Бондо Доровских - Исповедь боевика. откровения добровольца

– Сынок, а что это делается на улицах Славянска? Что это за баррикады?

– Революция, бабуль.

– А кто против кого?

– Наш народ против преступной власти.

– А что это я, милый, там своих не вижу, все одни приезжие…

Вечером приехал домой – и снова телевидение: там гибнут люди… убивают русских людей… запрещают говорить на родном языке… – Я скоро буду у вас. Дождитесь! Утром умываюсь, смотрю в зеркало и говорю: «Не вздумай туда поехать. Нет, конечно нет. Я ведь не дурак, конечно, не поеду. Мне там нечего делать…» С каждым днем я погружался все глубже и глубже. Меня занимало только одно – Донбасс и все, что с ним связывало. Я стал себе признаваться, что, возможно, все-таки туда поеду. Хотя, признаться, эта мысль меня пугала, и я тщетно отгонял ее. Мне не удавалось найти информацию о том, как добраться до Славянска, чтобы при этом не попасть в руки украинских властей. Самостоятельно ехать туда я был не готов. Глух был я для доводов разума, который кричал мне: «Куда ведешь ты меня?». Но был голос в сердце: «Сделать это – твой долг». И так силен был тот голос, что представления разума становились ничтожными…

Шел конец мая, когда я написал в военкомат Славянска, что хочу приехать. В ответ мне пришла ссылка о пытках добровольца из России: его пытали ополченцы и выкинули к укропам, подозревая в нем шпиона, а те – назад, к российским пограничникам. Приложены фото с синими от наручников запястьями и историей его приключений. «Что это? Меня будут пытать? … Могут. Непонятно же, кто ты и откуда», – думал я. Пишу: «Ребят, я из Иваново, России, еду вам помогать. Пытать меня не будете? Даю все данные о себе». Ответ: «Странное у вас впечатление о вступлении в ополчение». Объясняю, что, мол, после обращения к ним мне прислали письмо на мой электронный адрес с ужасами человека, решившего к вам приехать. – Ладно, понял: укропы взламывают наш ящик и пугают таких, как ты. Снова пишу: «Так как приехать?» – Вам нужно прибыть в город Славянск и прийти в военкомат, – сообщают мне. Везде пишут, что ссаживают с поездов россиян, мужчин в возрасте от 18 до 60 лет.

– Какого черта! – думаю я.

– Как туда добраться?

На выходные приехал в Иваново, где у приятеля через забор дислоцируется 98-я дивизия ВДВ.

– Макс, я на Украину собрался, – сообщаю я.

– Зачем тебе это надо?

– Не знаю…

Так прошли выходные. Будни я снова в Москве, где все так же: утро… зеркало… не вздумай ехать… метро… офис… сообщения о войне… «Нет, я никуда не поеду…» – но купил бронежилет, маскхалат, берцы, разгрузку, рации, нож, медицину, костюм «Горку» и балаклаву. В офисе я все примерил и, глядя на себя в зеркало, сказал:

– Ты становишься похожим на боевика.

Рабочий день закончился, а я все ходил в бронежилете, рассматривая свой новый образ.

– Ого, вы куда? – спросил охранник, увидев меня.

– На Украину, воевать, – ответил я.

– Да вы что? Серьезно?

– Да.

– Здорово! Я бы тоже поехал, но у меня сын больной, некому смотреть. Он долго еще мною восхищался и пожелал в конце удачи.

– Да, спасибо, она мне пригодится. Когда покупал броник, амуницию, у меня создалось впечатление, что все едут в Украину: военная тематика разлеталась у продавцов на «ура».

Снова на выходные приезжаю в Иваново: 98-я дивизия на марше, с полной выкладкой и техникой, в направлении Северного аэродрома. Выскакиваю из машины. Пытаюсь прорваться к капитану ВДВ. Кричу:

– Вы куда едете, на Украину?

Но не пускает мой товарищ по имени Макс.

