Ярослав Плотников - Работа и жизнь в Германии, США, Канаде и Австралии. 12 интервью с программистами из России, Казахстана, Беларуси, Украины

Спасибо за вопросы, надеюсь, мои рассказы и ответы помогут многим людям с тем, чтобы совершить нужный шаг вперед. Счастливо!

Больше всего нравится, что можно ходить босиком. Климат очень теплый, приятный. Океан, природа. Во дворе опоссумы бегают, в парках коалы, кенгуру. Климат, природа – это мне больше всего нравится.

Второе – культура. Здесь меньше стресса, меньше суеты. Люди не переживают из-за каких-то мелочей. Но это на Голд-Косте. В Сиднее и в Мельбурне – суета есть. Здесь меньше суеты, и ритм жизни более расслабленный. Вот это мне нравится – ритм жизни и природа. И больше возможностей для отдыха, для путешествия.

– Меня зовут Саша. Родом я из Киева. Мне аж 30 лет уже исполнилось недавно. Сейчас я нахожусь в солнечной Австралии, а именно в Голд-Косте 10 10 Gold Coast. . Мне здесь очень нравится. Здесь уже пять лет. За пять лет я, скажем так, конкретно обосновался. У меня жена, дочка. Жену зовут Жанна. Она родом из Москвы. А дочку мы назвали Майя, ей три года. Она родилась уже в Голд-Косте.

Мы живем в таунхаусе. Это такой дом на несколько семей. У нас есть небольшой газончик, задний дворик и передний дворик. Рядышком небольшой лесок, куда можно пойти погулять. До океана буквально 15 минут пешком или пять минут на машине. В комплексе, в котором мы живем, 30 семей. В основном это пожилые люди, потому что раньше этот комплекс был только для пожилых. Но пожилые люди поживут и со временем уходят. Приходят молодые семьи. И здесь, как бы, 50 на 50: и молодые семьи, и пенсионеры остались. Пенсионеры – одни австралийцы, очень консервативные и не очень общительные. Хотят, чтобы их оставили в стороне и не трогали. А молодые семьи – есть и австралийцы и смешанные браки: кто-то из Австралии, другая половина – с другой страны.

Соседи у нас хорошие, мы с ними общаемся. Муж из Швейцарии, жена с Южной Кореи, а ребенок уже здесь родился. Вообще, круг нашего общения очень разнообразный. У нас друзья из Словакии, Германии, Франции, Великобритании, есть те, которые родились в Австралии… Ну и конечно, есть несколько русских семей недалеко, на расстоянии 10—15 минут на машине. В гости пешком редко кто ходит. Тут все ездят на машине. Если 10 минут на машине до кого-то – это, считай, очень близкие соседи. Если час на машине, – это как-бы друзья, которые чуть подальше, но все равно, можно ездить раз в месяц или, там, пару раз.

У меня была мечта – дом на берегу океана, с французскими окнами, чтоб от пола до потолка. И, когда вот мы увидели эту квартиру, домик – мы поняли, да, это то, о чем я мечтал. У нас трехкомнатная квартира, очень просторная. После хрущевки в Киеве тут просто… это моя мечта. То есть, когда я был в Киеве, у меня был список, чего бы я хотел в жизни… Он и сейчас есть, я до сих пор его обновляю и добавляю, чего бы еще хотел ( улыбается ).

– Расскажи, пожалуйста, о твоей профессии, специализации. Является ли твоя профессия, работа, на которой ты сейчас работаешь, той самой, которую ты изучал в вузе?

– Очень хороший вопрос! Я начну с вуза. Заканчивал я в Киеве КПИ, Киевский политехнический институт, кафедру прикладного системного анализа, по специальности «Программирование, информационные системы в проектировании». То есть нас готовили стать кем захотите. Захотите – можете стать программистами, захотите – можете стать проектировщиками, аналитиками, кем угодно. Поскольку выбор был очень широкий, я до сих пор как бы ищу свое направление. Но вернусь к истории.

Это было пять лет назад, 2010-й. В Украине в то время с работой было не очень, и я где-то полгода не мог найти работу. Родители подбросили идею: «Слушай, работы не находится, как на счет поучиться еще?». И была финансовая возможность выбрать вуз где-то за пределами Украины. Выбор пал на Австралию. Я приехал сюда учиться тоже по специальности «Информационные технологии», но поскольку у меня уже была степень специалиста, здесь буквально один год можно было отучиться и получить степень магистра. В Австралии я учился в университете Гриффис 11 11 Griffith University. .

У него несколько кампусов. Кампус – это студенческий городок. Есть один на Голд-Косте, один – возле Брисбена, другой непосредственно в Брисбене и еще там, на окраине. Некоторые предметы у меня были на Голд-Косте, но в основном в Брисбене. Обучение здесь, я бы сказал, намного легче, чем в постсоветских странах, так что с этим проблем у меня особо не было.

Не было ли трудностей с языком? С языком тут другое. Я ехал сюда, у меня английский язык был выше среднего, то есть на очень хорошем уровне. Но что интересно, в Украине мы изучали язык классический, британский, тут – австралийский. Мне было сложно понимать, что они говорят, из-за того, что произношение было совершенно другим.

еще, что мне мешало поначалу – это убеждение, что мой английский не очень хорошего уровня, что у меня плохой английский. Я себе повторял: «У меня плохой английский». И через какое-то время я понял, как-то само пришло, что эта установка мне мешает. И когда я сказал себе, что у меня английский хороший, я начал всех понимать, меня стали все понимать, и жизнь стала намного лучше. Одна установка, и она как бы меняет все.

Когда я приехал в Австралию, в 2010 году, я здесь не знал ни одного человека. Я приехал сюда без каких-либо связей, у меня не было никаких знакомых. Мое представления об Австралии было, что это «буш», то есть пустыня, кустики там, и все. Когда я приехал, я понял, что это не так. Тут есть и горы, и реки, и джунгли, и снег, и все, что угодно. Природа намного красивее, чем я этого ждал.

– Было трудно или легко оформить визу, пройти все формальности? Что ты сделал в первую очередь, как развивались события?

– Было очень сложно психологически и эмоционально, поскольку я понимал, что я хочу переехать, хочу что-то изменить, посмотреть мир и, одновременно, попутешествовать.

Сначала я изучил, какие вузы есть, что необходимо для вузов. Потом оказалось, недалеко от нас было агентство, которое консультирует, помогает подготовить документы.

Я обратился в это агентство, которое работало очень профессионально. На самом деле я все это мог сделать сам, но их помощь была в том, что они меня подталкивали. То есть у меня в один момент какой-то внутренний саботаж произошел. Документов очень много, апостиль, печать на печати, все нужно переводить, заверять. И мне в какой-то момент, психологически было очень сложно оставить свою семью, друзей и сказать: «Я еду на год и неизвестно, вернусь или не вернусь». Я не знал, приеду я или нет. В агентстве была женщина, которая очень хорошо делала свое дело и меня вот подталкивала.