Любовь Казазьянц - Часть жизни

В один прекрасный вечер, лёжа в постели с любимой блондинкой, он спросил напрямик:

– Скажи дорогая, а Джузеппе такой же неотразимый любовник? А может, лучше меня?…

Наступила тяжёлая пауза.

После молчания она взяла его за подбородок и, с обожанием глядя ему в глаза, ответила:

– Да? Ты меня так плохо знаешь?! … Наверное, все цветы завяли бы в моём саду только от одной мысли об измене! Никогда больше так не думай, ведь я не давала тебе повода, правда?

– Не давала.

– Ну, вот видишь, ты сам ответил на свой вопрос.

– Мой нежный ландыш, прости ревнивца за глупые упрёки, – молвил он, крепко обняв возлюбленную. – А ты знаешь, почему форма струнных инструментов так напоминает изгибы линий женской фигуры? … Наверняка, мастер, впервые создавший эту знакомую мужским рукам форму, был тоже безумно влюблён в женщину!

На следующий день Никколо уехал в турне по Италии.

Через несколько дней Дидону посетил родной дядя – граф Августо Корнезо, являющийся опекуном после смерти её отца Он приехал без предупреждения. Немного перекусив с дороги, сказал племяннице, что у него к ней есть неотложный разговор. Дидона пригласила Августо пройти в библиотеку. Там она усадила дядю в удобное широкое кресло и спросила:

– Дядюшка, вы меня заинтриговали. Мне страсть как хочется поскорей узнать, в чём дело! Начинайте.

– Так вот, девочка моя, ты уже совсем взрослая, я хочу позаботиться о твоём будущем. Считаю, что тебе пора замуж.

– Вот право, новость!

– Не перебивай! Два дня назад один уважаемый господин приезжал ко мне, как ты думаешь для чего?.. Ни за что не догадаешься…

– Вот ещё, я и не собираюсь! – с деланным безразличием ответила Дида.

– Погоди, девочка, этот человек приезжал просить твоей руки… А как хорош, просто аристократ, светский лев с журнальной картинки.

Дида оживилась.

– Это был Никколо, дядюшка?

– Какой Никколо! – он по обыкновению сморщил высокий лоб. – Это был истинный дворянин. Он представился Джузеппе Парелли. Он принадлежит к известному храбростью и почитаемому роду в Италии. Его прадед прославился на войне, получив самый высокий орден и звание в Королевстве. Джузеппе из именитой семьи и для тебя – достойная партия.

– Не знала, не знала, что вас будут интересовать ордена и титулы, а не моё желание и чувства, когда вы захотите выдать меня замуж!

– Но позволь, дорогая, ты помнишь главный пункт отцовского завещания? Твой жених обязательно должен быть дворянином, иначе ты лишишься наследства.

– Какая глупость! Что за предрассудки! И почему я должна подчиниться такой бесчувственной прихоти? – горячо возмутилась Дидона.

– Дорогая моя, это не прихоть, это отцовская забота о самом родном, близком человеке.

– А если я полюблю не дворянина, должна буду мучиться до гробовой доски?.. Точнее…

– Ты имеешь в виду, этого музыканта, господина Паганини?.. К сожалению, я в музыке ничего не смыслю. Ну, подумай сама, такая связь не может быть серьёзной! Ведь он – артист, постоянно в разъездах. И потом, я слышал, он слывёт ловеласом. Смотри, девочка, не накликай беды. Я советую тебе, пока не поздно, порвать с ним все отношения. Будь серьёзна, мой тебе совет, ты должна согласиться на предложение Джузеппе. Хотя это не совет, это – требование семьи, которым пренебречь невозможно. Я всё сказал, таково моё решение как твоего опекуна, иначе наша семья откажется от тебя. И ты будешь лишена наследства, средств к существованию. Будь здорова.

Он резко встал и вышел.

Дидона осталась в библиотеке в полном замешательстве. Ещё ни разу в жизни дядя не разговаривал со своей любимицей так сурово.

Тем временем маэстро Никколо Паганини, купаясь в лучах славы, путешествовал по Италии с концертами. После очередного выступления, вместе с толпой поклонников в гримёрную к Никколо неожиданно пожаловал граф Парелли. Он подошёл к маэстро после всех поздравлений, когда благодарная публика разошлась. Джузеппе поздравил музыканта, красноречиво восторгаясь. И тут же бравурно добавил:

– И меня есть с чем поздравить, я женюсь!

– Что ж, желаю вам счастья. Если не секрет, кто ваша избранница? – натянуто спросил Никколо.

– О, это равная мне по сословию женщина, поверьте, она – красавица из родовитой и очень состоятельной семьи, графиня Дидона де Корнезо.

Никколо отвернулся, чтобы соперник не смог увидеть выражения его лица. Музыкант промолчал, стиснув зубы. Когда ненавистный жених удалился, Никколо охватил неистовый приступ ревности. Он крушил, что под руку попадётся. А потом наступила глубокая апатия. Несколько дней Никколо ничего не мог есть. По решению импресарио турне решено было прервать. Никколо вернулся в замок в отсутствии хозяйки, совершенно уничтоженный и разбитый, не оставив даже записки, собрал пожитки и уехал, не сказав адреса.

Но его большая любовь на этом не закончилась. Он продолжал любить Дидону до последнего своего вздоха. А она вынужденно вышла замуж за графа Парелли, но продолжала посещать все концерты маэстро Паганини и уезжала всегда раньше окончания концерта, чтобы Никколо не искал с ней встречи и не обольстился возможностью продолжить так внезапно оборвавшиеся отношения.

Много лет спустя, когда отлучённый от церкви, великий маэстро Паганини, умер от тяжёлой болезни в 57 лет, Дида вместе с их общим взрослым сыном Ахилом (от певицы Антонии Бьянки) добились разрешения захоронить тело неугодного церкви всемирно известного скрипача-композитора на родине в Италии.

На мальчишник собрались самые близкие друзья жениха Натана, их оказалось шестеро: Серж – молодой журналист центральной газеты, Сёмка – израильтяне называли его Шимон, студент юридического факультета, Юваль – коренной израильтянин, работник Хайтека, Пашка – давний друг Натана, работник аэропорта Бен-гурион, Ицик – сороколетний мужчина, друг отца Натана, бизнесмен и Алекс, двоюродный брат Натана, его самый близкий друг.

Все они расположились в комнате с накрытым столом, на стене – воздушные шары, мишура. В небольшом ресторанчике Тель-Авива они ждали прихода новоиспечённого жениха. Алекс и Ицик куда-то вышли, видно покурить. Но когда они вернулись через несколько минут, несли на руках что-то большое, завёрнутое в белую простыню, из-под которой сверху виднелся кусок белой полупрозрачной материи.

– Что там у вас, друзья? – спросил Пашка.

– Так тебе и расскажи! – отозвался Алекс.

– А, это сюрприз для жениха, – приоткрыл завесу тайны Ицик. – Сейчас увидите сами!

Они усадили Этоза стол. И отошли на несколько шагов.

– А теперь снимите простыню! – звонко скомандовал Алекс.

Ребята стянули простыню, и в комнате поднялся всеобщий гогот. За столом смешно расположилась надувная кукла, одетая в свадебный наряд, с фатой на резиновой голове.