Николай Кондратьев - Маршал Блюхер

К Блюхеру подошел работник штаба Никифор Баранов, глухо сказал:

— Неустойка кругом. А если ворвутся в Красный Яр? Секретные дела надо сжечь.

— Подожди. Только собери на всякий случай.

Дверь распахнулась. Вошел смеющийся казак.

— Ты что зубы скалишь? Нашел время! — пристыдил его Баранов.

— А что мне плакать, что ли? Мы, верхнеуральцы, беляков разбили вдребезги. Во привез!

И казак передал Блюхеру рапорт Ивана Каширина.

Главком прочитал, потряс руку казаку:

— Спасибо, дружище. Сто пудов с сердца снял. Передай Ивану Дмитриевичу Каширину — вся армия благодарит за победу!

В избу торопливо вошел адъютант главного штаба Яков Суворов. Приминая длинные курчавые волосы, что‑то шепотом передал Блюхеру.

Улыбка сошла с лица главкома:

— Вот что, сейчас же лети к Томину. Патронов ему дадим. Две. Нет, три тысячи. Заслужил. Пусть держится из последних сил.

Суворов ушел.

Пригибаясь в дверях, в избу вошел связной.

Блюхер вскочил, бросился к нему:

— Как там Павлищев?

— Все покончили!

— Как это «покончили»? Отряд разбит?

— Да нет, товарищ главнокомандующий! Наши белых разбили. Случай помог. Поймали связного беляков с важным приказом. Ихний командующий решил стянуть все силы, ударить в левую сторону и сбросить, значит, нас в Уфимку. Тогда Павлищев сам перешел в атаку с левой‑то стороны, а две роты послал в тыл. Неприятеля вдрызг разбили! И самое дорогое выскажу — захватили пятьдесят тысяч патронов.

— Вот выдумщик!

— Вот те крест. Только Павлищев просит не отбирать. Могут новые беляки наскочить.

…Томин допрашивал только что захваченных в плен двух оренбургских казаков. Они рассказали, что за атакующей пехотой стоят в полной готовности несколько конных полков, которые сразу же войдут в прорыв и вырубят красных.

И тогда Томин приказал командиру 17–го Уральского полка Александру Кононову гранатами и штыками отбросить врага от Старо–Кулево. В бою отличилась 2–я рота. Бойцы встретили набегающих белогвардейцев гранатами и яростно кинулись в рукопашную.

Противник отошел на три версты.

Адъютант штаба 30–й дивизии Виктор Сергеевич Русяев

…В это же время по только что построенному мосту началась переправа. Блюхер сам следил за порядком. У одного беженца на мосту слетело с телеги поврежденное осколками колесо. Движение приостановилось. На берегу сгрудились сотни подвод. Горбатый мост угрожающе затрещал. Блюхер крикнул:

— Осади назад! Назад! — и побежал к беженцу. Тот пристраивал колесо.

— Ты что делаешь? — с трудом сдерживая ярость, спросил Блюхер. — Устроил пробку.

— Не шуми! Вот сейчас починю и поеду.

Блюхер подозвал трех боевиков:

— Распрягите! Повозку в воду!

Всхлипывая, беженец влез на коня.

Блюхер почувствовал себя неловко:

— Не горюй, батя, заплатим. Купишь новую телегу.

— Сам виноват. Всех задержал. Прости старого дурака, — и беженец ткнул пятками в мохнатый живот коня. — А ну, пошел, голубок, пошел!

Последними уходили из Красного Яра кавалеристы–разинцы и саперная команда Михаила Голубых. Мост облили керосином, подожгли.

Башкиры стояли на берегу, плакали:

— Ай, большевик, что сделал большевик. Такой большой мост. Один день жил мост.

Махая фуражкой, Голубых прокричал:

— Мы скоро вернемся. Построим новый. Ждите нас, товарищи!

…Рано утром 12 сентября 1918 года разведывательный отряд, возглавляемый коммунистом Виктором Сергеевичем Русяевым, у деревни Тюйкно–Озерской встретился с передовой заставой 6–й роты 1–го советского Бирского полка 5–й Уральской дивизии.

Беспримерный рейд завершился — бойцы–южноуральцы пришли к своим.

Не скрывая гордости и радости, главнокомандующий Василий Константинович Блюхер отправил в Совнарком В. И. Ленину, в Пермский областной комитет и всем, всем, всем телеграмму:

«Приветствую вас от имени южноуральских войск в составе Верхнеуральского, Белорецкого, 1–го Уральского, Архангельского, Богоявленского, 17–го Уральского стрелковых полков, 1–го Оренбургского казачьего Степана Разина, Верхнеуральского казачьего кавалерийских полков, отдельных кавалерийских сотен и артиллерийского дивизиона. В вашем лице приветствую Рабоче–Крестьянскую Советскую Республику и ее славные красные войска. Проделав беспримерный полуторатысячный переход по Уральским горам и области, охваченной восстанием казачества и белогвардейцев, формируясь и разбивая противника, мы вышли сюда, чтобы вести дальнейшую борьбу с контрреволюцией в тесном единении с нашими родными уральскими войсками, и твердо верим, что недалек тот день, когда красное знамя социализма снова взовьется над Уралом» [22] Цитируется по книге «Легендарный рейд». М., Госполитиздат, 1959, стр. 176–177. .

Вести о рейде по тылам врага армии южноуральских партизан пронеслись по всей Советской республике. Член Уральского Совета и Уральского комитета РКП (б) старый большевик А. П. Спунде 19 сентября 1918 года беседовал с В. И. Лениным о героическом походе южноуральцев от Белорецка до Кунгура. Владимир Ильич попросил Спунде прислать подробные сведения о главнокомандующем армией Блюхере. В тот же день Спунде написал письмо, в котором дал высокую оценку боевой деятельности Василия Константиновича Блюхера как по ликвидации дутовщины, так и в организации и проведении рейда. От имени руководителей Уральской областной партийной организации А. П. Спунде просил о том, чтобы:

«1) Блюхер с его отрядами был бы отмечен высшей наградой, какая у нас существует, ибо это небывалый у нас случай;

2) чтобы он получил командный пост такой, который дал бы ему возможность руководить III армией. Указывают на III армию, так как т. Блюхер тесно связан с Уралом, в частности с казачьей молодежью, и потому здесь он был бы максимально полезен…» [23] «Исторический архив», 1961, № 2, стр. 196.

Революционный Военный совет 3–й армии обратился с ходатайством к Председателю ВЦИК Я. М. Свердлову о награждении В. К. Блюхера орденом Красного Знамени. В нем говорилось: «Без снарядов, патронов и снаряжения Блюхер ведет своих героев, пролагая свой путь чаще всего штыками. Разбивая отряд за отрядом, он пользуется взятой военной добычей для новых наступлений и новых побед. Он рвет путь между Златоустом и Уфой на 44–й версте и тем облегчает казанскую операцию… Переход войск Блюхера в невозможных условиях может быть приравнен разве только к переходам Суворова в Швейцарии.

Мы считаем, что русская революция должна выразить вождю этой горсточки героев, вписавшему новую славную страницу в историю нашей молодой армии, благодарность и восхищение.