Михаил Тумшис - Щит и меч Советского Союза. Справочник: краткие биографии руководителей органов государственной безопасности СССР и союзных республик (декабрь 1922 – декабрь 1991 гг.).

В числе членов антисоветского военного заговора БАЛИЦКИЙ показал большое количество ответственных партийных и советских работников, военнослужащих и сотрудников НКВД Украины…» // ОГА СБУ, Одесса. Д. № 25468-ФП. Т. 2. Л. 308-311.

Репрессиям была подвергнута жена В. А. Балицкого – Балицкая (в девичестве – Четверякова) Людмила Александровна (1894 – 1937). Уроженка г. Харькова. Беспартийная, с неоконченным высшим образованием. До ареста не работала, домашняя хозяйка (проживала в г. Москве). Арестована 17 июля 1937 г. Обвинялась в шпионской деятельности в пользу Германии, а также в сокрытии антисоветской деятельности мужа. Обвинения в шпионаже были связаны с тем, что Балицкая с 1927 г. неоднократно выезжала на лечение в Германию, Австрию и Чехословакию (на санаторий Карловы Вары). В её архивном уголовном деле хранится всего один протокол допроса. В нём она отрицала свою принадлежность к германским разведорганам и утверждала, что ничего не знала об антисоветской деятельности мужа. Вот выдержка из протокола допроса Л. А. Балицкой: «Так как здоровье мое ухудшается с каждым днем, и я не знаю, когда меня будут еще допрашивать, я хотела написать еще следующее: с мужем моим я прожила больше 20 лет. С 1919 года, или с конца 18 года он работал без перерыва в ЧК – НКВД. Я знала его, как человека, который борется с контрреволюцией. То, что Вы мне сказали на допросе, этого я не знала. С 1927 года, после больших голодовок, я начала болеть, с 1930 года болезнь моя резко ухудшается. Она приносила мне тяжелые физические страдания, истрепала мою нервную систему. Эти страдания доводили меня до мысли о самоубийстве. Только жалость к моему больному сыну останавливала меня от этого. Дома меня всегда старались оградить от лишних волнений и переживаний. Меня несколько раз отправляли на лечение. Я была в клинике для нервнобольных. Вот условия, в каких я жила. Г-[ражда]нин следователь, еще раз заверяю и клянусь Вам, что я ничего не знаю. Я уже полный инвалид, жить мне осталось немного. Моя просьба ускорить ведение следствия. 16/ΙΧ будет два месяца, как я арестована» ( выписка из протокола допроса Л. А. Балицкой была любезно представлена украинским исследователем В. А. Золотаревым). 28 октября 1937 г. Постановлением Комиссии НКВД и Прокуратуры СССР Л. А. Балицкая была приговорена к ВМН. Расстреляна в тот же день. Реабилитирована 30 июня 1992 г. заключением Генеральной Прокуратуры РФ.

В 1957 г. мать Балицкого – А. И. Балицкая – обратилась с ходатайством о посмертной реабилитации сына. Заключением Следственного Управления КГБ при СМ СССР от 24 июля 1958 г. её просьба была оставлена без удовлетворения.

Международный центр научной и технической информации был образован 27 февраля 1969 г. на основе соглашения между правительствами НРБ, ВНР, ГДР, МНР, ПНР и СССР Основными задачами Центра стали: разработка предложений по методам и техническим средствам научно-технической информации для стран участниц соглашения, использование новой техники информационного обслуживания, проведение научно-технических работ в области теории и практики научно-технической информации, содействие в подготовке и повышению квалификации работников научно-технической информации.

Лужский оперативный сектор НКВД был создан в августе 1937 г. «…для организации и проведения операции по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников, согласно приказу НКВД СССР №00447 от 30 июля 1937 г.». В состав Лужского оперсектора НКВД входили территории Лужского, Оредского, Батецкого, Уторгошского и Плюсского районов Ленинградской области // Юнге М., Бордюгов Г., Биннер Р. Вертикаль большого террора. История операции по приказу НКВД №00447. – М., 2008.-С. 121.

