Юрий Лебедев - Ленинградский «Блицкриг». На основе военных дневников высших офицеров вермахта генерал-фельдмаршала Вильгельма Риттера фон Лееба и генерал-полковника Франца Гальдера 1941-1942

Танковые и моторизованные дивизии. — Ю. Л.

Несмотря на решение Гитлера и ОКВ не захватывать Ленинград, командование 18-й армии по-прежнему надеялось овладеть городом. Этими вопросами занимались все службы, включая даже отдел обер-квартирмейстера (тыл). Армейское командование сделало запрос вечером 11 сентября о необходимости отправки под Ленинград поезда с продовольственной помощью «Бавария» и десяти других эшелонов «с низкосортным продовольствием» при условии, «если 18-й армии все же придется взять на себя снабжение гражданского населения Ленинграда». См.: Журнал боевых действий 18-й армии, отдел обер-квартирмейстера, 11.9.1941 г., 23.00: Фрайбургский военный архив, документ В А-М A RH 20–18/1203.

Поезд помощи «Бавария» — продовольственный железнодорожный состав — снабжал до войны участников партийных съездов национал-социалистической партии в Нюрнберге (Доклад обер-квартирмейстера начальнику штаба 18-й армии). Там же, 14.9.1941 г.

13.9.1941 г. генерал-квартирмейстер Вагнер категорически отклонил отправку поезда помощи «Бавария».

Слуцк и Детское Село были после освобождения в 1944 г. переименованы соответственно в Павловск и Пушкин.

См. Хюртер Й. Вермахт под Ленинградом. Мюнхен: Ольденбургское издательство научной литературы, 2001. Ссылка на «Сообщение о поездке Кюхлера в 50-й ак 17.9.1941 г». Источник: Вашингтонский архив, документ за номером: NA Т 312/799. Также: Журнал боевых действий оперативного отдела 18-й армии: 18.9.1941 г., 19.15: «Телефонный разговор Лееба с Кюхлером», N А, Т 312/782.

Для захвата города были определены 50-й армейский корпус и полицейская дивизия «СС», за которыми должны были следовать другие части полиции и служба безопасности «SD». Начальник штаба 18-й армии полковник Хассе намеревался «в первую очередь самыми боеспособными силами проникнуть в город через максимально большое количество улиц. Войсковые подразделения должны были сразу же задействоваться для поддержки полицейских сил с целью проведения систематических зачисток и лишь после этого постепенно отводиться из города». См.: указанную монографию Й. Хюртера (ссылка на «Журнал боевых действий 18-йармии». Оперативный отдел, 13.9.1941 г., документ № NAT 312 782).

Начальник штаба 18-й армии.

Лееб поздравил с 55-летием командующего 4-й танковой группой Гёпнера.

Г. Майер в примечании ссылается на книгу Г. Солсбери «900 дней», по данным которого речь идет о советских крейсерах «Максим Горький» и «Петропавловск».

15 сентября была составлена «Инструкция по обращению с населением Петербурга». Она предписывала направлять в пункты сбора военнопленных и концентрационные лагеря всех красноармейцев, милиционеров, коммунистов, комиссаров, евреев и «подозрительных элементов» Исходя из этого планировалось зарегистрировать все мужское население города, «так как определенно следовало считаться с любого рода террористическими актами врага». См.: указанную монографию И. Хюртера (ссылка на «Инструкцию от 15.9.1941 г», отдел 1 с (разведка/контрразведка) 18-й армии с пометкой «Копия начальствующему составу». № MA 1564. Мюнхен: Архив института современной истории).

Резерва главного командования.

В примечании к «Дневнику Лееба» автор-составитель Г. Майер ссылается на послевоенные документы, в частности на вопрос адвоката доктора Латернсера, участвовавшего в Нюрнберге в 12-м судебном процессе (протокол, с. 2342) по делу верховного главнокомандования вермахта (1948 г.): «Командование ВМС в своем письме к вам сообщает, что Гитлер решил стереть Ленинград с лица земли. Что вам известно об этом?»

Ответ Лееба: «По-видимому, командование ВМС было заинтересовано узнать, что будет с морскими сооружениями в Ленинграде? Командование ВМС спросило об этом у Гитлера, получило озвученный вами ответ и переслало этот ответ мне. В нем говорится, что Гитлер решил сравнять Ленинград с поверхностью земли. Я сам никогда не получал такого рода приказа. Но если бы я даже получил такой приказ, я никогда бы не смог его выполнить. Во-первых, у меня совсем не было артиллерии, способной сравнять Ленинград с землей, во-вторых, еще меньше было боеприпасов к ней, и, в-третьих, имеющимися артиллерийскими средствами я не мог по их дальности действия достичь северной части города. В-четвертых, у меня не было ни единого бомбардировщика (авиация входила в состав 1 — го воздушного флота и не подчинялась Леебу. — Ю. Л.). Это была одна из несбыточных фантазий Гитлера, если бы я даже получил такой приказ».

Относительно судьбы Ленинграда и соображений, которые он имел, как командующий группой армий «Север», Лееб высказался на 12-м Нюрнбергском процессе (протокол, с. 2338) достаточно подробно: «Было что-то сверхъестественное в том, что непосредственно за линией фронта находится миллионный город, и озабоченность, конечно, была обусловлена следующим фактором:

Имеет ли этот миллионный город запас продовольствия или население находится на пороге голода?

Связь с центральной частью России была лишь по Ладожскому озеру. Но воздушная разведка доложила, что судоходство на Ладожском озере осуществляется в минимальных размерах. То есть таким образом невозможно было прокормить город. Я тогда имел довольно подробные и достоверные сведения о том, что происходило в самом городе. Численность населения можно было оценить в 1 миллион 250 тысяч человек (на самом деле в Ленинграде за счет постоянно прибывавших беженцев оказалось свыше 2 млн 500 тысяч человек. — Ю. Л.). Тем не менее можно было рассчитывать, что продовольствия хватит на несколько месяцев. На какое количество месяцев, этого я не знал. Когда-то должен был наступить такой момент, что в этом миллионном городе перед моим фронтом совершенно нечего будет есть. То есть должен был наступить день, когда город сдастся. Самым простым решением было бы в этом случае, если бы я доставил в него продовольствие по железной дороге. Но это было исключено. Возможности дороги этого не позволяли. У меня тогда была лишь одна железнодорожная линия через Псков — Лугу на Ленинград, и по ней я едва успевал доставлять продовольствие для моих солдат. Население не могло там оставаться, его нужно было вывозить оттуда. Мой фронт проходил у Ладожского озера по узкому участку суши под Шлиссельбургом, и решение заключалось в том, чтобы провести все население через этот узкий коридор. К тому же там была хорошая дорога. То есть это было легко осуществимо. Кроме этого, там, на русской стороне, проходила хорошо оборудованная железнодорожная линия с большой пропускной способностью, которая постоянно была в эксплуатации. Это потребовало бы определенных договоренностей с маршалом Ворошиловым, чтобы он согласился решить вопрос таким образом. Такой попытки тем не менее сделано не было. Ничто не подталкивало население к выходу из города. Это служило доказательством, что продовольствие там было в достаточном количестве. А затем произошло событие, которое решило вопрос в целом. Наступили холода с температурой до минус 48 градусов по Цельсию, и следствием стало то, что Ладожское озеро прочно и раньше обычного замерзло. Русские тут же проложили по нему дорогу. Тем самым была восстановлена связь между городом и центральной частью России. Во всяком случае, ночному движению транспорта на этом отрезке пути, который обеспечивал снабжение, я помешать не мог».