Алексей Дживилегов - Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том III

П. В. Чичагов

Адмирал Павел Васильевич Чичагов.Он испытал много злоключений, которые начались еще со смерти императрицы Екатерины II и вступления на престол императора Павла I, которое застало его в должности адъютанта при отце, — знаменитом адмирале Чичагове. Ему часто приходилось бывать при Высочайшем дворе, и здесь он, подобно Ермолову, резко, остроумно и откровенно высказывал свои мысли о широких реформах, о необходимости освобождения крестьян, порицал русское дворянство и восхвалял английские порядки. Это создало ему партию врагов среди приближенных императора: любимец Павла I Шишков, граф Кушелев, Мордвинов и другие сплотились против него. Первый удар был нанесен ему в 1797 году после больших маневров флота у Красной Горки. Чичагов командовал кораблем «Ретвизан», на котором был государь, который, лично убедясь в преимуществе этого корабля перед другими во всех отношениях, благодаря выдающимся способностям командира «Ретвизана», дал ему орден св. Анны 5-й степени и объявил награждение чином полковника. Когда же отправляли к нему письменный царский приказ, то на конверте случайно, надо полагать, написали «подполковнику»; Чичагова это ввело в сомнение и он послал графу Кушелеву письмо с вопросом: «как мне считать себя: полковником или подполковником»? Кушелев, пользуясь случаем сделать ему неприятность, ответил, что ему надо считать себя в том чине, каким он означен «на конверте». Самолюбивый Чичагов обиделся и подал в отставку. Государю так сумели доложить прошение, что он повелел уволить Чичагова без пенсии «по молодости лет». Выйдя в отставку, Чичагов хотел было поселиться в деревне, заняться хозяйством и улучшить положение своих крестьян, но обстоятельства сложились иначе: изучая в 1792–93 гг. в Англии некоторые особенности морского дела, он познакомился с дочерью капитана Проби и стал ее женихом; в то же время, как он вышел в отставку, умер отец его невесты, и она, оставшись одинокою, не могла ждать долее, почему просила его приехать. Чичагов подал государю прошение об увольнении за границу для женитьбы. По докладе канцлером графом Безбородко прошения получена была резолюция государя: «в России настолько достаточно девиц, что нет надобности ехать искать их в Англии». Вместе с сим повелено было принять Чичагова на службу с производством в контр-адмиралы и государь назначил его командовать эскадрой, отправляемой в помощь Англии со стороны Голландии. Ненавистникам Чичагова не улыбалось такое возвышение, почему Кушелев поспешил доложить государю, что молодой адмирал может воспользоваться такой командировкой, чтобы перейти под благовидным предлогом в английскую службу, так как он очень симпатизирует англичанам. Павел Петрович разгневался и потребовал Чичагова к себе в кабинет. Здесь он стал бранить его, обвинять его в измене и, в конце концов, велел заключить его в Петропавловскую крепость. Чичагов был кавалер ордена св. Георгия, и ссылаясь на привилегии свои по этому ордену, резко протестовал против заключения в крепость. Вспыльчивый государь вышел из себя и приказал дежурному флигель-адъютанту, присутствовавшему при этой сцене, «сорвать» с Чичагова орден, на привилегии которого он ссылался. Граф Уваров, бывший дежурным, исполнил это приказание. Тогда Чичагов снял с себя и мундир, который бросил к ногам Павла, и был отправлен в крепость в одном жилете. Собственноручный указ императора Павла, посланный тотчас с. — петербургскому военному губернатору, был такого содержания: «Якобинские правила и противные власти отзывы посылаемого к вам Чичагова принудили меня приказать запереть его в равелине под вашим смотрением». Это случилось 21 июня 1799 года. Павел Петрович был гневлив, да отходчив, и потому заключение Чичагова было непродолжительно: его освободили в то же лето и назначенная ему в командование эскадра (6 кораблей, 5 фрегатов и 2 транспорта) отвезла в Голландию дивизию г.-м. Эссена. Дальнейшая служба его, особенно с воцарением императора Александра I, не была ничем омрачена. Отечественная война застала его на посту главнокомандующего молдавской армией, главного правителя Молдавии и Валахии и главного начальника черноморского флота, а затем ему вверена была дунайская армия, во главе которой он дал отпор соединенной австро-саксонской армии князя Шварценберга, оттеснив ее в герцогство Варшавское [29].

М. А. Милорадович

Михаил Андреевич Милорадович, заслуживший прозвание «русского Баярда», соратник Багратиона по итальянскому походу, бывший для Суворова «Миша», — личность далеко незаурядная. Во-первых, он был очень образованным человеком и в общем смысле и в специальной области: прошел курс в университетах Кенигсбергском и Геттингенском, изучил артиллерийское дело в Страсбурге и фортификацию в Меце. Во-вторых, за ним были и боевой опыт и боевая слава. Будучи записан с 1780 г. в лейб-гвардии Измайловский полк на службу, он был уже к 1799 г., на двадцать первом году отроду, генерал-майором и выступал с Суворовым в походе против французов. В бою он не знал удержу, воспоминания о нем пестрят самыми отчаянными подвигами. Надо произвести нападение на французов, расположенных в горной долине, а отряду русскому нет удобного пути для спуска, — Милорадович скатывается с горы на спине, за ним мгновенно следует весь отряд, и французы, не ожидавшие такого фокуса, оттеснены. Наседают французы при Борго отчаянно на наш отряд; дрогнули ряды и едва не отступили, но Милорадович схватил знамя и бросился вперед со словами: «Солдаты! Смотрите, как умирают генералы!» и… победа была вырвана из рук французов, а он остался невредим, — судьба хранила его от пуль и штыков, хотя он всегда был в опаснейших местах. Солдаты шли за ним беззаветно. Он был их друг и делил с ними «голод и холод и все солдатские нужды». Первым являлся он в строй на коне и последним сходил с него. Если была неудача, то он, но примеру своего гениального учителя, показывал себя особенно веселым, смешил всех и разгонял уныние; воодушевлял всех даже тогда, когда всем казалось, что смерть неизбежна. Кроме того, он был безгранично добр и не умел никому отказывать в помощи, хотя сам, любя покутить, зачастую сиживал без гроша и обед его состоял: из кофе и… трубки. По силе же любви к родине он не уступал другим выдающимся деятелям боевой страды этой эпохи. Наглядное доказательство этому дают действия его при избрании главнокомандующим Барклая. Он был старше Барклая по службе, но, как настоящий солдат, думал не о местничестве, а о пользе России. Пост главнокомандующего не привлекал его, он не смотрел на него как на выгодное место, а судил по его ответственности и сознавал, что занять его не всякому по плечу. Поэтому он сам просил государя за Барклая, когда понадобилось заменить Витгенштейна. Когда же государь сказал про Барклая, что он «не захочет командовать», то ответ Милорадовича был таков: «Прикажите ему! Тот изменник, кто в теперешних обстоятельствах осмелится воспротивиться Вашей воле!» [30].