Владимир Снегирев - Вторжение. Неизвестные страницы необъявленной войны

Однако это было скорее исключением, нежели правилом. Побывать за пределами Кабула западные журналисты долгое время могли только одним путем: если они пробирались в Афганистан нелегально с помощью моджахедов. Конечно, приходилось рисковать, испытывать длительные лишения походной жизни, но зато и ценились материалы, добытые таким путем, куда выше.

За минувшие годы не один десяток репортеров, фотокоров и телеоператоров из разных стран проник в объятую войной страну с территории Пакистана. Их излюбленными местами были владения Ахмад Шаха Масуда в Панджшере и районы, прилегающие к Кандагару. Впрочем, наиболее смелые добирались с партизанами и до предместьев Кабула. Обычно это были так называемые «фриланс», то есть журналисты, работающие по найму, хотя попадались и штатные работники, хорошо известные западной аудитории.

Так, популярный комментатор американской компании Си-би-эс Дон Разер, переодевшись в афганский национальный костюм, нелегально проник на территорию ДРА еще в марте 1980 года, вместе с коллегами отсняв там фильм под названием «Борьба афганцев за свободу». По этому поводу МИД Афганистана даже направлял специальную ноту посольству США в Кабуле, где утверждалось, что Разер лично просил моджахедов пытать, а затем казнить трех захваченных ими рабочих оросительного комплекса — это, якобы, было необходимо ему для съемок.

Хорошо известна история и другого популярного на Западе журналиста — француза Жака Мишеля Абушара, корреспондента телепрограммы Антенн-2. Он перешел пакистано-афганскую границу 17 сентября 1984 года в сопровождении эскорта до зубов вооруженных моджахедов. Надо сказать, миссия Абушара с самого начала была обречена на неудачу, поскольку он в Пакистане попал в поле зрения агентов ХАД, которые «вели» его вплоть до задержания. Группа спецназа вечером 17 сентября оказалась именно на той тропе в огромной пустыне Регистан, по которой с величайшей осторожностью передвигались два автомобиля «дацун». В ходе завязавшейся перестрелки одна машина загорелась, другая перевернулась. Абушар попытался скрыться, однако вскоре был обнаружен спецназовцами в пересохшем русле реки и, как свидетельствует «акт задержания», сопротивления не оказал, назвавшись гражданином Франции и предъявив паспорт и карточку журналиста.

Можно считать, что охота на француза (подозревали, что он шпион или военный советник) закончилась благополучно, если бы не одно печальное обстоятельство: во время короткой, но яростной перестрелки были тяжело ранены трое наших военнослужащих.

В ходе судебного разбирательства Абушар полностью признал свою вину. Вначале его приговорили к длительному тюремному заключению, но вскоре помиловали, отпустив на все четыре стороны.

Этот инцидент вовсе не остудил горячие репортерские головы. В западных СМИ то и дело публиковались материалы, собранные «по ту сторону фронта», а телевидение частенько показывало леденящие кровь кадры необъявленной войны.

В феврале 1980 года репортажи из внутренних районов Афганистана в газете «Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт» публиковал Эдвард Джираде. Спустя три года Сэвик Шустер красочно описал в «Ньюсуик» свое участие вместе с партизанами в ночном налете на Кабул. В 1984 году Энтони Дэвис в газете «Интернэшнл геральд трибюн» рассказывал, как очевидец, о боях в Панджшере. В 1985 году Теренс Уайт из «Ньюсуик» провел январь в Кандагаре и его окрестностях.

Вот как поведал он об одном из своих впечатлений от моджахедов: «В отличие от Панджшерской долины, хвастающейся централизованным командованием, партизаны Кандагара разбиты на десятки мелких независимых групп. В большинстве своем неграмотные, моджахеды мало переживают по поводу раздробленности и, как правило, не знают о существовании других партий, кроме своей. Они преданы эмиру или полковому командиру. Их взгляды просты: истребить советских солдат и их афганских союзников, лояльных Б. Кармалю. «Все русские являются коммунистами, а это нехорошие люди, наши враги, — сказал мне один из партизан. — Они никогда не будут угодны Корану».

Отметим, что этому корреспонденту, безусловно, повезло — он вернулся домой живым. Зато другой американец, поехавший следом за ним туда же, в Кандагар, попал в скверную историю. СМИ сообщили, что корреспондент провинциальной газеты «Аризона Рипаблик» Чарльз Торнтон был убит в стычке между двумя соперничавшими бандами. На самом же деле все было не так.

Группа муллы Маланга, известного тем, что за три промаха из гранатомета он лично расстреливал своих бойцов, была полностью уничтожена все тем же кандагарским спецназом. Не знаем, случайно или нет оказался там в тот момент американец Торнтон… Может, и его, как годом раньше Абушара, разведка тоже «пасла» еще от Пакистана…

Около двух лет нелегально провели в Афганистане американский режиссер Д. Хармон и английский оператор А. Линдсей, снимая документальный фильм под названием «Джихад». Мы вид. ели их ленту. На наш взгляд, это одна из самых серьезных и честных кинематографических работ на тему афганской войны, поэтому позволим себе рассказать о ней подробнее.

В Пакистане Джефф Хармон и Александр Линдсей связались со штаб-квартирой Национального исламского фронта Афганистана (НИФА). Вместе с группой, принадлежащей к НИФА, они проникли в провинцию Кандагар. «Мы снимали все, что происходило перед нашими глазами, — рассказывал впоследствии Линдсей, похудевший за время работы на 15 килограммов. — А были на Западе и такие, кто не удосуживался даже разобраться, кто такие моджахеды. Такие за неделю снимали в Пакистане полнометражную пропагандистскую картину, инсценируя целые сражения.

Один западный документалист в своем фильме имитировал атаку советского МиГа на афганский кишлак. Для этого он снимал вначале летящий боевой самолет, а затем в одном из кишлаков— чудовищной силы взрыв. На экране это выглядело впечатляюще. Но когда мы поинтересовались у моджахедов, что произошло, они объяснили: в кишлаке были заложены несколько мин, которые сработали по команде… Но мы никогда не выдавали желаемое за действительность. Это означало бы обманывать самих себя.

Мы хотели показать реальных людей, без пропаганды, без восхищения иЛи возмущения той войной, которую они ведут. Наша кинокамера документировала каждый их шаг, их жизнь. Зрители должны были сами решить, кто такие моджахеды».

В Кандагаре они познакомились с лидером крупной вооруженной группы Хаджи Латифом, пожилым пуштуном, которому было уже за семьдесят. Выходец из народа, он возглавлял большой отряд, состоявший в основном из 15—20-летних парней. Часто он сам готовил для них пищу, был внимателен ко всем, но порой не обходилось без мордобоя, если кто-то провинился. Его уважали, им гордились.