Виктор Еремин - О Марусе Климовой и другие истории из мира интриг и интриганов

Возвратившись в Москву митрополит задумал месть своим противникам. Первым ему подвернулся архимандрит Геннадий. В крещенский сочельник 1483 г. он разрешил монахам Чудова монастыря пить воду. Геронтий обвинил архимандрита в осквернении священной воды и добился от Ивана III выдачи преступника. Геннадия заковали в кандалы и бросили в ледник. Великий князь с трудом добился его освобождения, но сам затаил обиду.

1 ноября 1483 г. захворавший Геронтий уехал на излечение в любезный его сердцу Симонов монастырь. С собою он прихватил символ власти – митрополичий посох и ризницу – митрополичьи одеяния, церковную утварь и драгоценные каменья. Без всех этих ритуальных предметов более никто не мог занять московскую митрополичью кафедру. Видимо, Геронтий рассчитывал таким образом принудить Ивана III вновь явиться к нему на поклон.

Случилось же нечто иное. Никто к митрополиту не приехал, а когда выздоровевший Геронтий вознамерился вернуться в столицу, по пути был схвачен ратниками великого князя и возвращён в монастырскую келью. Митрополит ещё «многажды убегал из монастыря и имаша его и тужи много по митрополии» [21] Шахматов А.А. О так называемой ростовской летописи. – М., Императорское общество истории и древностей российских при Московском университете, 1904 , но всякий раз был пойман и отвезён в Симонов монастырь. Иван III, ссылаясь на тяжкий недуг митрополита, намеревался возвести на митрополичью кафедру настоятеля Троице-Сергиева монастыря Паисия [22] Паисий Ярославов при жизни был одним из самых почитаемых на Руси старцев. Многие годы он провёл в молитве и послушании в Кирилло-Белозерском монастыре. Призывал всегда поддерживать власть великого князя, как единственную защиту народа от врагов. Узнав об этом, Иван III с великим трудом уговорил Паисия стать игуменом Троице-Сергиева монастыря. Был он игуменом три года в 1479–1482 гг., потерпел неудачу – монахи даже хотели его убить. И не удивительно, ведь в Троице-Сергиев монастырь постригались преимущественно состарившиеся бояре и князья, которые не желали повиноваться какому-то нищему игумену. После ухода из Троице-Сергиева монастыря Паисий остался в почётё и у Ивана III, и в народе. Старец был учителем и старшим товарищем Нила Сорского. . Старец Паисий и вёл переговоры между великим князем и митрополитом. Длились эти переговоры год и закончились ничем. Паисий же не захотел становиться митрополитом при живом архиерее. 1 ноября 1484 г. Иван III сдался и впустил Геронтия в Москву. Единственным условием этого возвращения стало возведение ненавистного митрополиту архимандрита Геннадия в сан архиепископа и назначение его на кафедру в Великий Новгород и Псков. Возведение это состоялось 12 декабря 1484 г. Даже в летописи попало предположение, будто Геннадий был так возвеличен за мзду – якобы за назначение он дал великому князю 2 тыс. рублей [23] Шахматов А.А. О так называемой ростовской летописи. – М., Императорское общество истории и древностей российских при Московском университете, 1904 .

Конфликт третий.

На годы княжения Ивана III пришлось формирование двух религиозных течений в монашеской среде. Поначалу они разделились по представлениям о святости. В дальнейшем расхождения становились всё глубже и принципиальнее. В итоге это разделение оказало значительное влияние на судьбы русского народа. Именно оно во многом определило наше современное понимание национального характера русского народа в целом и каждого русского человека в отдельности.

