Эдуард Филатьев - Главная тайна горлана-главаря. Пришедший сам

Они жаждали свободы, требовали установления гражданских прав и социального равенства, и потому объявляли тиранов и поработителей всех мастей вне закона. Обитатели европейских дворцов поёживались и трепетали от страшных предчувствий – ведь от любой случайной «искры», прилетевшей из объятой бунтом страны, и их родовое гнездо могло охватить всеистребляющее революционное пламя.

Но до тех краёв, где предстояло родиться нашему герою, этот могучий мятежный вихрь не долетал – Маяковские жили в тихом уголке России, в Грузии, в Кутаисской губернии, в небольшом селении, которое называлось Багдады.

Мать будущего поэта, назвав место проживания своей семьи на более поздний, советский лад – Багдади, годы спустя рассказала, что пугало тогда её и детей:

«В то время Багдади было глухим селом. Там не было ни школ, ни учителей, ни врачей…

Дома в Багдади окружены садами, виноградниками, огородами. А дальше – горы и леса. Лес был от нашего дома очень близко, а дома построены на большом расстоянии друг от друга. Соседей близко не было.

К дому подкрадывались шакалы. Они ходили большими стаями и визгливо завывали. Вой их был страшен и неприятен. Я тоже здесь впервые услышала этот дикий с надрывом вой. Дети не спали – боялись, а я их успокаивала:

– Не бойтесь, у нас хорошие собаки и близко их не подпустят».

Вот тогда в семье Маяковских и родился мальчик.

Его мать вспоминала:

«Володя родился в день рождения отца – 7 июля (по новому стилю – 19 июля) 1893 года, – поэтому его и назвали Владимиром».

29 лет спустя, начав писать автобиографию («Я сам»), Владимир Маяковский сразу же предупредил читателей:

«Лица и даты не запоминаю… Поэтому свободно плаваю по своей хронологии».

Первую дату этой «хронологии» он назвал не очень уверенно:

«Родился 7 июля 1894 года (или 93 – мнение мамы и послужного списка отца расходятся. Во всяком случае, не раньше)».

Одной из его сестёр запомнились слова отца по поводу этого «расхождения»:

«У детей есть метрические свидетельства, а это самое главное».

Сохранился и другой (не менее «главный») «свидетель» — метрическая книга Сакондзевской Георгиевской церкви за 1893 год. В ней записано:

«…родился седьмого… июля Владимир; родители его: дворянин Владимир Константинович Маяковский и законная жена его Александра Алексеевна…».

Когда этот мальчик вырос и стал взрослым мужчиной, он продолжал упорно придерживаться данных «послужного списка отца». К примеру, заполняя в 1920 году анкету для лиц, получающих академический паёк, написал:

«Родился <���в> 1894 году».

Приехав весной 1927 года в Прагу и давая интервью корреспонденту газеты «Прагер пресс», утверждал:

«Родился я в 1894 году на Кавказе».

Выступая 27 марта 1930 года на диспуте в Доме печати, заявил:

«Товарищи, я существую 35 лет физическим своим существованием…».

А было ему в тот момент 36 лет и 8 месяцев.

Но в поэме «Облако в штанах», изданной в 1915 году, возраст указан удивительно точно – «двадцатидвухлетний». Получается, что в последние годы своей жизни наш герой явно стремился к тому, чтоб хоть на чуточку выглядеть моложе своего возраста.

В автобиографических заметках «Я сам» свою семью Маяковский представил так:

«Отец: Владимир Константинович (багдадский лесничий)…

Мама: Александра Алексеевна.

Сёстры: а) Люда

б) Оля».

Немного подробнее родителей охарактеризовала их дочь Людмила:

«Отец, Владимир Константинович, лесничий; высокий, широкоплечий, с чёрными волосами, зачёсанными набок, с чёрной бородой, загорелым, подвижным, выразительным лицом. Огромный грудной бас, который целиком передался Володе. Движения быстрые, решительные. Весёлый, приветливый, впечатлительный. Настроения сменялись часто и резко. Отец обладал большим темпераментом, большой и глубокой силой чувства к детям – своим, чужим, к родным, к животным, к природе… Отец был слит с природой, он любил и понимал её всем своим существом.

Служба лесничего опасная, а тем более на Кавказе…

Вспоминается такой случай: отец шёл, беседуя с обходчиком, потом оба замолкли. Через некоторое время отец обернулся к спутнику, но его уже не было – он провалился в пропасть…

Отец легко находил тему для разговора с каждым. Хорошо владея речью, он пересыпал её пословицами, прибаутками, остротами. Знал бесчисленное множество забавных случаев и анекдотов и передавал их на русском, грузинском, армянском, татарском языках, которые знал в совершенстве.

Мама – Александра Алексеевна – среднего роста. Глаза карие, серьёзные, смотрит немного исподлобья. Довольно высокий лоб, нижняя часть лица немного выдаётся вперёд. Волосы каштановые, всегда зачёсаны гладко. Лицом Володя похож на мать, а сложением, манерами – на отца…

Своим характером и внутренним тактом мама нейтрализовала вспыльчивость, горячность отца, его смены настроений и тем создавала самые благоприятные условия для общей семейной жизни и воспитания детей. За всю жизнь мы, дети, ни разу не слыхали не только ругани, но даже резкого, повышенного тона».

Владимир Константинович Маяковский имел гражданский чин коллежского асессора, а это означало, что, обращаясь к нему, надо было говорить «ваше высокоблагородие».

По семейному преданию, свою фамилию предки Маяковских получили за то, что обладали могучей силой и высоким ростом. А происходил их род от запорожских казаков. Как известно, казаками на Руси называли беглых людей, искавших воли в бескрайних степях юга страны. В семье очень гордились своим родством с запорожцами.

По материнской линии в роду Володи тоже были казаки, но кубанские, девичья фамилия матери – Павленко.

Малышу исполнился год и пять месяцев, когда в крымской Ливадии скончался царь Александр Третий. Случилось это осенью 1894 года. 20 октября страну возглавил Великий князь Николай Александрович, которого стали именовать Николаем Вторым, новым (14-ым по счету) российским императором.

Революционные идеи, в течение целого века будоражившие Европу, проникали и в Российскую империю. Эти мятежные веяния добавлялись к крамольным мыслям свободолюбивого толка, которые возникали в умах российских писателей и поэтов (Радищева, Пушкина, Герцена, Чернышевского), и превращались в бунтарские строки их сочинений.

Сеятелей крамолы власть беспощадно преследовала, сажая их в тюрьмы, ссылая в глухие дальние места, отправляя на каторгу. Но бунтарей от этого меньше не становилось.

Даже когда 19 февраля 1861 года царь Александр Второй подписал высочайший Манифест «О Всемилостивейшем даровании крепостным людям состояния свободных сельских обывателей», предоставлявший российским крестьянам волю, ряды мятежно настроенных людей всё равно продолжали множиться. А 28 августа 1879 года Исполнительный комитет тайной антиправительственной партии «Народная воля» и вовсе приговорил императора-освободителя к смертной казни.