– Да туда, туда – тебе это только не надо, – говорит он. Внутри все горит. Они едут воевать, а я тут, в тылу…

Захожу в магазинчик, что метрах в ста от воинской части. Здесь всегда полно контрактников, но сегодня пусто. Спрашиваю у продавщицы:

– Где все?

– Ребята, поехали нас защищать. А вы долг отдали Родине? – спрашивает она.

– Я уже отдал в Чечне, – говорит Макс.

– Молодец ты, Максим, завидую тебе. И что там на войне – в окопах буду и в грязь, и в стужу?

– Конечно. А ты как думал?!

– Хорошо, я ко всему готов, – сказал я. «А если убьют?! – думаю, про себя. – Кстати, как назад добираться, в случае гибели?»

Гуглю… Довезут до Ростова-на-Дону, а оттуда родственники заберут. Никому проблем доставлять не хочу: похороны, слезы… нет, данных своих близких в ополчение не дам – пусть, если что, захоронят там…

В начале июня в сети стала появляться информация, как организованно добраться до ополчения: «Русское национальное единство» 8 8 «Русское национальное единство» (РНЕ, по имени лидера также «Баркашовцы», «Гвардия Баркашова») – российская ультранационалистическая организация, основанная 16 октября 1990 года группой бывших активистов НПФ «Память» во главе с Александром Баркашовым. Идеология характеризуется рядом политологов как фашистская и нацистская. , «Интербригады» 9 9 Добровольческое движение «Интербригады» – движение, организованное незарегистрированной российской национал-большевистской политической партией «Другая Россия» для участия в вооружённом конфликте на востоке Украины на стороне повстанцев. , военкомат ДНР 10 10 Донецкая Народная Республика – непризнанное государственное образование на юго-востоке Европы, провозглашённое в пределах Донецкой области Украины. Согласно Конституции Украины, территория, на которую претендует ДНР, входит в состав Украины. Большая часть заявленной территории ДНР контролируется украинскими властями; примерно треть заявленной территории ДНР, неподконтрольная украинским властям, согласно постановлению Верховной Рады Украины, «до момента выведения всех незаконных вооружённых формирований, российских оккупационных войск и их войсковой техники» считается временно оккупированной территорией. в Москве, казачество и другие организации работали исправно, занимаясь отправкой добровольцев. Нужно было только написать на адрес электронной почты этих организаций и дождаться ответа. В ответе была просьба написать ФИО, город проживания, гражданство, воинскую специальность (если служил), опыт боевых действий, когда готов приехать, контактный номер телефона. После одобрения анкеты требовалось приехать в Ростов-на-Дону и позвонить по указанному телефону. Как я понял, одобряли анкету всем без исключения – в том числе и мне положительно ответили все, кому я писал. А написал я всем, кому можно.

Когда собирался в Ростов-на-Дону, мне позвонил на телефон сотрудник ФСБ и попросил подъехать в управление по Ивановской области. – А в чем дело? – спросил я. – Вы нам писали, что хотите отправиться в Национальную гвардию Украины? Начинаю припоминать… да… действительно, пару недель назад я написал им, будут ли ко мне применены карательные меры в случае моего участия в этой войне на стороне Национальной гвардии. – А, это?! Я еду в ополчение. Как раз уже на пороге, у выхода из дома. – А куда вы едете конкретно? На Донбасс? Можете к нам сейчас приехать? – спросили меня уже совсем другим голосом. – Сейчас приеду. Я как раз в Иваново. – Приезжайте, жду, – ответил он. Я вызвал такси и отправился к ним. В машине водитель о чем-то все время думал, а я без остановки говорил. – Нет, ну ты смотри, в Национальную гвардию ехать нельзя, а только сказал про ополчение, так пожалуйста, – произнес я. – Чего, чего? – заинтересовался водитель. – Да, на Донбасс я еду, бандеровцев валить. – С ума сошел?! Вон уже двоих привезли в гробах оттуда, – ответил он. Действительно, в мае двое добровольцев из Иваново погибли при штурме Донецкого аэропорта. – Война – что ты хочешь? – прокомментировал я. – Там могут и убить.