Джордж Крайл - Война Чарли Уилсона

Говарт Филипс Харт был мальчишкой, когда впервые узнал, что значит быть американцем. Его отец работал в банке на Филиппинах в 1941 году, когда японцы оккупировали острова и согнали всех иностранцев в лагеря для военнопленных, В лагере, где держали Харта и его родных, находилось около трехсот американцев, британцев и канадцев. Жизнь была не такой уж плохой для маленького мальчика, не знавшего ничего иного. Еды и друзей хватало, а у взрослых появилось много свободного времени для общения с детьми. Но когда генерал Макартур выполнил свое обещание и приступил к освобождении Филиппин, положение вдруг стало угрожающим.

В канун Рождества 1944 года, когда американские войска вошли в Манилу, по лагерю распространилась весть, что всех пленных собираются казнить. За следующие две недели американцы взяли в плен 20 000 из 400 000 японцев, оккупировавших Филиппины; остальные сражались до конца или покончили с собой. Но американцам еще предстояло освободить лагеря, где находились их соотечественники. Однажды кровавым утром в январе 1945 года, когда японцы готовились казнить заключенных, мальчик поднял голову и увидел небо, усеянное парашютами. Когда началась стрельба, мать сказала ему, что американские солдаты пришли спасти их. Триста парашютистов высадились повсюду вокруг, и мальчик вдруг оказался в руках огромного «джи-ай» [26] Жаргонное название рядового состава армии США. — Прим. пер. . Вокруг них взрывались снаряды, и все бежали к краю воды, где появилась флотилия плавающих транспортеров, предназначенных для переправки заключенных в безопасное место на другом берегу озера. Четырехлетний мальчик был зачарован взрывами, но сохранил воспоминание о том, что американский солдат отнес его к свободе.

После войны отец Харта продолжил работу в банке на Филиппинах. По вечерам, когда в доме собирались друзья семьи, они рассказывали об организации партизанских отрядов для борьбы с японцами. Харт с благоговением слушал этих американцев, рисковавших своей жизнью ради свободы. Эти вечерние беседы превратились в своеобразные семинары для мальчика, который слушал и запоминал приемы тактики и стратегии партизанской войны. Когда настала его очередь в Афганистане, он опирался на эти уроки и давал советы моджахедам.

Не пытайся захватить и удержать территорию. Ударь и беги. Не пользуйся радиосвязью: противник перехватит твои сообщения и засечет тебя. Не строй базовые лагеря, которые нужно оборонять. Передвигайся налегке, будь мобильным.

Харт был похож на большинство американцев, выросших за рубежом после Второй мировой войны. Он считал США всесильным маяком свободы, освещающим путь для стран «третьего мира». Когда он подрос, отец устроил его в Кент — частный пансион для юношей в штате Коннектикут, а потом в Колгейтский колледж. Где-то в середине учебы Харта его отец остался без денег, и юноша был вынужден отчислиться. Один знакомый сказал ему, что он сможет бесплатно поступить в Аризонский университет, если переедет в Аризону. В этом университете работало много талантливых ученых, и Харт получил там степень магистра востоковедения; он специализировался на Южной Азии и изучал язык урду.

Решение посвятить себя служению Америке внезапно пришло к нему холодным январским днем 1961 года, когда он слушал инаугурационную речь Джона Кеннеди: «Не спрашивай, что страна может сделать для тебя; спроси себя, что ты можешь сделать для своей страны». Эти слова воспламенили молодого человека точно так же, как Гаста Авракотоса и Чарли Уилсона, которые тогда тоже вслушивались в речь президента. Харт почувствовал, что у него нет иного выбора, кроме служения своей стране, и решил вступить в ЦРУ, если у него это получится.

В 1966 году Гарт был зачислен в кадровый состав Агентства и провел два года в разведшколе Кемп-Пири. По окончании подготовки его отправили в Индию и Пакистан, где он прослужил пять лет младшим сотрудником. Первый шанс поиграть в премьер-лиге представился в 1978 году, когда его направили с тайной миссией в Иран в последние дни шахского режима. Оперативники ЦРУ вместе со всем штатом многочисленного тегеранского отделения состояли на учете в иранском правительстве. Харту предстояло действовать под глубоким прикрытием. Вскоре после того, как разразилась революция, которая привела к власти аятоллу Хомейни и его фанатичных сторонников, все 125 человек из оперативного пункта ЦРУ в Тегеране были эвакуированы.

Харт, по-прежнему находившийся в подполье, остался на вражеской территории исполняющим обязанности руководителя оперативной разведки. В 35 лет он стал глазами и ушами своей страны, возглавлявшим крошечную группу незарегистрированных агентов. Следующие четыре месяца он жил в постоянном страхе перед разоблачением. Тегеран заполонили воинственные, потрясающие оружием студенты-радикалы, убежденные в том, что любой американец является шпионом. Ружья были постоянно нацелены ему в голову Пламенные революционеры неоднократно швыряли его на землю, обвиняли в сотрудничестве с ЦРУ и угрожали расправиться с ним.

Когда Харт распрощался с женой и мальчиками, а потом обменялся рукопожатием с уезжавшим начальником оперативного пункта, он заключил соглашение с самим собой. Будучи закоренелым курильщиком, он не сомневался, что когда-нибудь умрет от рака легких, но он абсолютно не собирался погибать от рук мусульманских фанатиков. Весь его жизненный опыт, вся подготовка в ЦРУ привели к этому моменту.

День за днем Харт совершал маневры на опасной территории. У него и четырех его агентов имелись ключи от 80 автомобилей и 250 квартир, оставшихся после отъезда американцев. Они постоянно находились в движении, поддерживали маскировку и посылали сообщения в Лэнгли. Когда исламские студенты штурмовали посольство и взяли в заложники 42 американцев, Харт отправил последнюю депешу, тайно пересек границу и вернулся в Вашингтон.

Это было одно из тех событий, которые определяют карьеру человека. Грянула беда, и Говард Филипс Харт проявил себя с наилучшей стороны. Так он заслужил первую из пяти заветных и редко вручаемых наград для разведчиков; по его словам, больше не получал ни один другой оперативный сотрудник ЦРУ.

В Вашингтоне Харта поставили во главе пакистано-афганского отделения. Он работал в этой должности в конце 1979 года, когда Советский Союз вторгся в Афганистан. После того как Джимми Картер вернулся к риторике холодной войны, Харт помог составить первое из так называемых «президентских заключений», отправленное на подпись главе администрации. А когда Картер распорядился о проведении спасательной миссии для освобождения американских заложников в Тегеране, Харт возглавил операцию со стороны ЦРУ В течение следующих шести месяцев он находился в подполье и координировал действия с отрядом «Дельта» и спецназом Пентагона.