Константин Яук - Я — «Калибр-10». Штурм Грозного. Январь 95

Михаил Ибрагимов, командир гранатометного отделения 2-й мотострелковой роты, младший сержант:

— После Грозного, когда уже вся эта «мясорубка» прошла, нас кормить стали как на убой. Одно время нам даже НАТОвский сухой паек давали! Очень вкусная вещь, кстати! Да, подарками засыпали, кормили хорошо: тушенки ешь, сколько хочешь, каши ешь, сколько хочешь! После Грозного у нас перловку на свинине или свиную тушенку вообще никто не ел! В ней мяса было мало…

В боях за Аргун 131-я мотострелковая бригада участия не принимала. В операции по взятию Гудермеса бригада была включена в состав второго эшелона войск: в ее задачи входило обеспечение тыла ударных подразделений.

Сергей Зеленский, заместитель начальника штаба 131-й бригады (и. о. начальника штаба), подполковник:

«В марте от командующего группировкой была получена задача на участие в Гудермесской операции. Операция прошла без потерь. После проведения операции в Гудермесском и Курчалоевском районах обеспечивали действия войск по проведению специальных операций. 23 апреля первый эшелон бригады возвратился в Майкоп». [353] Книга Памяти. Майкоп: ГУРИПП «Адыгея», 2002. Т. 4. С. 1096–1097.

Погрузка на эшелоны для отправки в пункт постоянной дислокации (ППД) осуществлялась на станции Червленая-Узловая. Каких-либо эксцессов при этом зафиксировано не было. В апреле-мае 1995 года 131-я мотострелковая бригада полностью была выведена из Чеченской Республики и вернулась в Майкоп.

За два дня боев в Грозном 31 декабря — 1 января 1995 года 131-я отдельная мотострелковая бригада потеряла убитыми 162 человека, [354] Сюда включены несколько военнослужащих, попавших в плен в указанный период времени, но погибших позднее. включая 10 военнослужащих, приданных бригаде из других подразделений.

Общие безвозвратные потери 131-й отдельной мотострелковой бригады в период первой Чеченской кампании 1994–1996 годов (включая военнослужащих, приданных на усиление бригаде из состава других подразделений) составили 183 человека.

С прибытием 131-й бригады в Майкоп пришло время подводить итоги. Командование ОГВ попыталось возложить вину за произошедшее на военнослужащих бригады и лично на полковника Ивана Савина.

Первым пунктом обвинения стал вопрос, как и почему 131-я бригада оказалась в районе железнодорожного вокзала. Версия, гласившая, что полковник Иван Савин самостоятельно принял решение войти в город и выдвинуться в район железнодорожного вокзала, не выдерживает критики. Савин имел конкретную задачу — занять рубеж обороны вдоль реки Нефтянки и обеспечить ввод подразделений 81-го мотострелкового полка в Грозный. С уверенностью можно утверждать, что полковник Иван Савин получил приказ, изменивший его задачу, от вышестоящего начальства. Генерал-майор Константин Пуликовский, непосредственный начальник полковника Ивана Савина, заявил, что он команду на вход в Грозный не отдавал. Остальные военачальники от комментариев по этому поводу отказываются. Проблема заключается в том, что команда была передана по радиосвязи устно. Никаких письменных распоряжений комбриг не получал. Однако можно попытаться вычислить, кто имел полномочия отдать команду полковнику Ивану Савину войти в Грозный. Перед вами отрывок из беседы с подполковником Владимиром Зрядним, в ходе которой журналист Кирилл Светицкий еще 3 января 1995 года пытался понять причины, в результате которых бригада оказалась в районе железнодорожного вокзала:

— [Светицкий]…Непосредственно в оперативном порядке отдать распоряжение войскам о наступлении кто мог?

— [Зрядний]Мог: командующий группировкой (Анатолий Квашнин . — Прим. авт.) и министр обороны (Павел Грачёв. — Прим. авт.). <.. > Пуликовский мог быть только ретранслятором! То есть он передал, и все!» [355] Светицкий К. Свидетельство полковника Зряднего. Подвал Рескома, кабинет А. Масхадова, 3 января 1995 года.

Президент России Борис Ельцин, одновременно занимавший должность главнокомандующего Вооруженных сил России, пообещал обществу разрубить «гордиев узел чеченского кризиса». Именно после заседания Совета безопасности, на котором было принято решение о штурме Грозного, министру обороны Павлу Грачёву был дан карт-бланш на скорейшее завершение операции. Мы полагаем весьма вероятным, что именно Павел Грачёв, находившийся 31 декабря 1994 года на командном пункте ОГВ в Моздоке, мог отдать приказ на выдвижение бригады к железнодорожному вокзалу.

В равной степени это решение могло быть принято и командующим ОГВ генерал-полковником Анатолием Квашниным, который принимал участие в разработке операции, а 31 декабря возглавил ее проведение. Приказ, изменивший задачи 131-й отдельной мотострелковой бригады, был обусловлен срывом плана по взятию Грозного. Ситуация складывалась таким образом, что подразделения группировки «Запад» не смогли выполнить поставленных перед ними задач — выхода к вокзалу и центральному рынку. Чтобы не ставить под угрозу весь ход операции, задачи группировки «Запад» были временно возложены на подразделения 131-й отдельной мотострелковой бригады.

Предположение о диверсии дудаевских боевиков рассматривать всерьез не стоит. Да, они могли войти в частоту 131-й бригады, однако вызывает сомнение, что полковник Иван Савин не распознал бы голос незнакомого ему абонента. В этом случае возникает вопрос: почему противник не уничтожил бригаду на марше, когда сделать это было проще всего, а позволил ей занять оборону в районе вокзала?! Ответ очевиден — никакой диверсии и заранее продуманной акции дудаевцев не было!

Тем не менее ошибок при планировании и подготовке операции «по наведению конституционного порядка в Чеченской Республике» и взятию под контроль города Грозного было допущено много. Именно в них кроются причины высоких потерь Российской армии. Командиры подразделений не были обеспечены всем необходимым для проведения боевых действий (карты местности, время для проведения боевого слаживания, разведданные и пр.), а их подчиненные не имели достаточной боевой и психологической подготовки. Негативно повлияло на успех операции отсутствие устойчивой связи и взаимодействия между отдельными подразделениями.

Результатом поиска виновных явилось не объективное расследование, а уничтожение документов и сокрытие реальных фактов. Штабная документация была уничтожена, несмотря на то, что подобного рода бумаги положено сдавать в архивы. Оригиналы аудиозаписей радиопереговоров штурмовых отрядов также, по всей видимости, были уничтожены. Сохранились лишь копии с нарушенной хронологической структурой.

Очень жестко обошлись с оставшимися в живых офицерами 131-й бригады. По возвращению в Майкоп офицерский корпус бригады постепенно начали заменять, переводя людей в другие войсковые части и военные округа.