Юрий Васильев - Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый

Авторы выделили особенности крестьянской ментальности, которые нашли выражение в мотивационной характеристике поведения крестьянства. Для российского крестьянства привычной являлась идеализация «правды» (в понимании справедливости), всеобщего равенства, неразвитость идеала свободы. Крестьянская общинность основывалась на уравнительном принципе социальной справедливости и антисобственнических настроениях. Восприятие свободы в крестьянском сознании носило неизгладимую печать традиционной русской «воли». Однако свобода и воля имеют существенные различия. Свобода по-русски (то есть «воля») была лишена институционального, социального содержания. Воля, в отличие от свободы, предполагающей обязанности каждого отдельного человека по отношению к обществу и другим гражданам, не социальна, она представляет собой способ поведения отдельного субъекта, который не включен в систему нормативных социальных отношений. Стереотип русской вольницы проявлялся в правовом нигилизме крестьянства, в их ментальной установке судить не по закону, а по справедливости. Многие отказывались в открытую восстать против власти государства из—за боязни мести за участие в восстании: население на собственном опыте уже познало карательную мощь государственной военной и административной системы. Решившийся на восстание осознавал, какие последствия ожидают его самого и его семью. Крестьянин, по складу своего природного ума привыкший к прагматичному подходу к любому делу, решаясь на отчаянный шаг – восстать против государственной власти, – отдавал себе отчет, что обратной дороги может не быть, прекрасно осознавал последствия восстания в случае его ликвидации не только в отношении себя самого, но особенно в отношении семьи, родных, родного селения.

5. В понятие «протестное движение» авторы включают в т.ч. идейные основы протеста. В работе обосновано обобщение о том, что военную опасность для государственной власти со стороны крестьянского протестного движения заслонил, помимо продовольственной угрозы, также политический фактор. Реальная опасность для власти нашла выражение в формуле Л. Д. Троцкого об угрозе «мирно сползти к Термидору»: под лозунгом Советов и во имя Советов оказаться на термидорианских позициях даже со знаменем коммунизма в руках. В этой связи авторыом обращается внимание на личное участие высшего партийного, советского и военного руководства страны в подавлении и ликвидации тех очагов крестьянского сопротивления, в которых проявлялись политические требования и интересы.

В книге опровергается миф о крестьянском протестном движении, обусловленном якобы антисоветской направленностью. В крестьянском сознании проявилось двоякое понимание власти: за «свою» (народную) власть крестьянин готов принести себя в жертву, против «чужой» власти крестьянский мир поднимается на решительную борьбу. Крестьянское понимание справедливого общественного устройства, выразившееся в протестном движении, сводилось к лозунгу «Советы без коммунистов». Крестьянский протест выражался не против формы государственного управления в виде Советов. Отношение к Советской власти характеризовалось восприятием ее как «истинной», народной власти, близкой интересам трудового народа. Для организации новой власти крестьянство желало выбрать представителей от населения. На повстанческих территориях указанный лозунг воплощался на практике путем создания волостных и сельских крестьянских Советов.

По сути именно в духе коммунистической идеи манифесты повстанцев сформулировали задачи движения в основных сферах общественной жизни: экономической, политической, духовной и даже внешнеполитической. Об этом свидетельствуют основные положения, изложенные в программных документах повстанческого движения (Программа антоновского Союза трудового крестьянства в Тамбовской губернии, резолюция гарнизонного собрания мятежного Кронштадта 1 марта 1921 г., Декларация Революционного военного совета и командующего армии «Воли Народа» Серова-Далматова, политические резолюции махновских съездов и др.). Движение протеста выявило также наличие политических лозунгов. Немногочисленные политические программы, созданные в крестьянском движении, отразили протест против общей государственной политики, а не только протест против отдельных ее издержек на местах. Подобные документы опровергают олицетворение повстанческого движения с «политическим бандитизмом».

Результаты проведенного исследования свидетельствуют, что политика военного коммунизма породила не только экономический кризис, но и острый политический кризис, создавая оппозицию правящей власти. Первоначальные обещания Советского государства (Декрет о земле, Декрет о мире), породившие надежды и ожидания в крестьянской среде, сменились глубоким разочарованием и отчуждением от большевистской власти. Ожидавшаяся трудовым крестьянством социализация земли на практике трансформировалась в рамках государственной политики в национализацию. Одновременно ожидания, порожденные Декретом о мире, воплотились на практике во всеобщей мобилизации в Красную Армию. В работе показано, что мотивационные аспекты сложившейся ситуации во многом объясняют обстоятельство того, что апогей крестьянской войны в России наступил в конце 1920 – начале 1921 г., после победы Советской власти над Белым движением и ликвидации военных фронтов. В данном случае сказалось не только усиление насильственных методов политики военного коммунизма, оформленное решениями VIII Всероссийского съезда Советов в декабре 1920 г., но и осознание несбывшихся крестьянских надежд и невыполнения ожиданий со стороны большевистской власти после победы над белыми, проявление коллизий крестьянской ментальности (разделение на большевиков и коммунистов). В сознании трудового крестьянства утвердилось настроение о происходившем перерождении народной Советской власти, завоеванной в результате революции и Гражданской войны. В обиход вошел лозунг «За большевиков, но против коммунистов». В крестьянском понимании это означало следующее: Советская власть дала крестьянам землю – это сделали большевики. А власть, которая ввела ненавистную продразверстку, не отдала бывшую помещичью землю крестьянам, а организовала на ней совхозы, коммуны, – это власть «коммуны», власть не большевиков, а коммунистов.

6. Изучение в общем крестьянском движении его составляющих дало возможность определить крестьянское протестное движение в Тамбовской губернии в начале 1920-х гг. в качестве знаменательного события всей послеоктябрьской истории России, общероссийской значимости по масштабу, политическому и экономическому резонансу и последствиям в стране. Наряду с другими крестьянскими восстаниями антоновщина создала реальную угрозу для Советского государства (в большей степени продовольственную, чем военную), которая стала опасной для самого существования большевистской власти. Социальное движение крестьянства вынудило государственную власть к отмене политики военного коммунизма и переходу к новой экономической политике. В книге показано, что в антоновщине отразились характерные черты протестного движения российского крестьянства. Общие типологические черты характерны также для другого крупнейшего протестного явления в Советской России – Западно-Сибирского восстания 1921 г.