Пауль Фрейер - Морские волки Гитлера. Подводный флот Германии в период Второй мировой войны

Неподалеку от Фриденау, когда впереди уже маячил свободный морской простор, сверху послышался нарастающий рокот и со стороны солнца появилось несколько английских бомбардировщиков. Первый из них заложил крутой вираж, на выходе из которого от него отделилась вереница зловещих черных капель. Гулкие взрывы потрясли воздух. Бомбы, взбив фонтаны пенной воды, упали совсем рядом с не успевшими погрузиться субмаринами. Взрывная волна тугой струей ударила Кристиансена в грудь, заставив его пошатнуться.

Воздух вновь наполнился душераздирающим гулом и свистом. От прямого попадания бомбы в «У-2338» всех, кто находился на кормовой надстройке, снесло за борт. Командира обер-лейтенанта Кайзера взрыв оглушил и швырнул на палубу. Корма лодки ушла под воду, нос задрался кверху. Через пять минут субмарина затонула.

Еще одна подводная лодка получила сильные повреждения и направилась в порт Фриденау. На боевую позицию могла выйти только «У-2365».

Кристиансен не знал что делать. Уже почти никто в Германии, за исключением оголтелых фанатиков, не сомневался в ее неминуемом поражении. Поэтому он никак не мог понять, почему его субмарину вдруг перебазировали в Норвегию. А ведь он с таким нетерпением ждал кодированного радиосигнала «Радуга». Тем большей неожиданностью явился для него приказ прямо противоположного содержания. Он ничего не знал о роли, которую Дениц в своих политических махинациях отвел подводному флоту.

5 мая около 11 вечера подводная лодка вошла в фьорд Калунборг. От командира лежавшей там в дрейфе «У-806» капитан-лейтенанта Хорн-Бостеля Кристиансен узнал об отказе Деница принять делегацию подводников. Однако его адъютант ясно дал понять, что официального приказа начать затопление субмарин не будет и что каждый должен поступать в соответствии с кодексом офицерской чести.

Всю ночь Кристиансен ломал голову, пытаясь найти выход из казалось бы безнадежной ситуации. Утром лодка прошла вдоль берега фьорда и двинулась к морю. Ветер вперемежку с солеными брызгами хлестал по лицам. Обер-лейтенант непрерывно водил биноклем по озаренному солнцем горизонту и внезапно обнаружил вдали несколько поблескивающих точек.

— Воздух!

Уже захлопывая за собой крышку люка, он услышал больно ударивший по ушам грохот близких разрывов. Северо-западнее Анхольта Кристиансен приказал всплыть на перископную глубину и, припав к окулярам, сразу же увидел свалившееся в пике звено истребителей. Очевидно кто-то из пилотов разглядел оставляемый перископом предательский белый бурун. С неба к нему, оставляя за собой мелкие фонтанчики, протянулась огненная цепочка трассеров.

Из-за повреждений перископа Кристиансен на траверзе Гётеборга приказал погрузиться на максимальную глубину. Стрелка глубиномера метнулась вправо-влево и, наконец, остановилась на нужной цифре. Лодка легла на грунт.

Кристиансен устало прислонился к шахте перископа. Он намеревался выиграть время и затем мотивировать свой поступок затянувшимся ремонтом перископа. Ровно через сутки лодка всплыла и двинулась дальше в надводном положении. Из полученной вскоре шифрограммы Кристиансен узнал о капитуляции частей вермахта в Норвегии и немедленно распорядился лечь на обратный курс и возвращаться в Германию. Когда гидроакустик уловил в наушниках близкие механические шумы и затем на горизонте показался сторожевик «01», патрулировавший проход через Каттегант, обер-лейтенант принял окончательное решение.

8 мая 1945 года в пять часов с борта сторожевика спустили спасательные шлюпки и экипаж подлодки в полном составе поднялся на палубу. Через три минуты гулко ударил взрыв и над субмариной полыхнул столб пламени. Кристиансен провел дрожащей ладонью по заросшим щетиной впалым щекам. Он знал, что нарушил условия капитуляции и на всякий случай, с согласия командира сторожевика, сообщил по радио в Главный штаб ВМС о сильных повреждениях, полученных «У-2365» при воздушных налетах.

По словам адъютанта Деница, его шеф был очень доволен фактом затопления 219 подводных лодок непосредственно на пунктах базирования или вблизи побережья. Гросс-адмирал и «рейхспрезидент» также с большим удовлетворением отметил, что британское правительство никак не отреагировало на эту акцию. У Деница и Лодде-Нейрата даже создалось впечатление, что уничтожение такого огромного количества подводных лодок полностью соответствовало интересам западных держав, поскольку тем самым удалось предотвратить передачу Советскому Союзу субмарин новейших проектов.

Весна в 1945 году выдалась ранняя. По словно дочиста вымытому небу медленно плыли небольшие облака, ласково грело солнце, отражаясь лучами в каждой морщинке на воде.

Но экипажу «У-320» не суждено было подставить лица теплому ветру и насладиться ощущением приближающегося лета. После выхода с базы лодка непрерывно шла на рабочей глубине. Ее командир обер-лейтенант Эммрих был крайне обеспокоен отсутствием радиограмм из штаба флотилии. Ведь даже в условиях сокрушительного краха нацистской Германии последний из отданных «У-320» приказов гласил: «Атаковать противника в любой ситуации».

Эммрих прекрасно сознавал всю бессмысленность этого рейда. Он уже неоднократно собирался послать в штаб шифрограмму с настоятельной просьбой разрешить им вернуться на базу. Останавливала его лишь привычка беспрекословно выполнять приказы командования. Вражеские корабли и самолеты регулярно напоминали о своем появлении разрывами глубинных бомб. От гибели «У-320» пока спасало только счастливое стечение обстоятельств.

— Сильный шум винтов слева по борту, — в очередной раз доложил гидроакустик.

Инженер-механик посмотрел на командира так, будто хотел взглядом сказать: «Немедленно прикажи опуститься еще глубже».

Но Эммрих вопреки ожиданиям промолчал. То ли в нем еще теплилась надежда на благополучный исход войны, то ли он хотел в последний момент добиться хоть какого-нибудь результата, то ли просто захотел взбодрить подчиненных: только он весь сжался как пружина и подчеркнуто бесстрастным голосом произнес:

— Поднимаемся на перископную глубину.

Люди в центральном посту с ужасом посмотрели на него. Ведь в этих широтах весной даже вечером светло как днем…

— Вы что, не слышали? — в голосе командира зазвучали истеричные нотки.

Инженер-механик побледнел, отвернулся и, глядя куда-то в сторону, отдал соответствующие распоряжения.

Под протяжное гудение лебедки перископ медленно выполз из шахты. В центральном посту воцарилась тишина. Слышен был только мерный рокот электромотора. Эммрих присел на тумбу возле перископа, но тут же вскочил и начал нетерпеливо переступать с ноги на ногу.