Эндрю Нагорски - Охотники за нацистами

Герберт Цукурс (1900–1965) – до войны – знаменитый латвийский летчик. Во время немецкой оккупации прославился как «рижский палач», так как был виновен в гибели тридцати тысяч евреев. После войны поселился в Сан-Паулу, Бразилия, где имел собственный самолет и пристань. Обманом его заманили в Монтевидео в Уругвае, и 23 февраля 1965 года он был убит агентами «Моссада». Это единственное признанное израильскими спецслужбами убийство нацистского преступника.

Адольф Эйхман (1906–1962) – один из главных архитекторов холокоста, организовавший массовую высылку евреев в Освенцим и другие концентрационные лагеря. 11 мая 1960 года был похищен агентами «Моссада» из Буэнос-Айреса. В Иерусалиме он был приговорен к смерти и 31 мая 1962 года повешен. Казнь имела широкий резонанс и вызвала немало дискуссий о «банальности зла».

Сразу после окончания Второй мировой войны в Германии вышел один из известнейших фильмов того времени – «Die Mörder sind unter uns», «Убийцы среди нас». Хильдегард Кнеф сыграла роль выжившей в концлагере Сюзанны Вальнер, которая возвращается в свою разграбленную квартиру среди руин Берлина. Там она знакомится с Гансом Мертенсом, военным врачом, заливающим душевные раны алкоголем. Мертенс случайно встречает своего бывшего командира, ныне преуспевающего бизнесмена. Накануне Рождества 1942 года тот отдал приказ о расстреле сотни жителей польской деревни. Терзаемый чувством вины, Мертенс решает убить командира в послевоенный сочельник.

В последний момент Вальнер удается убедить его в том, что такой самосуд будет ошибкой. «У нас нет права выносить приговор», – говорит она в конце фильма. «Ты права, Сюзанна, – соглашается врач. – Но мы должны выдвигать обвинения. Требовать расплаты от имени миллионов невинно убитых людей».

Фильм имел колоссальный успех и собрал огромную аудиторию. Однако главный его призыв остался не услышанным. И союзникам, а не немецкому народу пришлось проводить первые суды над военными преступниками. Но вскоре и победители в значительной степени отказались от подобных усилий – отвлекла начинающаяся холодная война. А сами немцы гораздо больше стремились поскорее забыть недавнее прошлое, чем предаваться раскаянию.

Главные же военные преступники, которых не арестовали сразу после завершения боевых действий, об искуплении и вовсе не думали. Они хотели одного – бежать. Лишь немногие совершили самоубийство, последовав примеру Адольфа Гитлера и его жены Евы Браун. Так, например, поступил Йозеф Геббельс с супругой Магдой, отравив сперва шестерых детей. В нашумевшем бестселлере Гарри Паттерсона «Операция «Валгалла» персонаж Геббельса объясняет, почему он выбрал такой исход: «Не собираюсь остаток жизни кружить по миру подобно некоему вечному скитальцу». [2] Patterson Н., The Valhalla Exchange, 166.

Однако большинство нацистов поступило иначе. Многие из числа нижних чинов не считали себя виновными и даже не пытались скрыться, они просто затерялись среди тех, кто налаживал жизнь в новой Европе. Те же, кто чувствовал себя в большей опасности, нашли способ покинуть континент. В течение многих лет и тем и другим удавалось ускользать от правосудия. В этом им помогали члены семьи и сеть «kamaraden» – товарищей по нацистской партии.

В этой книге пойдет речь о сравнительно небольшой группе мужчин и женщин. Одни из них занимали официальные должности, другие работали независимо. Они не дали миру забыть о тех, кто отправил на смерть миллионы людей. С огромным мужеством и решимостью они боролись за свое дело, даже когда власти проявляли все большее равнодушие к судьбе нацистских преступников. В ходе своей деятельности они также исследовали природу зла и прикоснулись к волнующим вопросам человеческого бытия.

Их называли «охотниками за нацистами», но они так и не стали единой группой с общей стратегией или хотя бы тактическим взаимодействием. Они часто не ладили друг с другом, были склонны к ревности, соперничеству и взаимным упрекам, хотя и преследовали общие цели. Что, безусловно, снижало их эффективность.

Впрочем, даже если бы им удалось забыть о разногласиях, вряд ли они сумели бы достичь большего. И, по большому счету, все-таки нельзя сказать, что правосудие полностью восторжествовало. «Тот, кто ищет соответствия между совершенными преступлениями и понесенными наказаниями, будет сильно разочарован», – говорил Дэвид Марвелл, историк, работавший в Управлении специальных расследований при Министерстве юстиции США, Мемориальном музее холокоста в Америке и берлинском архиве. Сейчас он возглавляет Музей еврейского наследия в Нью-Йорке. Что же касается первоначальной клятвы победителей нацизма призвать к ответу всех, виновных в преступлениях против человечности, ее Марвелл сухо прокомментировал: «Это слишком сложно». [3] Из интервью автора с Дэвидом Марвеллом.

Если говорить о мировом масштабе, с этим трудно не согласиться. Но даже отдельные попытки добиться справедливости и правосудия для преступников в конечном счете сложились в целую сагу послевоенных лет. Сагу, не похожую ни на какую другую в истории человечества.

Прежде все войны заканчивались одинаково: победители убивали или порабощали побежденных, грабили их страну и жаждали лишь возмездия. Массовые казни без суда, следствия и каких бы то ни было юридических процедур были нормой. Месть – мотивом, простым и понятным.

Месть изначально двигала и «охотниками за нацистами». Особенно теми, кто выжил в концлагерях. И еще теми, кто их освобождал, кто своими глазами видел ужасающие свидетельства, оставленные отступающими нацистами. Горы трупов, умирающие люди, крематории, медицинские лаборатории, а по сути, пыточные застенки… В результате многих нацистов и их пособников в конце войны настигло заслуженное и быстрое возмездие.

Однако со времен Нюрнбергского процесса «охотники за нацистами» по всему миру (в Европе, Латинской Америке, Соединенных Штатах, на Ближнем Востоке) предпочитали отдавать свою добычу в руки прокуроров и следователей – тем самым доказывая, что любой человек, несмотря на всю очевидность вины, имеет право на суд. Не случайно Симон Визенталь, самый известный «охотник за нацистами», назвал свои мемуары «Справедливость, а не мщение».

Казалось бы, зачем преследовать дряхлого охранника концлагеря? Может, пусть спокойно доживает свои дни? Власти США после войны были бы рады и вовсе забыть о нацистах; перед ними маячила новая опасность – Советский Союз. Однако «охотники» не сдавались, и каждый новый судебный процесс позволял извлечь важные уроки.

Например, о том, что преступления Второй мировой войны и холокоста нельзя забывать и что все их организаторы и исполнители никогда и ни при каких условиях не будут оправданы.