Николас Хаггер - Синдикат. История мирового правительства

Наша нефть подходит к концу, а в Ираке ее с избытком. Наши политики связаны с нефтью, значит, нам нужна война с Ираком. Возможно, эти факты и не имеют прямой связи. Может быть, правительства США и Великобритании искренне верили, что их граждане или солдаты находились в опасности, которую представляло саддамовское оружие массового уничтожения. Может быть, они начали войну с Ираком по гуманитарным, а вовсе не по геополитическим соображениям. Мало кто может возразить против того, что мир без Саддама Хусейна стал лучше. Но все эти аргументы разбиваются о тот факт, что в последние десятилетия мы не начинали войн против таких же или даже гораздо худших деспотических режимов. Напротив, мы очень часто поддерживали их, как поддерживали и Саддама в 80-е и начале 90-х годов.

Надо признать, что эти факты связаны самым тесным образом. И подобные связи можно проследить на протяжении всей истории XX века и прежних веков.

Ниже дано краткое изложение недавней истории.

Случайно ли все войны и революции происходят в районе нефтяных промыслов и нефтепроводов? Если это не случайность, насколько хорошо инициаторы этих событий осознают собственные мотивы? Как далеко они готовы зайти, чтобы скрыть их? Ответственны ли они за тысячи погибших в этих конфликтах?

И это первая тема нашей книги. Мы должны осознавать, какие силы стоят за государственной властью. За наиболее значительными событиями XX–XXI веков стоит стремление обладать деньгами и нефтью, а не только защита свободы и демократии. Разумеется, в том, что страна защищает собственные ресурсы, нет ничего неправильного, по крайней мере, не больше, чем в желании расширить свой бизнес, получить контроль над чужими ресурсами – в конце концов, в такую игру играет любой супермаркет. Совершенно естественно, что бизнес на любом уровне занимается установлением отношений и построением альянсов. На базовом экономическом уровне наша экономика глобальна. Граждане владеют акциями компаний, работающих по всему миру. Крупные корпорации просто вынуждены быть многонациональными.

Возможно, до этого момента вы разделяли мою точку зрения. Опросы общественного мнения показывают, что большинство граждан подозревает, что мы начали войну против Ирака вовсе не по гуманитарным соображениям, даже если большинство приветствует результат этой войны: более демократичный Ирак, освободившийся из-под власти Саддама Хусейна. (6)Но я пойду дальше. Вторая тема моей книги – это гораздо более серьезная игра, которая разыгрывается на наших глазах. Мы говорим о таком уровне, на котором страны и народы являются лишь пешками. Лидеры, которых мы выбираем, чтобы они нам служили, вовсе не собираются работать в наших интересах. Логика глобальных интересов заключается в том, чтобы создавать многонациональное, региональное, даже глобальное правительство, а не правительство национальное. Тогда можно будет устранять различия в валютах, армиях, налогах на импорт и экспорт. Можно сосредоточиться на увеличении богатства, не испытывая на себе превратностей национальных государств. В конце концов, отдельные национальные государства переменчивы, нестабильны и (как правило) управляются в интересах народов этих стран, а не в многонациональных, глобальных интересах. Глобальным корпорациям необходимы глобальные организации, способные влиять и действовать. Сегодня глобальные интересы сосредоточены вокруг денег и нефти, и проявляются они согласованно. Они образуют то, что мы можем назвать «Синдикатом». (7)Синдикат мощнее любого человека и любой группы людей. Он сильнее, чем это сознают его отдельные «члены». Его влияние настолько всепроникающе, его идеи настолько рациональны, что многие – в том числе президенты и премьер-министры – действуют в его интересах, не осознавая логического результата.

Я пойду еще дальше. Хотя намерения некоторых членов Синдиката могут быть самыми лучшими, глобальный результат его действий пагубен. А некоторыми движут далеко не самые лучшие мотивы. Может показаться невероятным, но именно на этом строилась история XX века. События, о которых мы читаем, показывают, что сбываются самые мрачные предчувствия. О мировом господстве мечтали еще в Древнем мире. Та же мечта движет и современными лидерами. В нашем мире они имеют возможность воплотить эту мечту в реальность. Если мы это поймем, то сможем бороться с ними. И, как обычно, для миллионов это понимание придет слишком поздно. Следуйте же за мной в моем повествовании, насколько это окажется для вас возможным.

Большинство из нас сохранило поразительно наивное отношение к богатству. Мы считаем, его достижение и поддержание чем-то отличным от коридоров власти, от политики и в особенности от демократической политики. Но богатство и власть неразделимы. Нашим миром правят деньги. В этой главе мы поговорим о том, кто в действительности правит современным миром.

Наша история начинается с Майера Амшеля, еврея из Франкфурта, (1)о котором вы, скорее всего, никогда не слышали. Клерк в банке Оппенгеймеров сумел стать младшим партнером, а затем покинул этот пост, чтобы заняться бизнесом, который его отец начал еще в 1750 году. Он стал покупать и продавать редкие монеты. В 1769 году она стал поставщиком двора курфюрста Вильгельма IX, ландграфа Гессе-Кассель. После смерти отца (1785) Вильгельм унаследовал самое большое частное состояние в Европе – в переводе на современную валюту оно равнялось 40 млн. долларов. Такую сумму заплатила Великобритания за использование 16 800 гессенских солдат во время Американской революции. Когда в 1806 году в Германию вторгся Наполеон, Вильгельм бежал из Франкфурта, оставив Амшеля охранять 3 млн. долларов, (2)закопанных в саду. Своим поверенным Вильгельм назначил Будеруса фон Карлсгаузена, который сделал Амшеля банкиром курфюрста и наделил его правом собирать королевские займы. Так было положено начало банкирской династии Ротшильдов. Фамилия, под которой Майер Амшель вошел в историю, происходит от немецких слов «Roten Schield» – «красный щит». Красный щит некогда висел на двери дома в гетто, где жили его предки. (3)

Когда в 1812 году Майер Амшель умер, он был самым богатым человеком на земле. (4)Его состояние составляло 3,5 млн. долларов (1669 млн. фунтов, если связать эту сумму с валовым национальным продуктом и не умножать на 35,5 из-за инфляции после 1836 года). (5)Завещание Майера не было опубликовано, но он установил принцип, по которому его состояние должно было передаваться по мужской линии в рамках династии. (6)