В 1959 – 1960 гг. КПК при ЦК КПСС вел сбор документальных свидетельств о нарушении норм социалистической законности М.И. Баскаковым. В ходе расследования было установлено, что Баскаков участвовал в допросах заместителя наркома коммунального хозяйства РСФСР Т. С. Хвесина. Несмотря на выявленные нарушения, никаких негативных последствий он не понес. В своих объяснениях (от 20 марта 1960 г.) Баскаков так объяснял свое поведение в 1937 – 1938 гг.: «В 1937 – 1938 годах, [я] будучи оперуполномоченным, допускал нарушения советской законности. В 1937 году в период массового ареста троцкистов, правых, националистов и др. бывшему руководству 4 отдела НКВД СССР поручалось самостоятельно допрашивать арестованных, проводить следствие многим старшим работникам. Сотрудники, недавно присланные в органы и не имеющие опыта в следственной работе, прикреплялись к старшим оперативным сотрудникам, занимавшимся в прошлом следствием. К числу таких сотрудников, не имеющих тогда никакого опыта, относился и я, так как до этого никогда допросов арестованных не проводил. Поэтому меня прикрепили к старому и более опытному работнику Зайцеву. От постоянной оперативной работы я не освобождался, а, следовательно, систематически следствием, участием в допросах не занимался, а был исполнителем отдельных поручений, приказаний начальства.

<���…> Как мне помнится, Хвесин был первым арестованным, допрашивать которого было поручено тов. Зайцеву и мне. Кем был арестован Хвесин, на основании каких данных, материалов, по чьему указанию, я не знал и до сего времени не знаю. Тов. Зайцев вызывался тогда Глебовым, возглавлявшим в то время следственную работу в 4 отделе НКВД СССР, и получил от него арестованного Хвесина и указание о проведении следствия по делу. <���…> Тов. Зайцев, якобы со слов Глебова рассказал, что Хвесин – самая близкая связь Троцкого. Вот всё, что я знал и слышал о Хвесине. В допросах Хвесина участвовал очень редко и мало. Допрашивался Хвесин в служебном здании НКВД, в кабинете. Никаких мер физического воздействия к Хвесину не применялось. Арестованный Хвесин вызывался несколько раз, но протоколы допроса этих вызовов, согласно существовавшей практике и прямым указаниям руководства не писались. Хвесин сам собственноручно писал показания, что, безусловно, являлось нарушением, но это было так. На основании собственноручных показаний был составлен протокол допроса Хвесина, подписан т. Зайцевым и мною. Моя роль в деле Хвесина ограничивалась тем, что я несколько раз «участвовал» в его допросах. Слово участвовал взято в кавычки потому, что правильнее будет сказать, что я присутствовал, сидел в кабинете, когда Хвесин писал собственноручные показания. В последующих следственных мероприятиях по делу Хвесина я не участвовал. Как оно было закончено, какие результаты, мне известно не было».

В процессе партийного расследования Баскаков особо отмечал свое участие в деле разоблачения Берия. По его словам обо всех «антипартийных, преступных установках» бывшего министра внутренних дел СССР он информировал Бюро ЦК КП Белоруссии, и лично – 1-го секретаря ЦК КП Белоруссии Н. С. Патоличева. По словам Баскакова: «За отказ выполнить указания, Берия вызвал меня в Москву и снял с работы МВД Белоруссии и сказал, что загонит в лагерь. Вскоре после ареста Берия, в период работы июньско-июльского пленума ЦК КПСС 1953 года, я был вызван в ЦК КПСС и возвращен обратно в Белоруссию и восстановлен в прежней должности министра внутренних дел БССР, где и работал до марта 1958 года. <���…> Бюро ЦК Компартии Белоруссии, генеральный прокурор СССР Руденко РА. одобрительно отозвались о моем принципиальном партийном поведении по делу Берия. Выдержки из моих показаний были приведены в обвинительном заключении, с которым ознакомлен партактив» // Богданов Ю.Н. Строго секретно: 30 лет в ОГПУ – НКВД – МВД. – М., 2002. – С. 539-540; Богданов Ю. Н. Это было строго секретно для нас [электронный ресурс] // chekist.ru>bogdanovl .DOC.