Алексей Ковалев - АК-27. Автобиография

У Кинана другое отношение к игрокам. Майк – очень жесткий, но справедливый тренер. Не скажу, что я при нем на площадке мог творить все, что хотел и был свободным художником. Совсем нет. Но если Кинан видит у тебя самоотдачу, нормальную работу на тренировках, то никогда не станет зажимать или придираться по мелочам. И воспитывал он меня по-другому. Мне поначалу постоянно не хватало игрового времени. Я частенько задерживался на площадке, удлиняя смены. Хотел сотворить гол и порой не замечал, что партнеры уже сидят на скамейке запасных.

Однажды возвращаюсь на лавку, а Кинан мне говорит: «Играй дальше!». Через смену я снова прикатываюсь, но тренер мне показывает жестом: «Играй, играй Ковалев». Меня уже злость берет, а ребята на лавочке со смеха падают. Я кричу: «Вы так со мной, да? Я все равно сейчас гол забью». И забил, в конце концов. Хотя провел на площадке чуть ли не десять минут в режиме нон-стоп, поиграв в пятерках со всеми «Рейнджерами». Кинану это понравилось, он и в следующем периоде оставил меня на площадке еще на четыре минуты. И я снова едва не забил, но не поймал крюком летящую шайбу…

Где я поселился? Поначалу руководство команды сняло номер в гостинице. Но согласно одному из пунктов контракта, клуб оплачивал только три месяца проживания. Позже я арендовал большой дом в одном из городков в окрестностях Нью-Йорка.

Напрокат дали машину – какой-то левый «Форд». Мне она не понравилась. Я объяснил переводчице, какой хочу автомобиль, и мы поехали в магазин. Когда состоялась сделка, хозяин заведения пригласил меня в ресторан – оказалось, он болеет за «Рейнджере» и читал обо мне в газетах. Обратно поехали с переводчицей на разных машинах. А дорогу я толком не знаю. Пару раз добирался до «Мэдисона» на матчи, да и только. Договорились, что я еду за ней из Лонг-Айленда, и она довезет меня до дома.

На хайвэе образовалась большая пробка. Спутница резко ушла на поворот, а я не успел. И поехал прямо. Нью-Йорк – это не Москва. У нас в любом месте можно развернуться, а в Америке уходящие за горизонт стриты и авеню. Я уже понял, что нам не встретиться, и начал сам искать дорогу. Рулю и вздыхаю: «Ну все, началась жизнь в Америке».

Сначала решил, что надо въехать в Нью-Йорк. Там уже покручусь и найду «Мэдисон», а от стадиона до гостиницы доберусь. Крутил головой, читал надписи на указателях. Смотрю – что-то город от меня удаляется. И главное, развернуться негде…

Обратный поворот нашел только 60 километров, когда едва не доехал до Филадельфии. Направился в сторону Нью-Йорка. Подобрался ближе и понял, что не могу въехать в город из-за этих дурацких развязок. Кружу по окраине и думаю, куда меня теперь занесет… Но выбрался на набережную Гудзона, и по ней уже доехал до знакомых мест. Правда, едва не угробил машину – так смотрел по сторонам, что не заметил развилки и мог налететь на бордюр. С горем пополам добрался до гостиницы. В три часа ночи, хотя из магазина мы выехали в девять вечера. Переводчица в ужасе, звонит в полицию – русский паренек в Нью-Йорке пропал. А когда она узнала, что я сам обратную дорогу нашел, еще больше ужаснулась. Я и сам в легком шоке был. А потом успокоился и даже обрадовался: вот, уже начал открывать Америку, и даже дороги кое-какие знаю. Теперь не пропаду.

А еще вспоминается ужин новичков – через эту традицию проходят все молодые хоккеисты лиги. Выражается она в том, что парни, которые проводят первый сезон в НХЛ, скидываются и снимают хороший ресторан на всю команду. Выходит приличная сумма с каждого дебютанта, отдают по 4–5 тысяч долларов. К тому же новички должны выполнить какое-нибудь задание: одни поют гимн своей страны, другие танцуют. Саня Овечкин рассказывал, что ему велели привести первую попавшуюся девушку и устроить с ней публичный поцелуй взасос перед командой. Он вышел из ресторана, нашел какую-то красавицу. Говорит ей в лоб: «Знаешь меня?». – Она опускает глаза: «Конечно, тебя часто по телевизору показывают». – «Тогда пошли целоваться!».

Мой ужин новичков состоялся на выезде за день до матча с «Калгари». И за день до дедлайна – крайнего срока, когда в лиге разрешены обмены. Проставлялись четверо – швед Петер Андерссон, я, Зубов и Карповцев. Сидели нормально до тех пор, пока Карповцев не решил посоревноваться с нашим драчуном Джоем Контуром, кто больше выпьет водки. И если наш Жора, простой русский парень, честно выполнял условия пари, то хитрый Кошур договорился с Эсой Тикканеном, сидевшим рядом, и тот ему менял водку в стопке на простую воду. К концу вечера Карповцев был уже пьяный в драбадан, а Кошур сидел бодрячком и делал вид, что готов употребить еще пару бутылок «Smirnoff».

Я вообще в тот вечер жутко отравился. Выпил шампанского, и меня начало мутить. Потом была легкая потеря памяти. Очнулся я в туалете, когда меня тряс за плечо ветеран Майк Гартнер: «Алекс, там нужна твоя кредитная карточка». Пошатываясь, я вышел из уборной и увидел, как товарищи по команде несут под руки Карповцева, у которого ноги заплетаются. Хорошо, что гостиница была напротив ресторана.

Утром нашли в себе силы выйти на тренировку. Оказалось, у нас нескольких парней за время гулянки обменяли в другие клубы. Остальные чуть лине ходят по льду, лица смурные. И только Кошур все веселится. Он взял лейкопластырь, приклеил веки ко лбу и катался с широко раскрытыми глазами, будто показывая нам: «Надо уметь пить, ребята». Когда Жора узнал о подлоге с водой, он сильно обиделся на Кошура, даже не разговаривал с ним несколько дней. Ну а я был рад, что прописался в НХЛ. И уже тогда понял, что скучно мне в этой лиге вряд ли будет.

Взбучка от Кинана. – Мессье толкнул речь. – Как держать Буре? – Перстень за 70 тысяч долларов.

Позвольте начать с отступления. Это лучше поможет понять, что творилось в «Рейнджере» в 1994 году. Познакомьтесь с монологом помощника нашего генерального менеджера Ларри Пло, опубликованного в марте в еженедельнике «Хоккей»:

– Сезон – 1992/93 мы провалили. В концовке регулярного чемпионата «Рейнджеры» выглядели деморализовано (6 очков в 16 матчах) и не попали в плей-офф. Первейшей задачей в межсезонье было как можно быстрее забыть обо всех кошмарах. Обиды, переживания, неуверенность, в общем, весь негатив оставить в прошлом и начать жизнь с чистого листа.

Еще в ходе первенства наше руководство стало подыскивать кандидатуру на пост главного тренера. Как только «Чикаго» всухую вылетел в первом раунде Кубка Стэнли от «Сент-Луиса» и объявил об увольнении Майка Кинана, хозяин «Рейнджере» тут же вступил с ним в переговоры, которые вскоре завершились подписанием контракта. Кинана назначили в апреле, и тогда же, по сути, началась подготовка к новому сезону.