Никита Хрущев - Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 1

Тогда Каганович еще не был признанным партийным руководителем (я уж и не говорю о партийном вожде). В ЦК КП(б)У у него были очень сложные отношения с коллективом. Против него вели борьбу «старики» – Петровский, Чубарь и другие, не признавала его Екатеринославская группа, где было сильным влияние Григория Ивановича Петровского. Опорой Кагановича, собственно, был Донбасс, главным образом Сталино, Луганск и Артемовск (бывший Бахмут). В Бахмуте Кагановичу доверие оказывалось больше через Радченко [31] РАДЧЕНКО Андрей Федорович (1887–1938) – крестьянин, член РСДРП с 1912 г. После 1917 г. находился на советской и профсоюзной работе. В 1924–1925 гг. секретарь Сталинского губкома КП(б)У, в 1925–1928 гг. председатель Всеукраинского совета профсоюзов и член Политбюро ЦК КП(б)У, с 1929 г. занимал различные партийные должности. Репрессирован, реабилитирован посмертно. , чем непосредственно. Там был секретарем Никитенко, а он являлся близким человеком Радченко, Радченко же был председателем Совета профсоюзов Украины. Сам рабочий, очень авторитетный человек, член партии, кажется, с 1912 года, он тоже безвременно погиб. Хотя сам Радченко был интриганистым руководителем, но человеком честным, и сомнений в его преданности делу партии не могло быть. А его интриганство проявлялось в отношении к определенным лицам, но не к партии, не к ее генеральной линии.

Итак, после разговора с Кагановичем я, все взвесив, уже сам не хотел оставаться в Сталино, потому что видел, что у меня могут сложиться плохие отношения со Строгановым, а я не хотел какой-то борьбы с ним. Его только что прислали, он не знал пока производства, но мог узнать, это не мотив для неуважения. Я считал, что лучше мне уйти и пусть он укореняется. Тогда я сказал Кагановичу, что согласен пойти в орготдел ЦК КП(б)У, но с условием, чтобы послали меня работать при первой возможности в какой-либо округ, а в какой, мне было безразлично, хотя желательно, чтобы в промышленный. Я считал, что сельского хозяйства я все же не знаю, никогда в сельскохозяйственных районах не работал, а все время был связан с промышленностью и чувствовал себя здесь в своей тарелке.

Начал работать на новом месте. В Харькове мне не понравилось, как я и ожидал. Канцелярская работа: через бумаги живого дела не видишь. Это специфическая работа, а я человек земли, конкретного дела, угля, металла, химии и в какой-то степени сельского хозяйства. В Сталино сельское хозяйство не было главным, главным у нас был уголь. Уголь – это хлеб промышленности, и ему мы уделяли большое внимание. У меня сложились хорошие отношения с руководством угольной промышленности. Тогда ею руководил Рухимович [32] РУХИМОВИЧ Моисей Львович (1889–1938) – рабочий, член РСДРП с 1913 года, активный участник Гражданской войны и борьбы за Советскую власть на Украине. В 1921–1922 гг. председатель Юзовского губисполкома, в 1923–1925 гг. управляющий трестом «Донуголь», затем председатель ВСНХ УССР и заместитель председателя ВСНХ СССР. В 1930–1934 гг. нарком путей сообщения РСФСР, управляющий трестом «Кузбассуголь». Перед репрессированием был наркомом оборонной промышленности СССР. Реабилитирован посмертно. . Я его очень уважал. Он тоже безвременно погиб, был расстрелян. У меня были хорошие отношения и с руководителем Югостали [33] Комбинат «ЮГОСТАЛЬ» был создан в 1921 г. как ведущая государственно-хозяйственная организация металлургических заводов и угольных шахт Юга страны. (это, собственно говоря, Министерство черной металлургии Юга), которая находилась в Харькове. Возглавлял ее, кажется, Иванов [34] Речь идет об ИВАНОВЕ Николае Гавриловиче, который руководил «Югосталью» в 1925 г. В 1926 г. его на этом посту сменил И.В. Косиор. Хрущев, избранный заворгом окружкома в 1926 г., мог встречаться с Ивановым в этот период времени. В первом издании, по всей вероятности по ошибке, дается ссылка на ИВАНОВА С.Н. – члена РКП(б) с 1920 г., инженерно-хозяйственного и партийного работника. . Я меньше его знал, чем Рухимовича, потому что Рухимович ни одного совещания угольщиков и хозяйственников не проводил без меня: он всегда приглашал меня, и я присутствовал от окружного комитета партии. И вдруг у меня все это оборвалось, и я стал заниматься бумагами, а это пища не для меня, меня сразу отвернуло от нее. Я раз или два ходил по этому вопросу к Кагановичу и стал напоминать ему, что он мне обещал помочь уйти.

Однажды Каганович мне позвонил и говорит: «Вы просили меня перевести вас в какой-либо округ на партийную работу. Если вы не возражаете, то я бы вам предложил Киев. Состоялось решение, в Киев идет секретарем окружного комитета товарищ Демченко, а Демченко просит, чтобы вас отпустили с ним заведовать орготделом Киевского окружкома. Если вы согласны, то можете буквально сейчас же (это было воскресенье) брать билет и выезжать в Киев. Там все известно, Демченко знает, и он с удовольствием вас встретит».

Я, не раздумывая, дал согласие. Киевская организация тогда у нас не считалась пролетарской, боевой. Шла такая слава, что в Киеве сильна украинская националистическая тенденция. Так оно действительно и было. Пролетариат там был слабый, а интеллигенция группировалась вокруг украинской Академии наук. Возглавлял эту интеллигенцию тогда Грушевский [35] ГРУШЕВСКИЙ Михаил Сергеевич (1866–1934) – крупный украинский историк и литературовед, участник украинского национального движения, в 1917–1918 гг. председатель Центральной рады, академик АН УССР с 1924 г. и АН СССР с 1929 г., автор многочисленных научных трудов. . Там была сильна и троцкистская организация. Считалось, что там сложно работать, особенно русским: к ним не особенно хорошее было отношение. Поэтому я полагал, что, так как националисты считали меня безнадежным русаком, мне будет там трудно.

Тем не менее я сейчас же приобрел билет и вечером выехал в Киев. Утром уже был там. Первый раз в жизни попал я в Киев, в этот большой город. До этого я, собственно говоря, видел, не считая Москвы, Харьков, Екатеринослав и Мариуполь. Я не называю здесь Бахмут, а Юзовка еще не считалась даже городом. Киев на меня произвел сильное впечатление. Как только я приехал, то с чемоданом в руке пошел прямо на берег Днепра. Меня тянуло взглянуть на Днепр, потому что я много слышал и кое-что читал о нем. Мне хотелось увидеть эту мощную реку.

Начал я свою партийную и трудовую деятельность в Киеве вместе с Демченко. Председателем облисполкома был Войцеховский. Он тоже безвременно погиб, его расстреляли. Это был человек с некоторым налетом украинского национализма. Раньше он состоял в подпольной социал-демократической украинской организации, но был честный и уважаемый человек. Мягкий по характеру, лощеный интеллигент, но приятный человек и старательный работник. В Киеве он был «на своем месте». Демченко учился на медицинском факультете, но не окончил его. Член партии с 1916 года, он к рабочим не особенно тяготел, а больше тянулся к интеллигенции и занимался вопросами Академии наук. Потом ему от ЦК КП(б)У было поручено заниматься Западной (или, как украинцы говорили, Захидной) КПУ, то есть Львовщиной, Тарнополем (с 1944 года Тернополь. – С. Х. ) и прочим. Это была большая политическая работа, и я считал, что он хорошо ее делал.