Джордж Крайл - Война Чарли Уилсона

В Эр-Рияде нас встретили по-королевски. Караван новеньких белых «мерседесов» с полицейским эскортом умчал нас во дворец, где состоялась встреча с принцем Султаном, братом правящего монарха и саудовским министром обороны. После чая Уилсон выступил с заявлением: он приехал поблагодарить саудовскую королевскую семью за необыкновенную щедрость в поддержке американской военно-технической помощи афганским повстанцам. Демонстрация взаимной благодарности последовала через несколько часов, когда Уилсона препроводили в невероятно роскошные личные апартаменты с гостиной, размеры которой не уступали футбольному полю.

«Мистер конгрессмен, мы хотим, чтобы вы знали: эти апартаменты больше, чем мы предоставляли для Джорджа Буша, — сказал секретарь принца. — Мистер Буш — всего лишь вице-президент, а вы выиграли афганскую войну».

Хотя Чарли Уилсон высоко оценил эту честь, у него осталось неоконченное дело. Уилсон знал, что все великие кампании нуждаются в завершении, когда страна празднует победу и славит своих героев. Он был исполнен решимости организовать такое мероприятие, чтобы отпраздновать победу моджахедов. Помимо стремления к личной славе, он считал себя обязанным сделать это для афганцев.

Во всем исламском мире победа афганцев над армией современной сверхдержавы воспринималась как судьбоносное событие. Но в Америке никто как будто не понимал, что произошло нечто важное и Соединенные Штаты были движущей силой, стоявшей за переменами. Шансы на достойную оценку «афганского чуда» становились все более призрачными по мере развития удивительных событий в странах Восточного блока. В августе Лех Валенса и движение «Солидарность» отстранили коммунистов от штурвала и взяли власть в Польше. В ноябре рухнула Берлинская стена — один из главных символов коммунистического угнетения. Оставалось лишь девять месяцев до унизительного исхода советской армии из Афганистана, и просоветские режимы в Центральной и Восточной Европе рушились, словно костяшки домино. С точки зрения Чарли Уилсона, афганцы сыграли решающую роль в запуске механизма распада коммунистического блока. На войне погибло около 28 000 советских солдат и более одного миллиона афганцев, но никто не поблагодарил их за эту жертву.

Эту весть Уилсон и Зия уль-Хак собирались поведать миру во время тщательно запланированного торжественного парада. Два покровителя джихада на могучих белых конях должны были проехать бок о бок по главной улице Кабула. Бойцы за свободу, выстроенные вдоль улицы до самого горизонта, огласят местность громогласным кличем «Аллах акбар» и заполнят небо над столицей залпами победного салюта. Этот праздник свободы увидят и запомнят во всем мире, и партнерские отношения Америки с мусульманами будут запечатлены в сознании миллионов людей. Величественный замысел погиб вместе с Зией уль-Хаком, но Чарли не сдавался.

В победном для афганцев 1989 году Чарли привез свою младшую сестру Шэрон, Аннелизу Ильченко, Гаста и нескольких друзей в Пакистан, где должен был получить высшую государственную награду этой страны. Это событие планировалось как момент торжества, но Чарли тяготила мысль, о неоплаченном долге перед моджахедами и потребность привести американцев к признанию великой победы США, разделенной с афганцами. Именно тогда у него появилась идея такого живописного мероприятия, которое могло бы произвести впечатление даже на Сесила де Милля [68] Сесил де Милль (1881—1959) — американский режиссер и продюсер, один из «отцов Голливуда». С 1920-х годов снимал грандиозные исторические драмы, в том числе на библейские сюжеты. — Прим. пер. .

В мире существует мало сценических площадок, таких же драматичных и наполненных чувством живой истории, как горный парадный плац «Хайберских Винтовок» — полка, охраняющего знаменитый перевал, ведущий в Афганистан. Уилсон со своей свитой приехал туда, чтобы осмотреть место грядущего представления. Церемония его бракосочетания с Аннелизой была всего лишь благовидным предлогом. Той весной, когда он сделал ей предложение, то пообещал такую свадьбу, которую никто не забудет. Но он умолчал о том, что церемония имела двойное предназначение.

Гаста Авракотоса очень трудно удивить, но, наблюдая за Уилсоном в тот день, он снова был поражен магическими способностями этого человека. Чарли каким-то образом удалось заручиться поддержкой дипломатических и разведслужб Пакистана и США для организации материально-технического обеспечения свадебной церемонии. Милт Берден вместе с главой пакистанской разведки Хамидом Гулем согласились выполнить требование Уилсона, который хотел, чтобы парадный плац и прилегающие улицы были полны бородатых афганских воинов. Без моджахедов, объяснил Чарли, торжество потеряет всякий смысл. Для семи афганских племенных лидеров были предусмотрены почетные места, и тысячи моджахедов должны были палить в воздух во время каждого важного этапа церемонии. Как обычно, Милт выступил с предложением усилить драматический эффект, предоставив афганцам автоматные рожки с трассирующими пулями в соотношении один к пяти.

Распорядителем торжества должен быть стать Билл Крэй, большой друг Уилсона из Комиссии по ассигнованиям — темнокожий конгрессмен и бывший баптистский священник, а ныне третий человек во фракции демократического большинства в Конгрессе. Авракотосу это показалось вполне типичным для Чарли: привезти баптистского священника на Хайберский перевал. Но дело было не только в этом. Крэй входил в состав официальной делегации Конгресса, которую спикер Джим Райт согласился направить в Пакистан по этому случаю, что придавало церемонии характер события государственной важности.

В качестве шафера Чарли выбрал своего старого собутыльника, министра обороны Египта и фельдмаршала Абу Газаля. Другой друг Уилсона, высокопоставленный израильтянин Цви Рафиах, тоже должен был находиться в толпе зрителей, но не показываться на виду. Никто не мог сказать, сколько видных людей из ЦРУ и пакистанской разведки собирается присутствовать на торжестве, но можно было не сомневаться, что их будет много. Кроме того, предполагался приезд всех «Ангелов Чарли», барона Рики ди Портанова с супругой, Чарльза Фосетта и Джоанны Херринг, крестной матери великой победы в Афганистане.

Когда Гаст слушал Чарли, перечислявшего список гостей, до него вдруг дошло, что замышляет Чарли. Здесь, на этой живописной сцене на «крыше мира», он собирался приподнять покров тайны над всеми персонажами, сыгравшими заметную роль в драме афганской войны — над героями, изменившими ход истории. А для того чтобы мир услышал эту весть, он пригласил на церемонию съемочную группу программы «60 минут».