Алекс Гор - Мистика странствий. Юго-восточные путешествия. Записи о сверхвозможностях человеческого сознания. Часть I

Вообще мужчина, занимающийся цигун и даосскими практиками, нарабатывает в своем теле главным образом инь-энергию, а женщина – энергию янь. Задача растущего даоса со временем полностью заменить ян-энергию на инь-энергию – тогда, в нем появляются сверхвозможности, а говоря языком индуизма – сидхи. В Дао известны (женские) инь-парадоксы, о которых когда-то написал Лао Дзы:

– уступая, я выдерживаю испытание;

– пустое пространство наполнено;

– когда я оставляю себя, мое я становится больше;

– когда я ощущаю себя наиболее разрушенным, я нахожусь в начале периода роста;

– когда я ничего не желаю, многое приходит ко мне.

Очевидно, состояние «вне ума» (где нет ни времени, ни пространства), которого ты достигаешь за счет цигун-практики, также относится к инь-парадоксам, поскольку убирая ум, ты начинаешь знать с точностью до минуты сколько сейчас времени, и вообще многое об окружающем мире.

Итак, с Галей, Олей и Юлей я направился через весь город к автостанции. Нам повезло, не пришлось долго ждать автобуса. Правда, пассажиров, в том числе иностранцев, отличающихся от местного люда белым цветом кожи, в эту маленькую старую коробочку набилось битком. Отъехав с пару километров от города, автобус неожиданно сломался. Всем пришлось вылезать и ждать когда приедет другая развалюха, а потом забиваться в нее по новой. Две полные израильтянки с рюкзаками, раскрасневшиеся от неудобств, не выдержали и отправились ловить такси. Ольга, любящая комфорт, да вдобавок максимально низкие цены, умудрилась найти себе сидячее место.

А мы с Юлей стояли в проходе, прижатые друг к другу. Я изо всех сил старался сдерживать давившую на нее толпу и чувствовал – ох как я его чувствовал! – ее маленький упругий сосок под маечкой, надетой на голое тело; он упирался в мое плечо. Я ничего не мог поделать со своими сексуальными инстинктами. Нежно-упругая округлость ее божественной груди выводила мои внутренние энергии из равновесия. Вместо того чтобы полностью расслабиться, я становился напряженным. Не знаю, что чувствовала она, но вдруг после долгого молчания Юля сказала:

– Знаешь, каково свойство ума? Например, горит одна лампочка в коридоре твоей квартиры, и тебе много лет этого хватает. И вдруг света становится не достаточно, хотя физиология твоя по-прежнему в норме. И ты вкручиваешь вторую лампочку. Но, спрашивается, что изменилось?

Я не знаю, к чему она это сказала, но ее слова показались мне очень умными. Ум красивых девушек меня всегда дополнительно возбуждал. После этого во мне вдруг так ощутимо задвигались энергии нижних чакр, что я чуть не произнес в слух: «Вот те на! Какой же я, нафиг, йог, если не умею управлять собой!»

В этот момент я вспомнил, что когда-то читал у Фрейда о человеческих возможностях трансформировать сексуальную энергию в психическую. У меня уже был собственный опыт перекачки энергии из нижней чакры в верхнюю. Научила меня этому одна совсем юная девушка. А дело было так…

Года за три до описываемых событий я как-то попал на психологический симпозиум. Там познакомился с Катей. В свои восемнадцать лет умна она была не по годам. Катя сильно впечатлила меня своими познаниями в астрологии, йоге и других знаниях. Она училась в академии йоги на третьем курсе (оказывается, и такая есть). У них преподавал какой-то выдающийся мастер. Он дал ей инициацию, научил передвигать в теле энергии и работать с чакрами. Основная техника состояла в том, что ты должен почувствовать энергетический сгусток в нижней части тела, затем визуализировать четыре красных лепестка первой чакры и протолкнуть энергию по ним, вращая по часовой стрелке. Потом, не переставая чувствовать энергию, нужно поднять ее в следующую оранжевую чакру и также провести по шести лепесткам по ходу часовой стрелки. И так далее, пока не дойдешь до тысячелистника – Сахарасрары.

И вот мы с Катей на выходные едем ко мне в деревню, расположенную на берегу красивой реки в Тульской области, отдохнуть и попрактиковать. С самого начала все было как-то необычно: и то, что юная, симпатичная девушка с полуслова согласилась отправиться со мной в такую даль; и то, что четыре часа дороги за разговорами пролетели, как один миг; и то, что между нами возникла не то чтобы любовь, но какие-то особо высокие, не передающиеся описанию чувства, а точнее, ощущения… В дороге я поглядывал на ее милое улыбчивое лицо с ямочками на щеках, пытаясь понять, что ею движет. Но потом расслабился. И сразу пришло понимание, что мы не должны переходить на близость, чисто занимаемся практикой и делимся друг с другом духовным опытом.

Свои половые инстинкты я научился сдерживать, можно сказать, еще в младенчестве, когда родители отправляли меня на летнюю детсадовскую дачу. Там в конце каждой недели в банный день молодые стройные воспитательницы старательно отмывали нашу грязь. Зная, что с помывкой последних «бойцов» няни начинают сами мыться, снимая с себя купальные костюмы, я делал вид, что не могу самостоятельно одеться и оставался одним из последних. Помню, тетенька с золотыми, рассыпавшимися по загорелым плечам кудрями, энергично вытирала меня полотенцем, поставив для удобства на деревянную скамью в раздевалке, а я с затаенным дыханием время от времени косился на притягательную впадинку пупка в бархатистом бугорке ее живота. Но, казалось, няня не замечала проявленного к ней интереса. А потом вдруг на пороге душевой появилась другая, не менее красивая и совсем раздетая няня. Освободившись от последнего мальца, она разделась донага и сама пошла мыться. И в тот миг, когда я увидел это откровение, меня как будто накрыла волшебная волна, мир стал, как бы более проявленным, мысли куда-то ушли, предельное внимание соединило меня с чем-то, что, казалось, больше всего на свете. Состояние было очень необычное. Видимо, это было то концентрированное здесь и сейчас, которого так жаждут йоги. В следующий миг я почувствовал у себя эрекцию, и, уже каким-то образом понимая – это четырех летний малец! – что это неприлично, сознательно ввел себя в состояние страха, который мгновенно сделал отлив крови от нижней части тела, опуская «морковку». А затем нужно было стать тихим и незаметным, убрать ум, уйдя в глубину себя… Возможно, очарованные этой образовавшейся тишиной, няни не торопились меня отправлять из раздевалки, и я болтался в ней до последнего…

Я уже тогда понимал, кто красив, кто нет, кто строен, кто мне неприятен. Все уже было заложено во мне тогда, в том четырехлетнем возрасте. Кажется, что с тех пор я ни сколько не изменился, только лишь сделал ум более изощренным, в том числе и за счет знаний, которые могут уводить от истины.

Вернемся к Кате. В день приезда в деревню после вечернего чая у раскрытого окна, в которое смотрели мерцающие на небе звезды, пришло время распределяться по кроватям. Я собирался ночевать в сарае на широком диване и предложил Кате ложиться со мной. «Мне от тебя ничего не нужно, – сказал я ей, – просто вместе уютней как-то». Видимо разговор за чаем о колдунах, живших когда-то по соседству, и прочие рассказы из детства как-то подействовали на Катю – она почти сразу согласилась лечь со мной. Но предупредила: «Я сейчас прохожу практику брахмачарья*, мне интимная близость мастером запрещена на три месяца». Я еще раз заверил ее, что приставать не буду.