Олег Лемехов - Перебежчики. Заочно расстреляны

В ходе обыска на квартире Попова были изъяты средства тайнописи, шифр, инструкции, хранившиеся в тайниках, оборудованных в охотничьем ноже, катушке для спиннинга и помазке для бритья. Кроме того, в ходе обыска было обнаружено тайнописное донесение, подготовленное для передачи Ланжелли:

«Отвечаю на Ваш номер один. Ваши указания принимаю к руководству в работе. На очередную встречу вызову по телефону перед отъездом из Москвы. При невозможности встретиться перед отъездом напишу на Краббе. Копирка и таблетки у меня есть, инструкция по радио нужна. Желательно иметь адрес в Москве, но весьма надежный. После моего отъезда постараюсь два-три раза в год выезжать на встречи в Москву.

…Сердечно благодарен Вам за заботу о моей безопасности, для меня это жизненно важно. За деньги тоже большое спасибо. Сейчас я имею возможность встречаться с многочисленными знакомыми с целью получения нужной информации. Еще раз большое спасибо».

После допроса Попова было принято решение продолжить его контакты с Ланжелли под контролем КГБ. По словам Кайзвальтера, Попову удалось предупредить Ланжелли о том, что он находится под наблюдением КГБ. Он умышленно порезал руку и спрятал под повязкой записку. В туалете ресторана «Арагви» он снял повязку и передал записку, в которой сообщал, что его пытают и что он находится под слежкой, а также о том, каким образом его схватили. Но это маловероятно. Если бы Ланжелли был предупрежден о провале Попова, он не стал бы с ним больше встречаться. Однако 16 сентября 1959 года он сам вышел на связь с Поповым, их встреча состоялась в автобусе. Попов указал глазами на магнитофон, но было уже поздно. Ланжелли был задержан, однако благодаря дипломатическому иммунитету был отпущен, объявлен персоной нон грата и выслан из Москвы.

В январе 1960 года Попов предстал перед Военной коллегией Верховного суда СССР. Приговор от 7 января 1960 года гласил:

«Попова Петра Семеновича признать виновным в измене Родине и на основании ст. 1 Закона об уголовной ответственности предать смертной казни с конфискацией имущества».

Кстати, на Западе писали, что будто бы в назидание коллегам Попова его, как первого предателя из ГРУ, заживо сожгли в топке крематория.

Следующий, 1954 год стал воистину черным для внешней разведки КГБ. В этом году сразу шесть сотрудников стали на путь измены и бежали на Запад: в январе Ю. Растворов, в феврале П. Дерябин и Н Хохлов, в апреле В. Петров и К. Карцева (Петрова), а летом — нелегал, известный под псевдонимом ГАРТ.

Юрий Растворов во время Отечественной войны служил в 5-м управлении НКГБ, которое занималось дешифровкой иностранных сообщений. В январе 1953 года он был командирован в Японию на должность третьего секретаря советской миссии. А уже весной 53-го года вступил в контакт с резидентом СИС в Токио. 26 января 1954 года на самолете британских ВВС был переправлен в Лондон. В своих показаниях он, в частности, рассказал об успехах, достигнутых КГБ в расшифровке иностранных, в том числе и японских, шифров.

Петр Дерябин, сибиряк по рождению, с 1939 года служил в Красной Армии. С 1939 по 1941 год он работал под началом генерал-лейтенанта Гапановича секретарем комитета комсомола штаба Забайкальского военного округа. С началом Великой Отечественной войны Дерябин воевал на фронте, был награжден несколькими медалями и закончил службу в армии в 1944 году.

После демобилизации Дерябин несколько лет находился на партийной работе, а с 1947 года перешел на службу в МГБ, сначала в управление охраны, а потом был переведен в ПГУ (разведка) МГБ в немецко-австрийский отдел. Там, помимо всего прочего, он был одним из секретарей парторганизации и в этом качестве участвовал в представлении личному составу ПГУ в 1953 году Александра Семеновича Панюшкина как нового начальника управления. В 1953 году Дерябин был направлен в Вену начальником группы контрразведки в звании майора и пребывал в этой должности до самого своего побега на Запад.

В феврале 1954 года Дерябин попросил в посольстве США в Вене политического убежища. Из Вены его переправили в Вашингтон, где он подвергся допросам сотрудниками ЦРУ. В своих показаниях он раскрыл структуру и характер деятельности ПГУ МВД в Австрии и Германии. [24]

Так, он поведал о крупномасштабной реорганизации обширной сети МВД в Восточной Германии, проведенной по приказу Л. Берия. В связи с этим по оценкам Дерябина, из ГДР было отозвано примерно восемьсот сотрудников. Нового начальника базы МВД в Карлсхорсте (ГДР) генерала Фадейкина, по словам Дерябина, считали в австро-немецком отделе не соответствующим этой должности. Поведал Дерябин и об интенсивной охоте, развернутой МГБ в 1945 году на территории оккупированной Германии за немецкими учеными, занимавшимися в годы войны разработкой и Созданием ракет «Фау». Касаясь действий советской разведки во Франции, Дерябин сказал, что в 1952 году И.И. Агаянц, тогдашний заместитель начальника отдела дезинформации ПГУ, в лекции для сотрудников пренебрежительно отозвался о французской разведке, сказав: «…Это проститутка, которая у меня в кармане».

Весьма важными для ЦРУ были сообщенные Дерябиным сведения о радиоперехватах. По его словам, тексты перехватов печатали на тонкой прозрачной бумаге и хранили в большой красной книге. Дерябина знакомили с некоторыми фрагментами текстов из красной книги примерно раз в неделю в кабинете начальника его отдела. Записи при этом делать не разрешалось. Дерябин вспоминал, что видел перехваты информации из разных западных стран, причем некоторые из них были получены с помощью прослушивающих устройств, установленных в иностранных посольствах. Довольно часто он видел материалы перехвата французской, западногерманской, итальянской и бельгийской информации, и ни разу американской.

Рассказал Дерябин и о коррупции, которая начинала давать себя знать в МГБ. По его словам, при Абакумове установилась традиция, в соответствии с которой выезжающие за границу офицеры МГБ подтверждали свое уважение шефу дорогими подарками. Сам Дерябин, будучи в командировке в Вене, купил для Абакумова коляску и детскую одежду общей стоимостью около десяти тысяч рублей. По просьбе ЦРУ Дерябин составил список офицеров МВД, которые могли бы быть завербованы американцами. Под вторым номером в списке значился А. Голицын. По мнению Дерябина, Голицын был особенно уязвим: у него гипертрофированное представление о собственной значимости, и коллеги его недолюбливают, а с помощью его взбалмошной жены Ирины можно было бы расшатать его психику.

С 1955 года Дерябин работал по контракту в ЦРУ и попутно занимался литературной деятельностью. Так, по заданию ЦРУ в 1964 году он работал над расшифровкой и переводом показаний Пеньковского, а впоследствии принимал участие в подготовке к изданию так называемых «Записок Пеньковского». В 1982 году Дерябин уволился из ЦРУ и целиком посвятил себя литературной работе. Ему принадлежат книги: «КГБ — хозяин Советского Союза», «Секретный мир», написанная в соавторстве с Френком Джибни, и «Шпион, который спас мир» в соавторстве с Джеролдом Шектером.