Сторонники первого течения были уверены, что святость носит исключительно духовный характер. В миру они получили прозвание «нестяжатели» и призывали к отшельнической жизни, удалению от светских соблазнов и мирского общения. Монашеская жизнь, утверждали нестяжатели, «должна проходить в уединении, духовном самоуглублении и молчаливом созерцании. Церковь должна быть свободной от земельных владений, материальных и имущественных ценностей, а также от взаимодействия со светской властью, государством, мирской жизнью». От нестяжателей на Руси пошло такое выдающееся явление, как старчество, которое воспели в своих творениях Н.С. Лесков, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой и др. русские писатели. Вождём нестяжателей при Иване III стал игумен Нил Сорский [24] Нил Сорский (в миру Николай Майков) родом был предположительно из крестьян. До пострижения зарабатывал на жизнь переписыванием книг. После пострижения двадцать лет был учеником старца Кирилло-Белозерского монастыря Паисия Ярославова. Затем отправился паломником в Византию, Палестину, на Афон, где стал убеждённым приверженцем исихазма – практики постоянной вдохновенной молитвы про себя (в уме) и контроля (трезвения) за собственными помыслами для духовного очищения. По возвращении на Русь основал скит на реке Сорке (ныне Нило-Сорская пустынь). Вокруг его скита собрались единомышленники. Нил стал их игуменом. Послушникам разрешалось иметь только книги и иконы. Любое другое имущество и ценности иметь запрещалось. Кормиться следовало от праведных трудов своего рукоделия. Запрещалось строить каменные здания, употреблять драгоценную утварь и т. д. Богослужение проводилось только в праздники, коими считались и воскресные дни. Строго запрещались: самоизнурение плоти, бесконечные молитвы и поклоны, любые лишения. Главным путём к святости считалось развитие собственного ума. Христианская любовь в понимании Сорского исключает всякое осуждение. Когда встал вопрос о ереси жидовствующих, нестяжатели предлагали раскаявшихся – прощать, а нераскаянных – отлучать от церкви и молиться за их души. Казнить и мучить последних не следовало. .

Сторонники второго течения настаивали на том, что «Церковь должна быть в тесной связи с действующей властью и всячески поддерживать её – морально, идеологически, политически, духовно. В свою очередь государство призвано укреплять положение церкви в обществе, её духовный, экономический, социальный статус, в том числе вкладами в монастыри и наделением земельными угодьями. Святость понималась не как личное самоусовершенствование и возвышение индивидуального религиозного духа, а как обрядовое благочестие, внешняя суровость и аскетизм». Вождём второго течения во времена Ивана III стал игумен Волоцкого монастыря Иосиф [25] Иосиф Волоцкий (1439–1515) происходил из богатой семьи землевладельцев в удельном Волоцком княжестве, которое было вотчиной брата Ивана III – князя Бориса Волоцкого. В миру его звали Иван Санин. Монахом был и его брат – Ростовский архиепископ Вассиан Рыло. В 1479 г. Иосиф основал в Волоколамске, к северо-западу от Москвы, общежительный монастырь во имя Успения Божией Матери и стал его игуменом. Монахи должны были много трудиться, изнурять себя постом и ночным бдением, как можно больше молиться. Монастырь быстро разбогател и имел огромные земельные владения. Это давало возможность осуществлять щедрую благотворительность. В голодные годы монахи кормили до 600–700 человек в день и основали приют для 50 детишек. Игумен утверждал, что лично монах должен быть бедным, а вот монастырь – богатым, чтобы на полученные средства мог помогать нуждающимся. Когда в великокняжеской семье начались раздоры из-за Новгорода, Иосиф встал на сторону князя Бориса, отчего долго пребывал в немилости у Ивана III. Лишь со временем ему удалось получить милость государя. Иосиф Волоцкий написал знаменитую книгу против ереси жидовствующих – «Просветитель». Именно он убедил Ивана III в опасности этой ереси, призвав его: «Грешника и еретика руками убити или молитвою едино есть». Он отрицал возможность покаяния еретиков и требовал пожизненного заточения их в тюрьму. Иосифляне настаивали на введении в княжестве инквизиции наподобие «гишпанской». . От имени Иосифа Волоцкого приверженцы второго течения получили название «иосифляне».