Борис Коптелов - Император Лициний на переломе эпох

Рецензент:

кандидат философских наук, профессор Московского института духовной культуры святых равноапостольных Кирилла и Мефодия

М. В. Бахтин

Для судьбы человечества особенно значимы отдельные этапы истории некоторых государств и народов. В полной мере это можно сказать о первой четверти IV века, важнейшем периоде жизни Римской империи. В то время происходили глобальные идеологические сдвиги, империя постепенно становилась христианской и отходила от традиций греко-римской полисной культуры, усиливалась абсолютизация императорской власти, осуществлялись реформы государственно-политического устройства, менялась внутренняя структура позднеримского общества. Все названные процессы сочетались с почти непрерывной борьбой за власть между различными правителями, которые были озабочены как личными интересами, так и отстаиванием единства государства, отражением вторжений извне, поиском более удачной формы политической организации империи.

Эту примечательную эпоху обычно связывают с именами ее крупнейших деятелей – Диоклетиана и Константина, их роль действительно была огромной, особенно у Константина, создавшего новую империю, основанную на союзе церкви и государства, на признании христианства ведущей идейной силой. Но надо иметь в виду, что в то время выдвинулись и другие правители, среди которых далеко не последнее место занимает император Лициний, известный как соправитель Константина и одновременно его опасный враг. Несмотря на заметную политическую роль Лициния, сумевшего захватить половину империи (Балканы и восточные провинции), в целом он остался малоизвестным в исторической науке и в широком круге людей, интересующихся позднеримской империей. Отчасти недостаточное внимание к Лицинию обусловлено тем, что более масштабная фигура Константина I Великого попросту затмила его соперника, а источники, освещающие правление Лициния, редко оказываются представительными. В то же время историческая роль Лициния не была малозначительной, и его деятельность заслуживает отдельного рассмотрения. Оценка событий его правления, вклада Лициния в преобразование общества и государства позволит более полно и адекватно представить себе историю Римской империи первой четверти IV века.

Источники.Обращаясь к изучению правления Лициния, необходимо учитывать специфику имеющихся данных, которые где-то помогают, а где-то препятствуют исследованию. Современные Лицинию письменные источники носят в значительной мере риторический, или панегирический, или обличительный характер. Христианско-богословское понимание правления Лициния выразил Евсевий, епископ Кесарии Палестинской (около 260 – около 340 г.) в «Церковной истории» [1] Eusebius Pamphilus. The Ecclesiastical history. Vol. 1–2. L., 1980; Евсевий Памфил. Церковная история. Μ., 1993; Богословские труды. Сб. 26. М., 1985. , освещавшей историю христианства до 324 г., и в биографическом панегирике «Жизнь Константина» [2] Евсевий Памфил. Жизнь блаженного василевса Константина. М… 1998. . Первый труд отражает эволюцию отношения автора к религиозной политике Лициния – от апологетического к негативному. У Евсевия в основе исторических событий лежит борьба Единого Бога с враждебным ему демоническим началом. Взаимоотношения Лициния с Богом – главная тема для христианского историка. В церковной истории приводятся тексты императорских эдиктов о христианах, проливающие свет на религиозную деятельность Лициния, информация о гонениях, ряд сведений о социально-экономической политике императора и о политической борьбе – его отношениях и войнах с Максимином и Константином I. Находясь в провинции, Евсевий был слабо осведомлен о дворцовой жизни, отчасти этим объясняется проявляющиеся обобщенность и умозрительность его информации. «Жизнь Константина» – труд, созданный незадолго до смерти епископа; он повторяет в целом обличительный раздел о Лицинии в «Церковной истории», но содержит ряд дополнительных нюансов о его религиозной политике. Несмотря на многочисленные недостатки, труды Евсевия сохраняют значение как существенный источник, дающий сведения о разных сторонах правления императора.

Лактанций (? – после 317 г.), крупнейший нецерковный историк своего времени, имел риторское образование, пройдя обучение у известного северо-африканского преподавателя Арнобия. В начале IV века он перешел в христианскую веру и использовал свои навыки для полемики с язычниками. Его главный исторический труд «О смертях преследователей» («De mortibus persecutonim» [3] Lactantius. De mortibus persecutorum. Oxford, 1984; Лактанций. О смертях преследователей. СПб., 1998. ), посвященный событиям 305–313 годов, был написан в Никомедии после завоевания этого города Лицинием и отражает торжество христианской интеллигенции в связи с концом гонений. Особенность Лактанция – в более глубоком по сравнению с Евсевием знании политических событий, хотя в исторической науке его сведения о тетрархах подвергаются критике за различные преувеличения и искажения [4] Kolb F. Diocletian und die Erste Tetrarchie. Berlin; New York, 1987. P. 131–139; Cullhed M. Conservator urbis suae. Stockholm, 1994. P. 19–23. . Тем не менее он дает представления о политической эволюции Лициния и о его религиозной политике до 314 года.

Оба эти историка, Евсевий и Лактанций, отражают изменения в положении христианского общества – их критика враждебной христианам власти ведется не с узких социальных позиций, а «от лица» широких слоев общества.

Наиболее запутанный источник, хронологически близкий изучаемому времени, – жизнеописание «Трех Гордианов» Юлия Капитолина, одного из так называемых SHA [5] О SHA см.: Штаерман E. M. SHA как исторический источник // ВДИ. № 1. 1957. С. 233–245. . Дата написания этого произведения, – по-видимому, период единоличного правления Константина I, то есть 325–337 годы. Автор, возможно работающий под псевдонимом, преследовал, как можно предположить, неявно выраженную цель осмысления правления Гордиана III в духе угодном Константину и со скрытой аналогией по отношению к Константину и Лицинию. Делать выводы о полноте и достоверности столь сложного источника невозможно.

Правления Лициния слабо касаются галльские панегирики [6] О галльских панегириках см.: Шабага И. Ю. Славься, император! М., 1997. . Незначительные сведения об императоре содержатся у анонимного автора, чей панегирик датирован концом лета – началом осени 313 года, и у Назария Бурдигальского (321 г.). В них отсутствуют прямые упоминания о Лицинии, информация носит завуалированный характер, но касается проблемы отношений Константина и Лициния. Панегирики написаны в консервативном языческом духе и, помимо прямой информации о последнем, доносят атмосферу времени, полного культа монархии и тенденциозности.