Василий Веденеев - Любовные тайны знаменитых

С разрешения Рима Лукреция и Филиппо сняли сутаны и стали мирскими людьми, а заключив официальный брак, они сделали своих детей законнорожденными. Филиппо Липпи ди Томазо написал еще множество дивных картин, а его сын Филиппино, унаследовавший талант отца, сначала был учеником у Сандро Боттичелли, а позднее сам стал знаменитым художником.

Ее считали самой очаровательной, страстной и роковой обольстительницей XVII–XVIII веков. В этом нет никакой ошибки: легендарная красавица Нинон де Ланкло прожила очень долгую жизнь, не переставая и не уставая очаровывать мужчин. С ее красотой связана неразгаданная тайна, о которой она говорила весьма неохотно и только очень близким людям, да и то крайне редко и большей частью малопонятными намеками.

Историки считают: в полном смысле этого слова назвать де Ланкло куртизанкой нельзя – она совершенно не нуждалась в средствах, поскольку происходила из весьма состоятельной дворянской семьи. Наоборот, она сама могла награждать своих возлюбленных золотом и дарила себя и свою любовь только тем мужчинам, которые ей нравились. Роковая красавица Нинон стала одной из первых провозвестниц «свободной любви» и, пожалуй, по оценкам многих экспертов, изучающих Францию времен последних Людовиков, являлась одной из очень немногих женщин своего времени, которые смогли распорядиться собственной жизнью по своему усмотрению.

По отзывам современников, красота великой любовницы была поистине феноменальной: когда ей уже исполнилось семьдесят, из-за нее стрелялись на дуэли и сражались на шпагах молодые мужчины, искавшие расположения дивной обольстительницы. В девяносто Нинон де Ланкло поражала всех свежестью лица и красотой фигуры, которыми она вполне могла соперничать с восемнадцатилетними девушками. Сколько любовников имели счастье обладать роковой Нинон, знала только она одна…

О чем же недомолвками и намеками иногда пыталась поведать своим близким – хотя она никогда не выходила замуж, у нее были дети и даже внуки – неподражаемая Нинон де Ланкло? В частной переписке и мемуарах того времени, буквально по крохам восстанавливая сведения, ряд экспертов нашли необходимые данные и постарались воссоздать поистине таинственную и фантастическую картину.

Известно, что Нинон де Ланкло родилась в 1606 году в знатной и очень богатой дворянской семье. Якобы, когда Нинон была еще совсем маленькой девочкой, в одну из ночей она неожиданно проснулась и увидела у своей постельки странного старика. На нем мерцал расшитый золотыми и серебряными звездами, похожий на черное ночное небо, освещенное слабым отблеском зари, длинный, до пят, наглухо застегнутый широкий плащ. Казалось, он струился, словно вода, переливаясь, как тончайший шелк или сполохи неземного света.

Борода старичка – он маленького роста и скорее походил на гнома – выглядела не просто седой, а снежно-белой. Но глаза его прятались за толстыми стеклами больших круглых очков, и различить их выражение в полумраке спальни никак не удавалось. На голове странного незнакомца красовалась круглая, черная шапочка, украшенная маленьким белым пером.

Нинон хотела криком разбудить няньку, но старичок приложил палец к губам, призывая к молчанию.

– Не бойся, дитя мое, – ласково сказал он девочке. – Я не причиню тебе никакого зла.

– Кто же ты? – заинтересовалась юная особа.

– Для тебя это сейчас не так важно, – уклонился от ответа старичок. – Могу только сказать: я появляюсь на земле один раз в несколько столетий, иногда немного чаще, и всегда посещаю детей. На сей раз выбор пал на тебя, Нинон. Ты хочешь получить от меня такой подарок, какого не получал никто и никогда?

– Что за подарок? – живо спросила девочка, забыв про все свои недавние страхи.

– Выбирай: могу подарить тебе огромную власть, могу дать несметные богатства или долгую жизнь и неувядающую красоту. Что ты предпочтешь?

– Неувядаемую женскую прелесть, – практически не задумываясь, немедленно ответила юная кокетка. – Но непременно вместе со здоровьем и долгими годами!

– Конечно, – улыбнулся старичок. – Я не ждал иного.

Из бесчисленных глубоких складок своего удивительного плаща он достал золотую палочку, легко коснулся ею плеча Нинон и словно растворился во мраке.

Конечно же наутро девочка помнила о странном волшебном сне – или это все же происходило с ней наяву? – но что-то удержало ее от того, чтобы поделиться с окружающими своими удивительными ночными видениями. С того дня Нинон де Ланкло стала просто сиять красотой на удивление всем.

Ей легко давались знания, и она благодаря природному уму и стараниям родителей получила прекрасное домашнее образование. Грациозность, тонкие черты лица и восхитительные формы фигуры Нинон способны были кого угодно свести с ума! Девушка обладала очень приятным голосом, великолепно пела и хорошо играла на лютне, а танцевала так, что невозможно было оторвать от нее глаз. Она буквально завораживала зрителей своими движениями. К тому же она много читала и писала стихи.

– Бог мой! – восклицали знакомые семейства де Ланкло. – Какая дивная красота, какие божественные формы и какие таланты! Ваша Нинон просто королева!..

Вскоре молодой и прекрасной дворянке нашелся достойный жених – юный Гаспар де Колиньи, герцог Шатийон, потомок знаменитого адмирала-гугенота, погибшего в Варфоломеевскую ночь. Его род был очень древним и знатным, но… обедневшим. Де Ланкло выразили готовность соединить знатное имя, титулы и древность рода де Колиньи со своими богатствами. Дело дошло уже до помолвки Гаспара и Нинон.

– Герцогиня – это… – и отец невесты, не находя нужных слов для выражения своего восхищения, неопределенно крутил в воздухе рукой: подумать только, его дочь скоро станет герцогиней!

В отличие от пребывавших в эйфории родителей хитроумная красавица решила испытать жениха. Она подарила ошалевшему от счастья Гаспару кошелек, полный золотых монет, и тут же следом за де Колиньи отправила своего доверенного слугу Вскоре тот вернулся и доложил госпоже:

– Мне неудобно говорить, мадемуазель, но господин де Колиньи прямиком отправился к сводникам и нанял коляску с двумя гулящими девицами. Кучер поднял тент, и они поехали.

По воспоминаниям современников де Ланкло, в тот период в Париже распространилась мода заниматься сексом в каретах и колясках. Проститутки поджидали клиентов сидя в экипажах, а сутенером обычно являлся кучер. Знатные дамы отдавались в экипажах своим любовникам и кавалерам, поэтому приглашение прокатиться часто, и не без оснований, рассматривалось как откровенное предложение переспать. Согласие на прогулку в экипаже столь же откровенно давало понять, что дама совсем не против предлагаемых ей кавалером сексуальных развлечений.