родичу Самару, выяснил.

– Хорошо, съезжу! – неохотно пообещал тот. – Только вначале немного передохну. В моем возрасте уже не так легко переносятся эти переезды.

Тем более что Таксакис очень сомневался в серьезности опасений Скуна по поводу лихонов. Еще с тех времен, когда их предки сюда переселились, хоны всегда действовали сообща, помня о своем кровном родстве. Даже нынешние племенные разделения не смогли стереть память о былом единстве. Именно умение сосредоточивать силы в нужном направлении и помогло им когда-то не только закрепиться в горах Краукасиса, но и вскоре подчинить соседей – племена инапиев и танаитов 34 34 Инапии и танаиты – племена предгорий и степей Северного Кавказа (от имени инапиев произошло современное название города Анапы). , а чуть позже и массагетов, составлявших тогда основу Киммерийского союза.

Приходясь внуком царю массагетов, алдар хонов Спарг 35 35 Спарг – в ассирийских текстах Ишпакай. возвысил соплеменников над всеми племенами. Ему присылали дары цари Колхаты и Урарту, а древняя Мана признала зависимость от скифов, лишь бы те помогли ей отбиться от ассирийцев. К сожалению, в одном из сражений царь Спарг погиб, но его смерть не стала причиной распада созданного им царства. Вскоре его сын Бор 36 36 Бор – Паруйре – в армянских источниках, Бартатуа или Прототий – в греческих источниках. даже женился на племяннице царя 37 37 Царь Ассирии 681 – 669 г. до н. э. – Асархаддон. Ассирии, став союзником этой великой державы.

После чего на протяжении почти пятидесяти лет скифы являлись надежными помощниками ассирийцев, наводя своими набегами ужас на их врагов 38 38 Скифские походы в Лидию и Египет всего лишь карательные экспедиции. . Но нет ничего вечного в мире, и после разгрома мидийцев 39 39 В 624 г. до н. э. скифы, придя на помощь ассирийцам, разгромили войска царя Фраота, после чего мидийцы 28 лет платили им дань. , угрожавших Ассирии, скифы стали представлять реальную угрозу для нее самой. Союзники рассорились, и через несколько лет Ассирийское государство перестало существовать, но и для скифов настали тяжелые времена. Мидийский царь Киаксар, исправно плативший им дань, как-то пригласил скифских вождей к себе на пир и всех их там перебил.

Что последовало за этим, Таксакис знал уже не понаслышке. Среди оставшихся в живых наследников Мадия, сына Бора, разгорелась борьба за власть, и еще совсем недавно могучее царство развалилось. Алхонский алдар не хотел повторения подобного несчастья, поэтому на следующий день отправился к сыну двоюродного брата.

Самар встретил дядю радушно, сразу усадив за стол, где подвыпившие лихонские двары шумно приветствовали появление нового гостя. Выпив за здоровье Таксакиса, они затянули протяжную как степная дорога песню, и тот понял, что о серьезном разговоре на сегодня можно забыть.

Только поздним вечером, когда гости наконец угомонились и разошлись спать, Таксакис не удержался и напрямую спросил хозяина, о слухах, сообщенных Скуном. И сразу на востроносом лице Самара промелькнуло выражение смущения и растерянности.

– Ничего такого не затеваем, – неохотно признался он. – Просто все меняется вокруг нас, и мы тоже не должны стоять на месте. Ты же знаешь, стоячая вода протухает.

– Это ты о чем?

– О том, что Колхатское царство почти развалилась, и пришло время захватить его земли, пока это не сделал кто-то другой. Также нам давно пора как следует проучить дрилов 40 40 Дрилы – одно из горских племен в верховьях Куры, союзное саспирам. , которые недавно опять разорили несколько наших селений.

– Задирать их сейчас не в наших интересах, – поспешил возразить ему Таксакис. – По всей вероятности, в ближайшее время нам опять предстоит тяжелая война с персами.

– А ты думаешь, дрилы не захотят воспользоваться случаем и ударить нам в спину, когда мы будем отбиваться от персов?

– И что ты предлагаешь?

– Заранее себя обезопасить! Мы понимаем, Скуну сейчас не до войны с дрилами и колхатами, поэтому мы хотим иметь своего алдара.

Его заявление, скорее похожее на требование, сильно озадачило Таксакиса. С другой стороны, было ясно, что, пообещав Самару помочь стать лихонским алдаром, они со Скуном приобретут надежного союзника. Смущало только, что отделение лихонов уменьшит количество хонских дваров среди массагетов. А это могло оказаться чревато большими неприятностями в будущем.

Уже более двухсот лет хоны жили среди массагетов. Но, даже несмотря на такой значительный срок, противоречия с бунами, как называли местных дваров, все еще оставались. Особенно там, где бунские роды оказались в зависимом от хонов положении. Хотя бунской знати делить с хонами было нечего, не учитывать всех этих обстоятельств Таксакис не мог.

Понимая, что лихонские двары и без их согласия могут избрать алдара, он пообещал Самару уговорить Скуна. Сразу предупредив родственника, что его избрание алдаром последует лишь за утверждением племянника Томирис царем. Старый алдар решил, что перед персидской угрозой разногласия среди хонов совсем ни к чему. А что будет дальше – лет, скажем, через двадцать, – знают одни боги.

Естественно, Скуну требование лихонских дваров очень не понравилось. Но, понимая, что такая уступка сделает их надежными союзниками, он согласился. К тому же после смерти Томирис алдаром массагетов должен был стать не он, а внучка Таксакиса. Правда, она была его нареченной невестой, но ведь еще не женой. Так что вмешиваться во внутренние дела массагетов он не хотел, да и не имел права.

– Если ты как опекун внучки одобряешь желание лихонов, я не стану возражать, – заявил он Таксакису.

После чего сразу перешел к обсуждению предстоящих похорон Томирис. Царица завещала похоронить себя на берегу Хоны на родовом кладбище массагетских царей, рядом с могилой ее первого мужа Спарга. Скун исполнил последнюю волю тетки, приготовив для нее отдельную могилу, хотя та хотела лежать вместе с сыном, что являлось нарушением древних обычаев.

– Думаю, Томирис нас простит, если будет покоиться лишь рядом со Спаргапитом, – успокоил его алхонский алдар. – Если бы она пожелала лежать в одной могиле с мужем – тогда другое дело.