Эсфирь Козлова - Жизнь человеческая

Почтовый тракт между Псковом и Опочкой был учрежден в 1772 году. Здание Опочецкой почтовой станции построено в 1854 году. До 1912 года между Опочкой и Островом ходил дилижанс, а с 1910 года было введено автомобильное сообщение и организовано автомобильное акционерное общество. Появившаяся железная дорога проходила на Варшаву и Петербург через Остров. В наше время железная дорога проходила через Опочку, поэтому у нас в те годы в Опочке было много дачников из Ленинграда.

В Опочке бытовала легенда о церкви на Городище, на которую ссылается в своей книге и Л. И. Софийский. На месте, где якобы до разорения ее в 1406 году Витовтом Литовским был город Коложе, «имеется глубокая яма, где, по всей вероятности, в старину была церковь, и где несколько лет тому назад крестьяне нашли небольшой деревянный крест.

Относительно этого места у населения существует легенда, что когда-то тут стояла церковь, но во время нашествия врагов – противников христианской веры – она ушла под землю…»

И во времена моего детства была жива эта легенда. Есть, мол, на Валу место, где под землю ушла когда-то церковь вместе с молящимися, и если приложить ухо к земле, то можно услышать крики и стоны заживо погребенных. Мы верили в это и старались услышать. И что-то, казалось, слышали. Возможно, это был шум падающей воды со стороны запруды у лесопильного завода. Было любопытно и жутковато.

Вокруг Вала в Опочке ходило немало легенд. Однажды в нижней его части, после проливного дождя, мы нашли множество монет времен Ивана Грозного, свидетелей прошлых происходящих на этой земле сражений.

Царские особы неоднократно посещали Опочку, в основном – проездом. Весной 1780 года приезжала Екатерина II, император Александр I был в Опочке дважды, император Николай I неоднократно бывал в Опочке проездом из Петербурга в Варшаву, вместе с будущим императором Александром II.

Частым гостем в Опочке бывал Александр Сергеевич Пушкин во время ссылки 1824–1826 годов в село Михайловское, расположенное примерно в 30 км от Опочки, считавшейся тогда одним из лучших уездных городов. Пушкин часто посещал опочецкие ярмарки, самыми крупными из которых были зимняя – «крещенская» и летняя – «петровская», проходившая 13 июля. «На большой Соборной площади, примыкающих к ней улицах вдоль торговых рядов до самой Великой собирались десятки тысяч людей всех званий, возрастов и достатка», – пишет в своей книге «Пушкин в Псковском крае» А. Гордон.

В те годы уездным предводителем дворянства в Опочке был А. Н. Пещуров, считавшийся «опекуном» Пушкина во время его Михайловской ссылки. В письме к В. А. Жуковскому из Михайловского в Петербург от 31 октября 1824 года Пушкин сообщает о том, что Пещурову поручено следить за ним и что тот пытался привлечь к этой слежке отца поэта, от чего Сергей Львович отказался, но с сыном рассорился.

О прошлом и настоящем Опочки написано немало рукописей и книг, начиная с XV века и до наших дней. Примером тому может служить «Степенная книга», составленная Киприаном еще до 1406 года, и Макарием, который жил в царствование Ивана Грозного и умер в 1564 году, а также рукопись, некогда хранившаяся в рукописном отделе Санкт-Петербургской Императорской Публичной библиотеки, «Чудо преподобного чудотворца Сергия о преславной победе на Литву у града Опочки».

Посол римского императора Максимилиана, посетивший Опочку в 1517 году, пишет в своих «Записках о Московии», составленных с целью заключения мира между воюющими: «…переправившись через две реки, Великую и Детерницу, и отъехав две мили, мы прибыли к Опочке, городу с крепостью, стоящему на реке Великой. На этом месте находится плавучий мост, который лошади переходят большей частью по колено в воде. Эту крепость осаждал король польский Сигизмунд, когда я договаривался о мире в Москве. Казалось бы, что в этих местах неудобно вести войска по причине частых болот, лесов и бесчисленных рек, но впереди посылается множество поселян, которые должны удалять все препятствия…»

Об Опочке в свое время писали Н. Карамзин, В. Костомаров, А. Травин и многие другие. В 1879 году Н. И. Куколькин написал «Опыт древней истории Опочки», «ввиду особого почитания моей дорогой Родины», который в настоящее время является библиографической редкостью.

Я же хочу просто рассказать, что представляла собой Опочка в дни моего детства.

Родители мои поженились в 1920 году в городе Каневе. В том самом Каневе, где возвышается гора с могилой великого поэта Украины Тараса Григорьевича Шевченко; в том Каневе, где похоронен писатель Аркадий Гайдар, погибший в 1942 году. Там же похоронен и Н. П. Ленский – артист московского Малого театра.

Училась мама в прогимназии, где классы девочек размещались на верхнем этаже, а мальчиков – на первом. Во время буйного весеннего цветения украинских садов между ними возникала бурная переписка. Записочки опускались из окна на веревочке (нитке) и так же поднимались. Назначались свидания в Городском саду, на высоком, коренном берегу могучего Днепра. Но не дай бог встретить в саду в неурочное время свою классную даму – по поведению сбавят балл.

Вспоминала мама учительницу рукоделия, которая ходила в заштопанной юбке, показывая ученицам пример бережного отношения к вещам, чем внушала уважение своим подопечным. Представляю, если бы сейчас в класс пришла учительница в заштопанной юбке, – ее питомицы не поняли бы и, пожалуй, запрезирали.

Рассказывала мама и как им, «иноверкам» (две еврейки и полька), разрешалось не посещать уроки Закона Божьего. Можно было и посещать, но они их радостно прогуливали.

Гимназию мама закончила успешно и хотела продолжить учебу и стать врачом, но бабушка (ее мама) не понимала, зачем женщине образование: «Ей замуж надо и детей рожать!» И не пустили маму в Киев: «Одну девушку из дома – позор!» Так мама осталась в Каневе.

Мама очень любила наряжаться. Она сама перешивала себе платья, то удлиняя, то укорачивая, в соответствии с модой. Носила шляпки типа кепки, которые назывались «матчиш».

За мамой начал ухаживать внук урядника, столичный студент. Он научил маму и ее подружек петь «Варшавянку» и «Марсельезу». Они ходили по улицам и пели: «Вихри враждебные веют над нами…» Урядник был в шоке. Однажды он пришел к деду в лавку и сказал, что если Фаня (так звали мою маму) не оставит в покое его внука, – деду не сдобровать. Мама была наказана, встречи пришлось прекратить, а студент уехал в Питер.

Обычно квартальный, или околоточный, приходил в еврейские праздники поздравить семью, за что ему выносили водку с закуской и давали денежку – «катеньку». Зато во время погромов они заранее сообщали деду, что готовится черносотенная «акция», и дед успевал кое-что в лавке и дома припрятать.