Руслан Гасанов - Экономический шпионаж. Тайное оружие корпораций

Между тем следствие продолжалось. При обыске у банкира Тьерре, замешанного в этом скандале, среди прочих бумаг был обнаружен чек на 2 млн фр. на имя Корнелиуса Герца. Последнее многим было не по нутру, и этот «фактик» попытались замять. Но не тут-то было. Имя Корнелиуса Герца всплыло вопреки всем усилиям обвиняемых.

Одаренный от природы умом, с деловой хваткой, образованный, любознательный и щедрый, он представлял собой экземпляр международного афериста, шпиона и сводника между дельцами, которым всегда необходима политическая поддержка, и политиками, которым всегда катастрофически не хватает денег. Недаром один из обвиненных депутатов, Рувье, с высокой трибуны утверждал: «Здесь делают вид, будто только в конце XIX в. впервые узнали, что для правления страной нужны деньги. Если же парламент не дает их в достаточном количестве, то политический деятель, который находит их благодаря своим личным связям, заслуживает всяческой похвалы». Но никто его не похвалил ни принародно, ни через газеты, а парламент еще лишил мандата неприкосновенности.

Без матерого тайного агента, пользующегося доверием руководителей Панамской компании и правительственных кругов, такая грандиозная афера была бы немыслима. Именно таким агентом и был «всеобщий друг, советчик и кредитор» Корнелиус Герц. Он был первоклассным шпионом, до тонкостей изучил механизм функционирования государственной власти, рычаги, приводящие его в действие, скрытые мотивы политиков, их чаяния, стремления, слабости и пороки.

Когда Шарлю Лессепсу впервые представили Герца, тот засомневался в том, что новоявленный «экономический Фуше» вхож в высшие сферы. Каково же было удивление Шарля, когда через пару дней Герц принес ему приглашение в загородную виллу Жюля Греви – президента Франции. Шарль не верил до тех пор, пока президент сердечно не поздоровался лично с ним. Они вместе провели целый день, и не было никаких сомнений, что Герц – друг семьи президента Французской Республики. С этого дня руководство злополучной компании предоставило Герцу безграничный кредит, чем он и пользовался, ни в чем не отказывая ни себе, ни «друзьям».

Политическая, дипломатическая и шпионская ловкость Корнелиуса и колоссальные деньги сделали его «человеком», от которого зависели судьбы, к ногам которого бросались, у которого вымаливали милости, которого заклинали молчать, хотя он никем не был. Имя это всплыло в самый неподходящий момент и самым скандальным образом. Председательствующий уже собрался объявить заседание закрытым, когда депутат Дерулед сделал запрос о намерениях правительства относительно Корнелиуса Герца, «кавалера большого офицерского креста ордена Почетного легиона». «Каким же образом этот вражеский агент смог завоевать такое беспримерное положение?» – вопрошал Дерулед, обвиняя Клемансо в том, что именно его поддержка и сделала английского тайного агента всесильным Корнелиусом.

Зал замер. Стало слышно, как тяжело задышал Клемансо. Это была его ахиллесова пята. Вопрос означал, что его лично обвиняют в измене и шпионаже. Левый радикал, социалист, поборник славы Франции и гроза кабинетов, который своими острыми, умными, едкими и аргументированными выступлениями ввергал правительство в пучину кризиса, оказался в ложной ситуации. «Тигр», как прозвали Клемансо за агрессивную, атакующую манеру спичей, после довольно слабого опровержения достаточно экспрессивно бросил в затихший зал: «Господин Дерулед, вы солгали». И Клемансо послал Деруледу вызов на дуэль. Условия дуэли были убийственными: три выстрела с 25 метров. Большая толпа людей сопровождала депутатов, чтобы быть свидетелями, как люди чести умирают «за честь и величие Франции».

Тупой шовинист и острый радикал обменялись выстрелами. К великому разочарованию толпы, никто не был убит. Хотя честь Франции и была спасена, кровавый спектакль не состоялся. Стрелки вернулись в парламент. Деруледа, хотя он никого и не убил, чествовали как героя. Клемансо слишком многим досадил, а потому всех еще больше раздражало то, что он не дал себя убить. Дерулед нашел еще одно неопровержимое доказательство того, что Клемансо был тайным агентом: оказалось, что он бегло говорил по-английски. Парламентарии не могли не согласиться с этим аргументом. Можно полагать, что только тайные агенты Англии говорили во Франции по-английски. По этому поводу Дерулед сорвал новые аплодисменты «отцов отечества». «Тигр» вновь вызвал «обидчика» на дуэль, на этот раз с намерением убить. Он был прекрасным стрелком.

В этом деле Клемансо преследовали неудачи. В дуэли ему отказали. Тогда в радикальной газете «Жюстись», что в переводе с французского означает «Правосудие», Клемансо оскорбил Деруледа: «Этот субъект известен как лжец. Теперь он показал себя еще трусом. И этого достаточно!» Но этого оказалось явно недостаточно. Газета «Кокард» поместила редакционную статью, в которой отмечала, что имеет документы, неопровержимо доказывающие шпионскую деятельность Клемансо в пользу иностранной державы.

Дело было в том, что негр по имени Нортон представился врагам Клемансо переводчиком при английском посольстве и предложил в обмен на 100 тыс. фр. 14 писем, изобличающих Клемансо как агента английской разведки. Ликованию правых не было предела. Им виделось, что Клемансо – уже политический труп, и они поспешили поведать об этом всему миру. Доставленные Нортоном письма были в копиях, но за гербовыми печатями и на официальных бланках, с пометкой «Служба секретных фондов» и за подписью секретаря британского министерства иностранных дел Листера. В списке английских агентов значился и Клемансо. Дело выглядело слишком серьезным, и было решено проверить, есть ли в посольстве такие люди. Нортон и Листер там значились.

24 июня 1893 г. соратник Деруледа, депутат Мильвуа, в предчувствии триумфа поднялся на трибуну и был… осмеян. Обвинения были настолько несерьезными, насколько представленные неопровержимые улики – фальшивыми. Оказалось, что хотя Нортон и Листер значились в списках английского посольства, но они не имели никакого отношения к тому негру, который продал им документы. Черный человек сделал свой черный бизнес.

Желание видеть Клемансо раздавленным было настолько велико, что не заметили, как за огромную сумму им подсунули поддельные документы. Два голоса, прозвучавших против осуждения Деруледа и Мильвуа, принадлежали Деруледу и Мильвуа. Им пришлось покинуть парламент.

Клемансо подал в суд и получил с клеветников один сантим, как то и предусмотрено законом. Хотя Клемансо и вышел почти незапачканным, но потерял мандат депутата. Избиратели, помня, что не то он что-то своровал, не то у него что-то своровали, прокатили «Тигра», как котенка. Впервые в 52 года он оказался не у дел. Что ни говори, возраст, не самый подходящий для начала новой жизни.