Виктор Суворов - Кузькина мать

Кабинет Харитона народом набит. Весть по головам на лестницы и коридоры скользит.

– Ну и..?

– 56 минут! Нет!

Рычащая, гавкающая, квакающая, прерывающаяся связь начала восстанавливаться на 81 минуте. Вот это да! Вот это грохнула!!! Вот это шарахнула!

Связь возникала какими-то кусками с шипением и треском.

Министр среднего машиностроения и Главнокомандующий Ракетными войсками стратегического назначения отправили первое сообщение: «Москва. Кремль. Хрущёву. Испытания на Новой Земле прошли успешно. Задание Родины выполнено. Возвращаемся на съезд. Славский. Москаленко».

Вышел на связь командир Ту-95В: «Задание выполнено. Майор Дурновцев».

Немедленно получил ответ: «Герою Советского Союза подполковнику Дурновцеву и всему экипажу. Благодарю за службу. Хрущёв».

Для XXII съезда КПСС был возведен дворец – Кремлёвский дворец съездов. О его строительстве не сообщалось. Для делегатов съезда и всей страны – сюрприз. Ослепительный зал, невероятный простор. Да! Это место специально создано для того, чтобы тут принимать Программу строительства коммунизма.

На трибуне съезда ученые и колхозники, сталевары и врачи, строители и шахтеры: Одобряем! Одобряем! Одобряем! Планы партии – в жизнь!

Прервал ведущий очередного оратора:

– Товарищи, слово для сообщения имеет товарищ Хрущёв.

Поднялся Хрущёв на трибуну. Умолк зал.

– Товарищи… Мы заряд уменьшили… Чтобы было не 100, а 50 миллионов тонн. Но бомба у нас строптивая. Будем считать 50. На самом деле она выдала больше. Испытания прошли успешно.

Хрипит Никита Сергеевич голосом. Волнение душит. Он хотел еще что-то сказать. Он, видимо, должен был воздать хвалу нашим ученым, конструкторам, инженерам, техникам и рабочим. Но уже ничего расслышать было нельзя. Зал ликовал. Ведущий пытался навести порядок, предоставить слово выступающему, которого прервали на полуслове, но махнул рукой и объявил перерыв до 19 часов.

Результат потрясал. Взрыв оценили в 57 миллионов тонн. Вспышка наблюдалась на Аляске, в Норвегии, в Гренландии, по всему советскому северу. В брошенном поселке за 410 километров от эпицентра снесло крыши, разметало бревенчатые дома, покосило каменные. На острове Диксон за 780 километров от взрыва полетели стекла. Взрыв был зафиксирован всеми сейсмическими станциями планеты Земля на всех континентах. Звук взрыва был слышен на расстоянии 800 километров. Грибовидное облако поднялось в стратосферу на 67 километров. Процесс развития облака продолжался 40 минут. Облако получилось двухъярусной структуры. Диаметр верхнего яруса – 95 километров, нижнего – 70. Облако было видно на расстоянии 900 километров. Ударная волна трижды обогнула Земной шар.

Во всех советских военных учебниках появилась новая строка. Раньше учили офицеров и солдат, что у ядерного оружия четыре поражающих фактора: световое излучение, проникающая радиация, ударная волна, радиоактивное заражение местности. Теперь наконец обратили внимание и на пятый поражающий фактор: электромагнитный импульс, который нарушает работу связи, вышибает из строя электронную аппаратуру. Раньше об этом знали, но как-то серьезно с этим не считались.

А газета «Правда» разразилась статьей: 50 миллионов тонн, 100 миллионов тонн – все это вчерашний день, у нас созданы более мощные заряды.

Назавтра – финал исторического XXII съезда КПСС.

– Товарищи, слово предоставляется Первому секретарю Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Председателю Совета Министров СССР, товарищу Хрущёву Никите Сергеевичу.

Зал ответил мощной овацией.

Хрущёв сказал простые и всем понятные слова:

– Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!

И тут же мощный хор «Интернационалом», гимном всех пролетариев мира, поднял зал с мест:

Эти слова приобрели какой-то совсем другой смысл. Ведь это не пустой звон. Родина пролетариев всего мира впервые получила возможность разрушить весь мир насилья и построить новый прекрасный мир!

Вечером для делегатов съезда – большой концерт. Зыкина. Магомаев. Уланова. Трошин. Ансамбль «Березка»…

И вдруг на сцене необычный номер: «Тренировка космонавтов» – двести гимнастов высшего класса показывают умопомрачительные трюки. Ведь это 1961 год. Всего полгода назад наш советский человек первым поднялся в космос, продемонстрировав всему миру необыкновенно высокий уровень развития науки и техники в Советском Союзе. Мы и дальше будем флагманом развития для всего мира. На очереди Луна, Венера, Марс… На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы!

Тут же за гимнастами – куплетисты Нечаев и Рудаков. Народные любимцы. Они аккомпанируют сами себе. У них простая мелодия, которую обожает страна. Им писали: мы совсем не супротив, что у вас один мотив.

Исполняли они всегда четырехстрочные куплеты. Нечаев проговаривал две первые нейтральные строки, а Рудаков выдавал ударную концовку.

Зал ждет их появления. Без них концертов в Кремле не бывает. Вот они! Уже от одного их появления веселое оживление: сейчас отмочат! Они спели про пьяниц и бракоделов, про бюрократов и нарушителей уличного движения. И вот финал.

Нечаев:

Рудаков:

Зал бурно смеялся. Зал бешено аплодировал.

Тем временем мир, как с ледяной горки, сначала медленно, но потом все быстрее, скользил к Третьей мировой войне.

Пройдет совсем немного времени, и товарищ Хрущёв примет решение развернуть на острове Куба 51-ю ракетную дивизию и боевые части, которые эти ракеты будут прикрывать.

Советский Союз первым запустил искусственный спутник Земли, первым доставил на Луну вымпел с изображением Герба Советского Союза, первым совершил облет Луны и сфотографировал ее обратную сторону, первым запустил человека в космос. У нас были такие ракеты и такие ядерные заряды, каких ни у кого в мире не было. Зачем же вывозить ракеты на Кубу? Пусть они стоят в Сибири, на нашей земле. Зачем везти ракеты на Кубу, если можно стрелять по Америке с нашей территории?

Итак, вопрос: ЗАЧЕМ РАКЕТЫ НА КУБЕ?

Чтобы это понять, нам совершенно необходимо вернуться немного назад и совершить небольшое путешествие в Вальпургиеву ночь 1960 года.

Славский Ефим Павлович (1898–1991). Комиссар в кавалерийской бригаде 1-й Конной армии. После Гражданской войны окончил Московский институт цветных металлов и золота. В 1941 году – директор Днепровского алюминиевого комбината в Запорожье, за эвакуацию которого получил свой первый орден Ленина. Во время войны – директор алюминиевого комбината на Урале.