Олег Лемехов - Перебежчики. Заочно расстреляны

Еще одним косвенным подтверждением этому можно считать следующий факт. В 1967 году сотрудники вашингтонской резидентуры КГБ установили местонахождение Орлова в США. Резидент Борис Соломатин и его заместитель по линии ПР Олег Калугин послали в Москву шифротелеграмму, в которой предлагали организовать встречу с Орловым и попытаться склонить его к возвращению в СССР. Из Центра пришло согласие, и 14 ноября 1969 года оперативный сотрудник КГБ Михаил Александрович Феоктистов встретился с Орловым на его квартире и передал ему письмо от его друга Прокопюка, с которым Орлов работал в Барселоне. В ходе состоявшейся беседы Феоктистов сказал Орлову, что он реабилитирован и что у него остались в СССР друзья, однако позитивного разговора не получилось. Орлов был сдержан, хотя разговаривал благожелательно. Вторая встреча Феоктистова с Орловым состоялась летом 1971 года. Орлов спокойно выслушал сообщение Феоктистова, что его ждут в СССР и считают честным человеком, но возвращаться отказался. Через месяц после этой встречи из Москвы поступил приказ оставить Орлова в покое. По словам Калугина, приказ исходил из Политбюро, от М.А. Суслова. В результате контакты с Орловым прекратились, но и смертный приговор, вынесенный ему в 1938 году, не был приведен в исполнение.

Что же касается дальнейшей судьбы Орлова, то осенью 1971 года от сердечного приступа умерла его жена Мария. Тяжело переживая ее смерть, Орлов продолжал работать над мемуарами. В марте 1973 года он был отправлен в госпиталь с серьезной болезнью сердца и 8 апреля 1973 года умер в возрасте семидесяти восьми лет.

Следующим сотрудником НКВД, решившим остаться на Западе и не возвращаться в СССР, стал сотрудник резидентуры ИНО в Риме Гельфанд.

Лев Борисович Гельфанд родился 29 декабря 1900 года в селе Артемовка Полтавской губернии в семье управляющего поместьем. С 1910 по 1918 год молодой Гельфанд учился в гимназии города Переславля, где познакомился с учением К. Маркса, сблизился с большевиками и занимался распространением революционной литературы. После Октябрьской революции он встал на сторону новой власти, записался в отряд городской самообороны и принимал активное участие в борьбе с местными бандформированиями.

В ноябре 1918 года Гельфанд вступил добровольцем в Красную Армию и в дальнейшем служил в бронечастях, занимаясь политработой. Так, летом 1920 года он был назначен начальником политотдела Московской автобронетанковой бригады, в 1921 году по предложению Г. Котовского стал комиссаром бронесил РККА, а в начале 1922 года занимал должность уполномоченного ПУР у Троцкого. Одновременно учился на заочном отделении МГУ и редактировал журнал «Броневое дело».

В конце 1922 года Гельфанда направляют в Народный комиссариат путей сообщения, на должность заместителя начальника политсекретариата наркомата, а в 1923 году он становится заместителем председателя треста «Транспечать». Но, находясь на этой должности, он проворовался и в феврале 1924 года был исключен из рядов ВКП(б). Понимая, что вне партии сделать карьеру невозможно, он устраивается рабочим в типографию, а потом на завод «Мельстрой», где ему удается вновь вступить в ВКП(б). С партийным билетом в кармане Гельфанд, используя старые связи, в сентябре 1925 года устраивается на работу в Народный комиссариат иностранных дел. А уже в марте 1926 года его командируют в полпредство СССР во Франции на должность стажера. Разумеется, такой поворот в его карьере не был случайным. Просто он в это время становится сотрудником НКВД. Об этом свидетельствует и тот факт, что во Франции Гельфанд очень быстро продвигается с должности секретаря генконсульства в Париже, до второго секретаря полпредства, ведает организацией союзов и печатных органов русской эмиграции (эта должность в советских посольствах всегда резервировалась для сотрудников разведки).

Но в конце января 1930 года Гельфанда срочно отзывают в Москву. Причиной этого стало его участие в начале января 1930 года в похищении главы РОВСа генерала Александра Павловича Кутепова.

Похищение Кутепова, приказ о чем был отдан лично Сталиным, ставило своей целью окончательно деморализовать белую эмиграцию и ее боевые организации. После внезапной смерти от скоротечной чахотки генерала Врангеля 25 апреля 1928 года (вполне возможно, смерти насильственной и организованной ОГПУ) генерал Кутепов оставался единственной крупной и пользующейся авторитетом фигурой в РОВСе.

Для организации похищения Кутепова в Париж припыл ответственный работник ОГПУ, начальник Особой группы при председателе ОГПУ Яков Исаакович Серебрянский. Похищение было осуществлено за несколько минут до 11 часов утра в воскресенье 26 января 1930 года прямо посреди улицы в седьмом квартале Парижа. Непосредственные участники похищения, резидент ОГПУ Николай Кузмин и нелегал Андрей Фихнер, запихнули Кутепова в машину и отвезли в порт Кале, где погрузили на советский пароход. Однако главная цель похищения не пыла достигнута. Дело в том, что у Кутепова было слабое сердце и оно не выдержало анестезии. По пути в Новороссийск он скончался от сердечного приступа.

В советском посольстве в Париже были приняты меры для заметания всех возможных следов. Уже вечером 26 января выехал из Франции первый советник посольства Аренс, отвечавший за связь с французской коммунистической партией. Д 28 января покинул Францию Гельфанд. В Москве он некоторое время работал референтом, а затем заместителем начальника англо-романского отдела НКИД, одновременно учась сначала на вечернем, а потом на дневном отделении Института красной профессуры.

В 1933 году Гельфанда командируют в Италию под прикрытием должности первого секретаря советского полпредства. В декабре его назначают советником посольства, а в 1938–1939 годах он уже исполнял обязанности поверенного в делах.

Летом 1940 года Гельфанд принимает решение не возвращаться в Москву. Что стало причиной такого решения — точно неизвестно, так как, в отличие от многих других перебежчиков, Гельфанд никогда не афишировал свою бывшую принадлежность к ОГПУ-НКВД. Вскоре он перебрался в США, сменил фамилию и занялся бизнесом. Известный как мистер Мур, он разбогател и спокойно дожил свой век в Америке.

Надо сказать, что чистки и измены в рядах советских спецслужб не ослабили их деятельности по сбору разведывательной информации за рубежом. Множество людей было направлено за границу в конце тридцатых годов. А известность получили главным образом те, кто провалился в годы Второй мировой войны, например, Л. Треппер, А. Гуревич, Ш. Радо. Справедливости ради надо сказать, что среди нового поколения разведчиков встречались недостаточно подготовленные и морально неустойчивые люди. Одним из таких был некий Фитингоф.