Ник Уорвол - Войска СС. Кровавый след

Следующей операцией дивизии стала зачистка Аргон-ского леса. После кровопролитной стычки в Аргонском дефиле (ставшей по существу вторым и последним боем местного значения) потери полицейской дивизии составили: 7 убитых и 12 раненых офицеров, 125 убитых, 505 раненых и 45 пропавших без вести солдат. Всего выведено из строя свыше 700 человек за 10 дней на третьестепенном участке фронта. 20 июня дивизия была отозвана с фронта, выведена в резерв и передислоцирована в район Бар-ле-Дюка.

Ко дню вступления в силу соглашения о прекращении огня, 25 июня 1940 г., дивизия особого назначения и «Мертвая голова» были переброшены в район Бордо для патрулирования береговой линии вплоть до испанской границы. Полицейская дивизия находилась в резерве группы армий «А» и дислоцировалась под Рондилли в верхнем течении Мааса. Лейбштандарт стоял в Сент-Этьене и готовился к параду Победы в Париже. Западный поход подошел к концу.

Германия ликовала. 22 мая в Компьенском лесу, в том же самом салон-вагоне маршала Фоша, в котором 11 ноября 1918 г. было подписано унизительное для Германии перемирие, Гитлер принял капитуляцию Франции.

Ржавое колесо истории со скрипом повернулось…

С раннего утра немцы выстраивались в очередь за газетами, с жадностью проглатывая информацию о новых победах немецкого оружия на европейском театре военных действий. Сообщения властей о доставке исторического вагона из Компьена в Германию и возвращении в рейх принявшего капитуляцию Франции фюрера вызвали новый всплеск национал-патриотизма. Уже ночью на Ангальтский вокзал Берлина начали прибывать «трудовые депутации немецкого народа». По обе стороны усыпанной толстым слоем цветов Вильгельмштрассе выстроились шпалеры эсэсовцев, едва сдерживавшие напор праздношатающейся публики. Массовая истерия охватила десятки тысяч немцев, когда, наконец, появился правительственный кортеж и медленно проследовал к зданию рейхсканцелярии. Беснующаяся толпа на Вильгельмплац не расходилась до утра, требуя, чтобы Гитлер еще и еще раз появился на балконе. Германия преисполнялась духом милитаризма, брутального зоологизма и патологического шовинизма.

Война была отдаленным, но чертовски соблазнительным коммерческим предприятием, особенно когда из Голландии, Норвегии, Дании, Бельгии и Франции в рейх нескончаемой вереницей потянулись эшелоны и грузовики с «трофеями». С сентября 1939 г. в Германии была введена карточная система, и продовольственные нормы систематически урезались: «рабочий паек» на неделю составлял 2,5 кг хлеба, 0,5 кг мяса и мясных изделий, 0,25 кг маргарина, 0,25 кг сахара, 25–30 сигарет. Бюргеры с по ниманием отнеслись даже к исчезновению из свободной продажи бутылочного пива — национального немецкого напитка. Что же, на войне как на войне: зато скоро будем пить шнапс из украинской пшеницы. Когда в коммерческих магазинах Берлина появились банки датского масла, головки голландского сыра, французские вина и парфюмерия, обыватель возликовал: война оказалась прекрасным способом обогащения за чужой счет и «наказания плутократии, обворовавшей нацию». «В самом деле, — размышлял какой-нибудь «ариец преклонных годов», прихорашиваясь перед зеркалом и подтягивая отвисающее брюшко, — чем не белокурая бестия и не властелин мира? Почему мы, немцы, страдаем от перенаселенности, ютимся на клочке земли и позволяем унтерменшам-славянам проживать на исконных германских территориях?» Германия не просто воевала, Германия тянулась к войне. Хваленые немецкие цивилизованность и культура оказались сродни засохшей корке грязи, без труда соскобленной в нацистской купели.

Еще не наступило то время, когда победы или поражения Ваффен СС решали судьбу войсковых операций. Роль вооруженных формирований СС в ходе кампании на Западе заключалась в утверждении нового принципа ведения молниеносной войны. Только моторизованные части могли успевать за стремительными прорывами немецких танков, только специально обученные штурмовые подразделения могли обеспечить молниеносный захват укрепленных позиций, компенсируя пробелы в военном образовании esprit de corps, мобильностью, необузданной жестокостью и безжалостностью наемных убийц. Даже неоправданно высокие потери Ваффен СС вписывались в концепцию «крови и почвы», исповедуемую руководством рейха. Гитлер не раз повторял загадочную фразу: «Войска, подобные моим СС, должны платить за победу большей кровью, чем другие…»

Ничего подобного до сих пор в мировой военной истории не было. Были британская Королевская гвардия, русские кавалергарды и прусские «Черные гусары». Они носили красивую униформу и решали круг специфических задач, не входивших в компетенцию армии. Не было только вооруженных человеконенавистнической идеологией, стоящих «по ту сторону добра и зла» фанатиков новой религии, идущих на смерть не потому, что так велит долг или приказывает совесть, а потому, что так сказал фюрер.

Во второй половине 30-х годов институт СС претерпел серьезные качественные и количественные изменения. В 1939 г. Ваффен СС были интегрированы в структуру вооруженных сил Германии как имеющие особый статус войска, что неизбежно поднимало вопрос о соответствии форм и методов управления военизированными формированиями СС новейшим требованиям ведения военных действий.

Бюрократический аппарат Главного управления СС (ГУ СС), созданный в начале 30-х для управления немногочисленными отрядами «политических солдат НСДАП», оказался абсолютно непригоден для оперативного командования войсками в полевых условиях. Указом от 20.4.1939 Гиммлер делегировал часть полномочий ГУ СС Главному административно-хозяйственному управлению СС, а указом рейхсфюрера СС от 1.6.1939 были учреждены Главное управление судов СС и Главное кадровое управление СС. Однако важнейшее структурное изменение произошло после завершения кампании на Западе: 8 августа 1940 г. было создано Главное оперативное управление СС — штаб оперативного командования Ваффен СС. Гиммлер называл свое детище «генштаб Ваффен СС». Таким образом, уже к лету 1941 г. СС состояли из 9 главных управлений, 2 главных ведомств и рейхскомиссариата:

1. Главное управление СС

Даже после делегирования 2/3 своих первоначальных полномочий представляло собой мощную бюрократическую машину, состоявшую из 7 управлений, 6 адъютантур, 15 главных отделов и не менее 30 подотделов, а также рефератов, секторов, групп… (причем речь идет только о центральном аппарате). Под руководством обергруппенфюрера Готтлоба Бергера занималось преимущественно вопросами мобилизации и вербовки призывного контингента.