Елена Кочемировская - 50 знаменитых самоубийц

Однако 23 декабря 1889 г., ровно через год, день в день после истории с ухом, у Винсента случился новый приступ, который продлился около недели, но он довольно быстро оправился и вновь приступил к работе. С течением времени приступы учащаются и становятся все более тяжелыми.

Ван Гог не мог покинуть своей комнаты в течение двух месяцев, хотя все время стремился к этому. Он начал планировать свой предстоящий отъезд из лечебницы и поделился своим желанием с Тео, который стал подыскивать возможные варианты для перевода Винсента куда-нибудь поближе к Парижу. Кое-что разузнав, Тео решил, что брату лучше всего будет сначала вернуться в Париж, а затем начать лечение у доктора Гаше, терапевта-гомеопата. Винсент соглашается и в мае 1890 г. покидает Сен-Реми и отправляется в Париж.

По приезде Ван Гог почти сразу встретился с доктором Полем Гаше, который жил в Овере. Хотя сначала Гаше понравился ему, позже он будет высказывать сомнения по поводу компетентности доктора: «…думаю, что он еще более болен, чем я, или, скажем, такой же. А когда слепой ведет слепого, разве они оба не упадут в яму?» После двух недель общения с доктором Гаше художник смягчил свое мнение о нем, поселился в Овере невдалеке от него и полностью погрузился в работу.

Поль Гаше сам был художником и очень ценил импрессионистов. Он был одним из немногих, кто высоко ценил картины Ван Гога и считал тяжелое состояние Винсента не следствием душевной болезни, но мучительных страданий души художника. Вообще у них было много общего: тревожное, трагическое мировосприятие, неудовлетворенность избранным делом и даже внешность…

Первые недели прошли для Винсента спокойно и приятно. Казалось, что он вполне здоров, как психически, так и физически: терапия Гаше оказывала самое благостное воздействие. Весь июнь художник пребывал в хорошем расположении духа и много работал; в этот период были написаны некоторые из наиболее известных его работ (в том числе и «Портрет доктора Гаше»).

У Тео же, напротив, был очень тяжелый период в жизни: неопределенность с работой, стремительное ухудшение здоровья и в довершение ко всему – болезнь сына. Тем не менее, 6 июля Винсент решил навестить Тео и его семью, однако визит вышел неудачным. Он очень быстро почувствовал подавленность и раздражение и поскорее уехал.

В течение следующих трех недель художник много работает. «В настоящий момент я чувствую себя более спокойным, чем в прошлом году, и на самом деле беспокойство в моей голове значительно уменьшилось», – пишет он матери. Казалось, жизнь Винсента стала, по крайней мере, спокойной… Он пишет много и быстро; его пейзажи, выполненные рукой настоящего мастера, пронизаны каким-то мрачным ожиданием, он создает полную предчувствия скорой смерти картину «Стая ворон над хлебным полем». Закончив работу над этой картиной, во время очередного приступа депрессии он кончает жизнь самоубийством.

В воскресенье вечером 27 июля 1890 г. Винсент Ван Гог выходит из дома с мольбертом, кистями и красками. Выйдя в поле и начав рисовать с натуры, он бросает работу, достает из кармана револьвер, который носил с собой уже несколько дней под предлогом, что хочет стрелять ворон, и стреляет себе в грудь. Затем он направляется в пансион Раву и ложится в постель. Обнаружив окровавленного постояльца, Раву зовет местного практикующего врача и доктора Гаше, который вызывает Тео. Принимается решение не вынимать пулю из груди.

Последние минуты своей жизни Винсент провел в обществе брата. Тео держал его за руку и разговаривал с ним по-голландски. Винсент смирился со своей судьбой, и Тео позже писал: «Он хотел умереть. Когда я сидел рядом с ним и говорил, что мы поможем ему выздороветь, что надеемся, что он избавится от своего отчаяния, он сказал мне: «La tristesse durera toujours» («Печаль продлится вечно»). И я понял, что он хотел этим сказать»…

Судьбе было угодно, чтобы последнее десятилетие своей жизни В. Ван Гог провел, ощущая радость от своего творчества и ведя полуголодное существование на деньги своего брата Тео, единственного человека, который поддерживал его до самого конца.

Винсент Ван Гог скончался в полвторого ночи 29 июля 1890 г. Католическая церковь в Овере не разрешила хоронить его на своем кладбище, потому что он покончил жизнь самоубийством. Однако в поселке Мери, что неподалеку, согласились на захоронение, и похороны состоялись 30 июля.

Тео Ван Гог скончался через полгода. Он был похоронен в Утрехе, но в 1914 г. вдова Тео, Иоганна, горячая поклонница работ Ван Гога, перезахоронила тело Тео рядом с Винсентом на кладбище в Овере. Она попросила, чтобы между могилами посадили веточку плюща из сада доктора Гаше. Этот плющ и по сей день покрывает ковром могилы Винсента и Тео.

Он мог бы всю жизнь торговать чужими картинами – как младший брат Тео, тоже, впрочем, не особенно преуспевший в фамильном бизнесе. Мог бы стать священником – в старинном голландском роду Ван Гогов и это дело было в почете. Винсент честно испробовал и то и другое.

«Если ты слышишь внутри себя голос, говорящий: «Ты – не художник», тогда, приятель, рисуй, несмотря ни на что, и этот голос умолкнет… Разве нельзя научиться терпению у природы, видя, как медленно созревает пшеница?..» – писал Винсент брату. И рисовал, несмотря ни на что. У него было катастрофически мало времени.

Творчество любого художника принято делить на периоды. В «периодизации» Ван Гога поражает сопоставление цифр: огромное количество рисунков и полотен относительно за короткие промежутки времени. Вот только некоторые из них: за два года в родительском доме, куда он вернулся из Боринажа, – 185 картин и около 240 рисунков; в Арле с февраля 1888 по май 1889 года – 200 картин, сотня рисунков и акварелей; за два последних месяца жизни в городке Овер на Уазе – семьдесят работ. А ведь Винсент Ван Гог рисовал только десять лет…

Двуглавый орел в качестве герба, многомиллионное и многонациональное население присоединенных земель, антисемитизм, огромный бюрократический аппарат, неэффективная власть, агонизирующая монархия, расцвет музыки, литературы и философии (особенно в столице)… На первый взгляд, речь идет о Российской империи. Но в начале XX века было еще одно государство, полностью подходящее под такое описание, – Австро-Венгрия.

Это сейчас Австрия – крохотная европейская страна. А когда-то она была частью огромной империи Габсургов, объединявшей, кроме собственно австрийских и венгерских земель, Богемию, Моравию, Силезию, Галицию, Буковину, Далмацию, Хорватию, Словению, Боснию-Герцеговину и так далее. Пятидесятимиллионное население Какании – так писатель Р. Музиль обозвал Австро-Венгрию, образовав это слово от официальной аббревиатуры «К.-К.» (кайзеровско-королевская) и латинского глагола «сасаге» (значение очевидно) – не знало, что через десяток лет империя просто исчезнет с лица земли. Однако предчувствие распада, близящейся гибели пронизывало все сферы ее интеллектуальной жизни. Искусство, естественные и гуманитарные науки находились под прессом многовекового конфликта между духом и телом: стремление избавиться от пуританских табу и запретов соседствовало с желанием установить новые, подчас не менее жесткие, правила общественной жизни, а потребность найти выход подавленной сексуальной энергии сталкивалась с отрицанием собственной телесности и страхом перед влечениями плоти.