Андрей Бугаев - День «N». Неправда Виктора Суворова

Эмоциями мало что докажешь, да это и ни к чему. А вот поговорить о «доказательствах», которые приводит в своих работах В. Суворов, можно, даже необходимо. Поговорить беспристрастно и по возможности объек­тивно. Надо отдать ему должное, Сталину. Он быстро су­мел оправиться, и когда дело пошло о его собственной судьбе, куда только девались показные неторопливость и благодушие. Но не он вытянул войну, и даже не его чу­довищный организационно-репрессивный аппарат.

Народ, осознавший, что речь идет не о территори­альных потерях и даже не о национальном унижении, а о самом праве на существование, словно бы встряхнулся, будто и не было четвертьвекового кошмара, и, отбросив все, как казалось, до поры, сумел постоять за Отечество. И армия, которой довелось взять Вену и Берлин, была не той армией, что встретила фашистов у границы. Той вермахт был не под силу.

И я убежден, самую страшную войну в истории че­ловечества нам удалось выиграть во многом потому, что была она войной Отечественной. Не только по названию, но и по сути.

Нравится нам или нет, но начало войны, как и многое другое, неразрывно связано с именем Сталина. Так уж сложилось, что к этому времени сосредоточил Иосиф Виссарионович в своих руках абсолютную власть. Так уж вышло, что все хоть сколько-нибудь важные решения принимал теперь практически в одиночку.

И вот какое стратегическое решение принял он накануне войны и, главное, почему, попробуем разобраться. А еще попробуем понять, что это был за человек. Чем был движим, к чему стремился, на что надеялся.

Вот некоторые высказывания о нем.

«Вы можете меня называть любыми словами, но я восхищен и очарован Сталиным. Это был зверь, кровавое дикое чудовище.

А еще — гений всех времен и народов» [31] Суворов В. Последняя республика, с. 197. .

«В своих мягких кавказских сапогах Сталин умело отошел в тень истории, чтобы сейчас вновь замаячил на горизонте грозный образ. И павшая величайшая империя XX века все чаще вспоминает о своем создателе, и в облаке новых мифов возвращается в страну он — Хозяин, Отец и Учитель» [32] Радзинский Э. Сталин, с. 11. .

И даже Черчилль, выступая в палате общин в день 80-летия Сталина (в 1959 году), сказал: «Большим счастьем было для России, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин».

Был ли он «гением всех времен и народов»? В. Суворов утверждает, что да, был. И будучи таковым, все свои действия, всю жизнь свою подчинил якобы одной цели — победе социализма в мировом масштабе. Победе. полной и окончательной. Навеки, навсегда. И ради этой победы — уничтожение собственной интеллигенции и крестьянства, кровавый незатухающий террор и разгром командных кадров, ГУЛАГ и Беломорканал, расправа с бывшими соратниками, которые имели неосторожность считать себя друзьями, и Троцким, считавшим себя истинным ленинцем. Ради этой победы… «создание» Гитлера.

Не будем пока оценивать возможностей «раннего» Сталина, одного из лидеров разбитой, лишь поднимающейся из руин, зажатой во враждебном окружении огромной страны, сколь-либо серьезно влиять на судьбы относительно благополучной Европы.

Проанализируем-то, что пишет В. Суворов в «Ледоколе» и «Последней республике». И начнем с мировой революции. Кстати, зачем она, именно мировая? Как и всегда, в пространном рассуждении, приводить которое полностью попросту невозможно, В, Суворов поясняет: Советский Союз не мог существовать рядом с «нормальными» странами, любое сравнение было не в пользу коммунистического режима. Он должен был либо завоевать всех соседей, всю Европу, либо пасть. Он не мог остановиться на каких-то рубежах, а вынужден был якобы непрерывно расширяться [33] Суворов В. Последняя республика, с. 44, 46, 47. . А дальше следует решающий вывод. Вторая мировая война, как и все предыдущие войны новейшей истории, инспирирована Сталиным. Гитлер создан им, чтобы в качестве локомотива, «ледокола» проложить путь для захвата СССР Западной Европы. Не больше и не меньше.

Идея мирового господства, мягко говоря, не нова. Но то, что никому и никогда не удавалось ее осуществить, кое о чем говорит. Александр — отступил. Рим — даже и не пытался выйти за границы «цивилизованного» Средиземноморья. Батый, который, как считает большинство историков, мог ворваться во Францию и Италию, — не рискнул. Бонапарт закончил свои дни на крошечном острове в Атлантике, а Гитлер — на полу подземного бункера, последней территории Третьего рейха.

Так устроен мир. Он всегда многополюсный. И если агрессору на короткое время по тем или иным причинам удается временами получить заметное, военное скажем, преимущество и потеснить соседей, остальные, из справедливо упомянутого В. Суворовым чувства самосохранения, — очень быстро забывают старые обиды и даже, если хотите, идеологические разногласия и организуют единый фронт борьбы. Но, на мой взгляд, даже не это главное. Диктатура и агрессия возникают на почве серьезного кризиса и неустроенности. И вначале диктатор и сподвижники его не имеют ничего, кроме неустойчивой власти в нищей стране. Но грядет победоносная захватническая война, и все меняется. Вновь становятся популярными средневековые титулы, и власть — вот она, в руках, глядит, будто из тысяч зеркал, с портретов и с заходящихся в экстазе уличных шествий. И гвардия — уже не нищие разбойники с большой дороги, а невзначай обзаведшийся ресторанчиками и пивными средний класс. И куда только девалась былая непобедимая ярость больших батальонов. А враги, напуганные участью ближайших соседей, подготовились к борьбе не на жизнь, а на смерть. И стоит ли ввязываться в новую драку, и так уже имея все? Сколько фанатиков приходится на тысячу нормальных людей? Один или даже меньше? Мне могут возразить, что рейх и Япония военных лет — не тот случай. Да тот. Просто не успели они дойти до стадии разложения, Им не дали успеть.

То, что Маркс и Энгельс считали возможной победу социалистической революции лишь одновременно в большинстве капиталистических стран, вполне объяснимо. Ведь революция могла произойти лишь в наиболее отсталых, наиболее слабых звеньях цепи, и чтобы отбиться от вероятной реставрации капитализма извне, этих нестабильных звеньев должно было быть побольше. Но патриархам довелось коснуться вопроса лишь теоретически. Ленину же злой волей судьбы, невероятным стечением обстоятельств вошедшему во власть, прошлось столкнуться с пресловутым капиталистическим окружением лицом к лицу. И отношения с ним строить куда более прагматичные.

Первая ласточка — Брестский мир. Если следовать логике настоящий марксистов (и бывшего сотрудника Женевской резидентуры ГРУ В. Б. Резуна [34] Виктор Суворов — литературный псевдоним писателя. Настоящее имя — Владимир Богданович Резун. ), то Советская власть в российских городах — ничто в сравнении с перспективой мировой революции. И прав был товарищ Троцкий, провоцирующий немцев на вторжение и неизбежное, по его мнению, выступление германского пролетариата. Нимало не заботящийся о судьбе большевистского СНК. И немцы почти без сопротивления, в вагонах пассажирских поездов от Риги, Минска и Бессарабии в считанные дни докатились до Пскова, Белгорода, Ростова.