Валерий Чумаков - Демидовы. Пять поколений металлургов России

Видя такую реакцию, царь, как хороший администратор, решил использовать создавшуюся ситуацию себе на пользу.

– Хорошо, – сказал он, протягивая мастеру боевой топор новейшей немецкой конструкции, – я помилую тебя, если ты скуешь мне 300 алебард [34] Алебарда – колюще-рубящее оружие, боевая помесь пики, топора и багра длинной 200–240 сантиметров и весом от 2,5 до 5,5 килограмм. по сему образцу.

– Да что 300, 400 за месяц скую государь. И лучше скую, – воскликнул благодарный кузнец.

Ровно через месяц царь принимал в Воронеже его работу. Говорят она так ему понравилась, что он заплатил кузнецу за алебарды сумму втрое большую, чем просил Никита, дал немецкий отрез на платье и серебряный ковшик и пообещал по пути в Москву заглянуть в гости.

Обещание царь исполнил. Через месяц после встречи в Воронеже он лично посетил тульскую фабрику Никиты, после чего направился к нему домой. Специально для царя Никита купил у заезжих купцов самое дорогое виноградное вино, какое и подал ему на серебряном подносе, чем оскорбил царя.

– Неприлично купцу пить такое вино, – заявил Петр, сопроводив свои слова пощечиной.

Тот на пощечину не обиделся и даже воспринял ее с благодарностью, чем смягчил сердце высокого гостя. В нашей стране всегда так было: исключительно терпением можно уже добиться многого. Как это и произошло с Никитой. Но пока он просто отступил, потупил глаза и, оправдываясь, сказал:

– Я, Государь, в вине не разбираю, в рот никогда хмельного не брал, а купил сие вино для великого гостя дома моего.

– Отнеси назад, – распорядился царь, – и дай мне рюмку простяка.

Принесенную рюмку водки Петр выкушал мгновенно, запив ее стаканом пива и залакировав стаканом меда, поднесенными женой Никиты, Евдокией Федотовной. Евдокия была молода и чрезвычайно хороша, поэтому самодержец всероссийский воспользовался своим служебным положением и, на закуску, крепко поцеловал ее прямо в губы. После чего он велел Никите идти с ним в ставку, где показал кузнецу хорошо сделанное иностранное ружье новейшей конструкции.

– Хорошая вещь, – сказал оружейник, тщательно осмотрев оружие, – но и мы такое сделать можем.

Царь, казалось, и ждал такого ответа. Обрадованный, он долго разговаривал с мастером, хвалил его за ум и редкую предпринимательскую сметку.

Спустя некоторое время Никита привез в Москву шесть ружей, которые были ничем не хуже, чем иностранные образцы. Царь остался работой доволен и заплатил за них сверх оговоренной суммы еще сто рублей. Сумма это была почти астрономической, учитывая, что кузнецы тогда получали за произведенные пищали по 22 алтына и 02 деньги, то есть примерно по 70 копеек, за ствол. После этого, поцеловав кузнеца, только, в отличие от его жены не в губы, а в лоб, Петр сказал:

– Постарайся, Демидыч, распространить фабрику свою, а я тебя не оставлю.

Тут же, не откладывая дела в долгий ящик, был составлен указ о передаче Никите Демидовичу Антюфееву нескольких десятин [35] 1 десятина равна 1,0925 гектар. Можно сказать, что десятина и гектар – почти одно и то же. земли в Малиновой засеке близь Тулы для копания железной руды и полосу в 5 верст длины из Щегловской засеке во всю ее ширину для жжения из леса угля. Воспользовавшись монаршей милостью, Никита моментально завел на речке Тулица чугуноплавильный завод. Уже вскоре он отлил 5000 пудов [36] 1 пуд равен примерно 16,4 килограмм. (82 тонны) артиллерийских снарядов, которые и привез в Москву, на радость государю и Артиллерийскому приказу. Лично осмотрев снаряды, Петр объявил кузнецу благодарность и велел заплатить ему втрое больше, чем платили за подобную продукцию представителям ведущих российских чугунолитейных заводов боярина Льва Кирилловича Нарышкина и иноземца Вахрамея Вахрамеевича Меллера.

Есть еще две мелких легенды. Согласно одной, Никита, еще будучи подмастерьем, сумел отлить идеальное чугунное ядро и смастерить образцовое ружье, которые были преподнесены царю и очень ему понравились. По другой, Никита изначально жил и работал вовсе даже не в Туле, а в Москве, в Пушкарном приказе. Откуда убежал в Заволжье, к калмыкам. Там он прославился как большой рудознатец, открыл несколько богатых месторождений, за которые и был обласкан Петром. Однако обе эти версии не выдерживают никакой исторической проверки. Мы их привели исключительно с целью позабавить читателя и показать, как далеко могут зайти составители легенд, если историки дадут им волю.

Во всех легендах совпадает лишь одно – примерное время знакомства царя с металлургом – либо конец 1695-го года, либо начало 1696-го. Время, когда Петр активно готовился к новому своему Азовскому походу.

На этот раз царь подошел к делу весьма ответственно. Подготовка к новой кампании была проведена в кратчайшие сроки, всего за несколько месяцев. На Воронежские верфи было мобилизовано свыше 25 000 крестьян и посадских людей. С января по апрель они соорудили 2 крупных боевых корабля, 23 галеры и более 1300 барок, стругов и прочих мелких судов. После высочайшего указа о том, что все, записавшиеся в войско холопы получат свободу, российская сухопутная армия увеличилась вдвое и достигла 70 000 человек. Флотом командовал Лефорт, сухопутными войсками – боярин Шеин [37] Шеин, Алексей Семёнович (август 1662 – 12 февраля 1700) – русский воевода, боярин, государственный деятель, первый русский генералиссимус. . 27 мая русский флот вышел в Азовское море и блокировал крепость Азов. Теперь ее защитники не могли получать провизию и прочие запасы по морю, как это было раньше. Осажденный гарнизон сдался на милость победителю 19 июля, а днем спустя за ним последовала крепость Лютих. Поскольку у Азова не было удобной гавани для морских кораблей, Петр выбрал более удобное место, на котором уже 27 июля был основан город Таганрог.

Начало славных дел было положено, теперь главное было – не останавливаться и развивать успех. Теперь России для того, чтобы стать действительно солидной державой, нужно было, во что бы то ни стало, вернуть себе выход на Балтийское море, потерянный по Столбовому мирному договору в 1617 году. Тогда, после неудачной русско-шведской войны, длившейся с 1613 года, Россия уступила шведам всю свою прибалтийскую территорию, от Ивангорода до Ладожского озера. Конечно, воевать со Швецией, мощнейшей европейской державой, во главе которой стоял Карл XII, прозванный, несмотря на юный возраст, за свои многочисленные воинские таланты «европейским Александром Македонским», для отсталой во всех отношениях России было чистейшим безумием. Вся Европа понимала, что амбициозный русский царь, который неизвестно каким чудом сумел победить турок, в скором времени объявит войну и шведам, и никто не сомневался, что шведы в этой войне победят, оторвав у потешного русского медведя порядочный кусок его необъятной территории, а может даже захватят Москву.