Алексей Дживилегов - Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том III

Битва под Смоленском 5 августа 1812 г. (литография Адама)

Стратегическое положение великой армии за время похода от Вильны до Смоленска значительно ухудшилось. Обе русские армии теперь объединились, а численное отношение сил Наполеона к войскам Александра I, которое в начале похода было близко к 3:1, уже понизилось до 5:4. Император французов не щадил своей армии; непосильные форсированные переходы и потери убитыми и ранеными свели ее после Смоленска к 130.000 человек. Но он мало выиграл и во времени: продолжительные остановки в Вильне, Витебске, Смоленске все-таки затянули развязку кампании на неблагоприятное время года. При этом, в отличие от походов 1805–7 гг. в Австрию и Пруссию, охрана тыла армии вовсе не была организована; если исключить Вильну и Смоленск, то от Немана до Москвы не было ни гарнизонов, ни магазинов, ни госпиталей. При таких условиях подвоз провианта и препровождение отсталых к их частям были лишены безопасности, а эвакуация раненых и отправка пленных на запад за русскую границу стали просто невозможны. Еще до Вильны случалось, что солдаты по 5, по 6 дней не видали печеного хлеба и питались мукой, которую разводили в кипятке. Между Вильной и Смоленском каждый корпус, каждый полк, каждый батальон сами должны были заботиться о своем пропитании. Стада быков, коров и овец, угнанных у поляков, шли при армии, и мяса одно время было вдоволь. Но на З. Двине вюртембержцы корпуса Нея грабили и жителей и повозки с мукой, назначенные для других частей армии. После занятия Вильны, от дурной погоды и усиленных переходов массами падали лошади, умирали уставшие солдаты. Уход за больными был слаб; в Смоленске госпиталь с сотней раненых 4 дня оставался забытым. Для полководца, ведущего войну методично, уже в Витебске и Смоленске могли возникнуть вопросы: не пора ли приостановить это движение вперед во что бы то ни стало, не отложить ли конец похода на следующий год, а пока не заняться ли закреплением за собой тех областей, которые уже завоеваны? Но Наполеон еще надеялся несколькими устрашающими ударами, как взятие Смоленска, победа над русской армией в решительном сражении, наконец занятие Москвы, принудить Александра I просить о мире. В ночь с 24 на 25 августа (н. ст.) император в карете выехал из Смоленска. Уже в Дорогобуже начались пожары; Вязьма покинута жителями, а через два часа после вступления французов и здесь вспыхивают пожары. Гжатск совершенно пуст. Вся местность, через которую проходит великая армия, опустошена отчасти жителями, отчасти самим неприятелем. Что же может ждать его в Москве!

Евгений Щепкин

Карта 1

Карта 2

то время, как Наполеон с главными силами своей армии вел наступление по дороге к Смоленску, на флангах разыгрывались события, которые оказывали более влияние на общий ход военных действий.

Наполеон выдвинул на оба фланга своей главной армии сначала только по одному корпусу. На левом фланге Макдональд с X корпусом (32.500 чл.), наступая от Тильзита, должен был захватить Ригу, чтобы обеспечить подвоз провианта и военных припасов с моря и вверх по Двине, а потом угрожать правому флангу армии Барклая. На юге Шварценберг со своими 33.000 австрийцев должен был ограждать пределы Великого герцогства Варшавского и удерживать обсервационную армию Тормасова. События очень быстро показали, что выдвинутых на фланги сил недостаточно. Оба корпуса были составлены из вассальных и союзных войск. У Шварценберга были исключительно австрийцы. У Макдональда — пруссаки (около 20 тыс.), баварцы, вестфальцы, поляки. Поэтому оба корпуса действовали вяло. У Шварценберга были даже, по-видимому, определенные инструкции — не ввязываться в серьезные дела. А Макдональд ничего не мог поделать с пруссаками Йорка. Нет ничего удивительного, что Наполеону скоро пришлось усилить фланги.

Макдональд, выделив часть войск для осады Риги, двинулся вверх по Двине к Якобштадту, чтобы здесь перейти на правый берег реки и броситься на наш правый фланг. Корпусу Макдональда мы могли противопоставить только рижский гарнизон, совершенно иммобилизованный, и трехтысячный отряд в Динабурге.

Перед Полоцком 25 июля 1812 г. (Фабер дю-Фор)

Осада Риги оказалась безуспешной, ибо пруссаки умышленно не проявляли никакой энергии, а обход нашего фланга рядом обстоятельств оказался возложенным на другие части, а не на Макдональда. Витгенштейн был вынужден под Вилькомиром к отступлению [53], та же неудача отрезала его от Вильно-Свенцлинской дороги. Со своим 25-тысячным корпусом он должен был отступить в совершенно противоположную сторону, к Друе (см. ст. полк. Поликарпова в «Нов. Жизни», 1911, X). Вследствие этого он стал самостоятельной частью и получил назначение прикрывать Петербург. Тогда естественно на корпус Удино была возложена задача действовать против Витгенштейна и против Петербурга. У Удино номинально было 37.000 чел., но фактически едва 28.000. Так как одному ему задача была непосильна, то он должен был действовать сообща с Макдональдом. Оба маршала сговорились перейти Двину, соединиться в тылу Витгенштейна, у Себежа, отрезать его от Пскова, его базы, и Петербурга и опрокинуть на главные силы Наполеона. Тогда дорога на Петербург сделалась бы свободной и оба корпуса могли угрожать нашей столице очень опасными неожиданностями. Исполняя этот план, Удино быстро двинулся к дрисскому лагерю, разрушил его, поднялся выше по реке, перешел ее у Полоцка, где учредил свою главную квартиру, и повернул на север. Но Макдональд вместо того, чтобы перейти Двину у Якобштадта и идти навстречу Удино, спустился к Динабургу и там задержался. Этим воспользовался Витгенштейн, который направил все свои силы на Удино. Он двинулся от Росицы, чтобы захватить Клястицы и загородить дорогу французам. И хотя Удино успел предупредить его и занять Клястицы, но для этого ему пришлось оставить на переправе через Дриссу одну из своих трех дивизий. У Витгенштейна получился перевес в силах; 18 июля он выбил неприятеля из его позиции и заставил отступить к югу. Удино сосредоточил свои силы, перешел обратно через Дриссу, уничтожил у Боярщины (20 июля) авангард Кульнева — сам Кульнев был тут смертельно ранен [54]— и попробовал было снова перейти в наступление. Но отбитый при Головщице, 21-го отступил к Полоцку. Витгенштейн, неспокойный насчет Макдональда, передвинулся к западу и стал у Росицы, наблюдая за обоими маршалами. Но Макдональда словно какие-то чары приковали к Динабургу. Он не подавал никаких признаков деятельности, и это спасало Витгенштейна.