Татьяна Мюллер-Кочеткова - Сплетение судеб, лет, событий
- Название:Сплетение судеб, лет, событий
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Т&В Медиа
- Год:2013
- ISBN:978-1-937124-03-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Татьяна Мюллер-Кочеткова - Сплетение судеб, лет, событий краткое содержание
Второе издание
Сплетение судеб, лет, событий - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В это же время мама Воли, Иоганна Исидоровна, получила разрешение посетить своего старшего сына, который остался жить в Москве у ее брата после окончания Московского университета.
Иоганна Исидоровна вернулась из Москвы потрясенной увиденным и услышанным, и то, что она рассказывала Воле и мне, совсем не соответствовало той атмосфере, которую излучал фильм «Цирк». В Москве царил страх, шли повальные аресты, люди бесследно исчезали. Всюду и везде были бюсты и портреты Сталина, ему поклонялись и его восхваляли, как некое божество… (Племянник Иоганны Исидоровны, советский историк, во времена Хрущева написал правдивую, с его точки зрения, книгу о Второй мировой войне, за что был изгнан из Института истории и уехал в Англию. Но Иоганны Исидоровны тогда уже не было в живых).
Мы были ошеломлены ее рассказом и нисколько не сомневались в его правдивости, но наши мысли уже были заняты другим: в Испании шла гражданская война, генерал Франко наступал на Мадрид, немецкие тяжелые бомбардировщики из легиона «Кондор» бомбили этот город день и ночь…
Шел ноябрь 1936 года, весь мир следил за происходящим в Испании, где фашизм разворачивал кровавое наступление на демократию, на Испанскую Республику. Эрнест Хемингуэй позже писал: «Как никакое другое событие нашего времени, оно завладело совестью целого поколения».
Мы принадлежали к этому поколению, охваченному глубокой тревогой за судьбу Испании и всей Европы.
Начались же эти события 17 июля 1936 года закодированным сообщением по радио из марокканского города Сеута у Гибралтарского пролива: «Над всей Испанией безоблачное небо». Это был сигнал к мятежу против Испанской Республики, поданный начальником Генерального штаба, генералом Франко, его сообщникам в Испании.
На следующий же день в Севилье, Гранаде и в других городах начались военные мятежи, и фалангисты (испанские фашисты) тут же начали кровавую расправу с демократическими силами, расстреляв многих видных деятелей Республики. В первые же дни мятежа в селении близ Гранады был зверски убит великий поэт Испании Федерико Гарсия Лорка. Всюду, где власть захватывали мятежники, репрессии были ужасающими.
Генерала Франко немедленно поддержали Гитлер и Муссолини. Немецкие и итальянские самолеты перебрасывали в Испанию марокканские войска и части иностранного легиона.
В городах Испании вспыхивали спонтанные восстания. Народ требовал от правительства решительных мер и вооружения. Началась гражданская война… Западные страны предпочли политику невмешательства в испанские дела, но трагедия испанского народа взволновала множество людей самых различных политических взглядов и профессий по всему миру. Были образованы Интернациональные бригады, наряду с испанскими дивизиями защищавшие Республику. В них сражались не только участники левых партий и движений, но и множество людей, не принадлежавших ни к каким политическим партиям, например, племянник Винстона Черчиля Эсмонд Ромильи, правнук Чарльза Дарвина поэт Джон Корнфорд, французский писатель Андре Мальро, немецкий кадровый офицер и писатель Людвиг Ренн и многие другие.
Клод Дж. Боуэрс, который был послом США в Испании в те годы, обличал в своих воспоминаниях Пакт Невмешательства западных стран как «бесчестный фарс». Он писал об интербригадцах, что «они былидобровольцами», как, например, знакомый ему студент из Луисвиля (США, штат Пенсильвания), оставивший колледж и поехавший в Испанию, потому что он чувствовал, что там решается судьба европейской демократии. Он сражался и погиб в Испании. Он был не более коммунист, чем кардинал города Толедо, писал Боуэрс.
Эти детали я узнала много лет спустя, но уже в конце 1936 года нам было ясно, что мы обязанысражаться против фашизма, угрожавшего не только Испании, но и всей Европе. Одним из первых добровольцев из Латвии в Интернациональные бригады отправился Воля Лихтер.
Вскоре после того, как его мама вернулась из Москвы, он навестил меня, и с первых же минут я почувствовала, что происходит что-то необычное: всегда сдерживавший свои эмоции Воля, и в этом он был похож на свою маму, на сей раз был чем-то очень взволнован. В этот вечер мы даже не занимались русским языком – ему явно было не до этого. Я не решалась его расспросить, да это и не было принято у нас, подпольщиков. Я даже не знала фамилию Наты и где она жила, и мне в голову не приходило ее об этом спрашивать.
В этот последний вечер Воля задерживался у меня значительно дольше обычного. Мы болтали о разных вещах, но у меня было ощущение, что он хочет мне что-то важное рассказать, но тянет время. Наконец он сообщил мне, что уезжает, и просил не прерывать связи с его мамой, и через нее дать ему о себе знать.
Я сразу же поняла, что он собирается в Испанию, на фронт, но отнеслась к новости о его отъезде по-детски восторженно: «Ах, ты уезжаешь, как я хотела бы тоже поехать!». У меня и в мыслях не было, что это опасно, что он может погибнуть, что я его больше никогда не увижу…
Я подождала несколько дней, а потом решила забежать к его маме и узнать о нем. Прихожу к ней, и кто открывает мне дверь? Воля. Оказалось, что он уезжает на следующий день. Иоганна Исидоровна сообщила мне, в котором часу, каким поездом и в каком вагоне он отправляется. И тут я снова поступила совершенно по-детски, несмотря на всю мою кажущуюся взрослость.
Я решила ему что-то подарить на память, и на все свои деньги купила ему галстук (спрашивается, к чему галстук человеку, едущему на фронт?) и два персика на дорогу. Почему именно персики? Да потому, что это мне казалось невероятно роскошным угощением, достойным такого замечательного человека, как Воля. Я сама никогда не пробовала персики, они в Латвии не росли и были очень дорогие, к тому же их привозили совершенно зелеными, какими, очевидно, были и те персики, которые я купила для Воли.
В день его отъезда я написала ему записочку на немецком языке (мы общались по-немецки) о том, что я его никогда не забуду, приложила свою фотокарточку, галстук и персики, и отнесла этот пакетик к поезду, вошла в вагон и, увидев Волю с мамой, без слов положила ему пакетик на колени и убежала…
Через какое-то время Иоганна Исидоровна попросила меня переселиться к ней: ей, мол, одиноко без Воли. Я охотно согласилась, тем более, что доставка литературы прекратилась: кое-кого из подпольщиков арестовали, как мне сообщила Ната, тоже прекратившая свои посещения, чтобы меня не скомпрометировать.
Я переселилась к Иоганне Исидоровне в комнату Воли. В той же квартире жила приятельница Иоганны Лихтер, Шева, уже немолодая женщина, работавшая помощницей и секретаршей у слепого еврейского профессора. Она была настолько предана своему шефу, что посвящала ему все свое время и приходила домой только ночевать. Ее скромность и непритязательность были поистине безграничными.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: