Пол Маларки - Миссис Цукерберг

Есть и специальный тринадцатый класс – Advanced Placement Programme . Он для тех, кто хочет глубже изучить те предметы, по которым планирует специализироваться в университете. Выпускники этого класса зачисляются сразу на второй курс университета.

Таким образом, школа дает тот фундамент, который в дальнейшем позволяет поступить в высшие учебные заведения. В Америке все нацелено на то, чтобы из стен университетов выходили высококлассные специалисты. Но первые шаги к будущей профессии делают именно в школе.

В США школьники конечно же боятся SAT, но каждый из них твердо знает, куда он хочет поступить, и к SAT серьезно готовятся.

Присцилла уже в 13 лет знала, что хочет учиться только в Гарварде. Довольно амбициозное желание для подростка из небогатой семьи, верно? Все тот же преподаватель естественных наук Питер Свенсон, вспоминал, что был ошарашен тем, когда Чан подошла к нему и спросила совета: как ей поступить в Гарвард? Что, в Гарвард? – никогда еще дети в столь юном возрасте не задавали ему подобных вопросов. Но Присцилла, как мы уже понимаем, была необычным ребенком.

Вот как Свенсон вспоминал этот состоявшийся в школьном коридоре, разговор.

«Мистер Свенсон? Я бы хотела спросить… – неуверенно начала школьница.

– О чем ты хотела спросить, Присцилла?

– Я думаю, что пора бы уже готовиться к университету… Я выбрала место, где хотела бы продолжить образование.

– И какое же?

– Это Гарвард! – на этот раз голос Присциллы звучал твердо.

Это озадачило меня, девочек в таком возрасте обычно интересует совсем другое. Если бы Присцилла Чан подошла ко мне через пару лет, я бы точно так не отреагировал. Но моей ученице было всего тринадцать. Хотя уже тогда что-то подсказывало мне – девочка настроена решительно и своей цели добьется.

Присцилла переминалась с ноги на ногу, пыталась угадать, не слишком ли глупо прозвучал ее вопрос. В классе не все ребята отнеслись к ее мечте с пониманием, но Гарвард действительно был ее заветной мечтой. Были и такие, кто откровенно смеялся, кто говорил, что она торопит события, а кто-то, наоборот, заявлял, что если уж лучшая ученица в классе не сможет поступить в этот престижный университет, то тогда и никто не сможет!

Конечно, мнение одноклассников не могло изменить желания юной Присциллы, но она вдруг очень хорошо поняла, что готовиться нужно начинать уже сейчас, и тогда шансы на поступление у нее будут в разы больше. И уж кто-кто, а преподаватели должны знать, что нужно для того, чтобы у нее все получилось.

– А знаешь, – сказал я ей, – в Гарварде любят разносторонне развитых абитуриентов. Тебе следует записаться, например, на теннис. (Свенсон был еще и тренером по этому виду спорта.)

Присцилла поблагодарила меня и на следующий день пришла на тренировку. Я прекрасно видел, что особых способностей к теннису у нее нет, но вьетнамско-китайское упорство заставляло Присциллу с каждым днем совершенствовать свое мастерство, становясь лучшей из тех, кого я тренировал».

Наблюдая за своей ученицей, Свенсон все больше убеждался в том, что она обязательно добьется своей цели. Сказала Гарвард, значит, Гарвард ей покорится. Кстати, именно к Свенсону Присцилла придет после экзаменов в университет и радостно сообщит: «Я же говорила , что поступлю и поступила! »

Присцилла Чан всегда была прилежной ученицей. Быть лучшей в классе ей помогал не только живой и пытливый ум, но и усидчивость. Невозможно было застать Присциллу играющей во дворе с друзьями, если домашние задания не были выполнены. Можно ли назвать ее «ботаником»? В какой-то степени, да, но такое отношение к учебе – не занудство, а скорее, неуемная тяга к знаниям. Подумайте сами, много ли могли рассказать ей родители? А бабушка с дедушкой? Дать практические советы они могли, но что они знали о биологии, математике, химии? Ни-че-го! Кроме того, что вода в океане соленая. Между тем, пытливый ум Присциллы требовал все новых и новых знаний.

Биология завораживала ее своими удивительными природными процессами, химия удивляла опытами, математика поражала точностью, география расширяла горизонты.

«Мне хотелось объять необъятное! Когда учителя рассказывали нам о племенах, обычаях, культуре других народов, я представляла, что все это смогу увидеть собственными глазами. У меня захватывало дух от того, сколько в мире всего интересного. Мне хотелось побыстрее вырасти, чтобы отправиться в путешествия. На уроках биологии я задавала столько вопросов преподавателям, что, кажется, просто сводила их с ума. Но, я не могла остановиться, это было сильнее меня». – так Присцилла описывала учебу в школе.

Многие учителя уже тогда заметили, что у Чан есть склонности к определенным наукам, таким, как химия и биология. Конечно, и по другим предметам она была отличницей, но на химии и биологии у нее горели глаза. Как мы уже знаем, впоследствии тяга к естественным наукам приведет Присциллу сначала на биологический факультет Гарварда, а затем она получит и медицинское образование.

Юная мисс Чан, поставив перед собой цель, успевала все. Не каждый взрослый обладает таким упорством. Утром она убегала в школу и до обеда пропадала на занятиях, затем возвращалась домой, готовила уроки и помогала с домашними делами. А дел было немало.

«Когда заканчивались уроки, дома меня ждали бабушка, дедушка и сестры, – вспоминает Присцилла. – Работа по дому делилась поровну. Но ее все равно было предостаточно: и приготовить поесть, и постирать, и погладить, и убраться. А еще не забывайте про моих младших сестер, которым также нужно было уделить внимание. На подготовку домашнего задания у меня уходило не так много времени, но когда я садилась за стол, мне никто не мешал. Наступала тишина, все знали – Присцилла делает уроки. Я очень благодарна бабушке за то, что она понимала: чтобы хорошо учиться, у меня должно быть свое небольшое пространство, и, главное, мне никто не должен мешать. Она брала девочек, и они уходили на детскую площадку. Большая семья – это не только заботы и хлопоты, это еще и колоссальная поддержка».

Отношения с одноклассниками складывались, как и у большинства детей, по-разному. Присцилла была из семьи беженцев, да к тому же беженцев из Вьетнама. Стоит ли говорить о том, что в школе она часто могла услышать за спиной: «У, китаёза», «Вон узкоглазая пошла» и другие подобные колкости. Америка гордится своей толерантностью, но межрасовые предрассудки прочно сидят в головах многих родителей и, естественно, передаются детям. И с этой неприятной стороной школьной жизни Присцилле пришлось столкнуться в полной мере. Как и взрослым, детям свойственно делить окружение на «чужих» и «своих». В американских школах учатся дети разных национальностей, но всегда найдется пара-тройка уродов, которые будут тыкать пальцем и кричать: «Вон тот араб не такой, как все, а вот эта, с раскосыми глазами, выглядит странно, наверняка ее родители мигранты». Межрасовая ненависть – сложный фактор, и он часто приводит к негативным последствиям.