Геннадий Соколов - Шпионаж и политика. Тайная хрестоматия

Совершенный Павлом I коренной поворот в российской внешней политике не был следствием случайного эмоционального всплеска, но представлял собой результат переосмысления им истории взаимоотношений Великобритании и России на протяжении XVIII века. Павел пришел к выводу о том, что британские правители использовали Россию в качестве инструмента проведения собственных интересов на европейском континенте и что союз с Великобританией со многих точек зрения невыгоден Российскому государству.

Планы Павла I, безусловно, свидетельствовали о глубине и зрелости его политической мысли, а также высоком мастерстве владения искусством геополитики.

Российский император Павел I (1754–1801)

Сближение России с Францией шло настолько стремительно, что уже в первой половине января 1801 года российский император и французский первый консул начали подготовку совместного похода двух экспедиционных корпусов (по 35 000 человек каждый) в индийские владения Англии.

Направляя в Индию сухопутные войска, Павел также распорядился снарядить для поддержки этого похода с моря три военных фрегата.

В результате Великобритании пришлось несладко. Воевать одновременно с двумя такими сильными державами, как Россия и Франция? Не годится. Очевидно, что у Великобритании имелся только один выход из катастрофического для нее хода европейских дел – убийство Наполеона Бонапарта или Павла I.

Англия имела в России свою опору в среде аристократии – целую группировку весьма влиятельных при императорском дворе англофилов. По неопровержимым данным, англофильство этой части русской аристократии регулярно стимулировалось солидными финансовыми вливаниями.

Британский посол в России Чарльз Уитворт раньше всех сторонних лиц почувствовал перемену в отношении российского императора к Великобритании. С момента разрыва императора Павла с Англией английские гинеи обильною рекою потекли в руки Палена и других британских агентов влияния в Санкт-Петербурге через любовницу лорда Уитворта Ольгу Александровну Жеребцову, сестру братьев Зубовых.

Дальнейшее всем известно. У императора случился «апоплексический удар табакеркой». Так на заре девятнадцатого века Англия после длительного перерыва вновь позволила себе прямое грубое вмешательство в российские дела. Неугодный Лондону новоиспеченный император Павел I, желавший сближения с Францией, был устранен от власти руками самих русских. Но произошло это в результате каверзного заговора эмиссаров британской разведки, имевшей приказ Букингемского дворца не допустить сближения России и Франции.

При императоре Александре I, получившем трон после убийства Павла I, англичане пустили в дело новый каверзный проект. Не желая расширения русского влияния в Азии, Великая Британия устроила для России «кавказскую ловушку». Своими дипломатическими аллюрами лондонские эмиссары убедили русского царя послать войска на юг, но совсем не в Индию, а на Кавказ, где российская армия на 60 лет увязла в кровавой бойне, негативные последствия которой дают о себе знать до сих пор, уже в двадцать первом столетии.

Не грех вспомнить и то, что именно Лондон стал в девятнадцатом веке столицей европейских русофобов. Напомню, что понятие это основывается на представлении о русских как о «варварах» со слабо развитой материальной культурой, лишенных идейных и моральных принципов. А значит, в целом враждебных цивилизованному Западу. Основоположником этого весьма сомнительного политико-философского течения стал британский подданный сэр Роберт Вильсон, служивший в наполеоновскую кампанию посланником английского короля при российском императоре Александре I.

Дело Вильсона продолжила целая когорта его соотечественников-русофобов в лице Дэвида Уркварда и Томаса Этвуда. Они наполнили идеологию практическим содержанием. Их труды на поприще противостояния и борьбы с российским государством, в частности, в деле подготовки мятежников и заговорщиков на границах империи не прошли для России даром.

В середине XIX века Великобритания, не желая усиления России на Балканах, объявила ей войну, которая, как известно, вошла в историю под названием Крымской. Недавний союзник в войне с Наполеоном объединился с бывшими врагами – французами – и вторгся на юг России. Русская армия геройски обороняла Севастополь, но тем не менее проиграла войну, оказавшись к ней неготовой.

Сэр Роберт Томас Вильсон (1777–1849)

Королева Виктория была счастлива изгнать российский флот с Черного моря и в очередной раз унизить русских.

Измотать и ослабить Россию стало лейтмотивом английской политики. Постоянно растущая мощь российской империи не переставала всерьез беспокоить Лондон. Британским монархам уже никак нельзя было с нею не считаться. На смену надменности и пренебрежению пришла вражда.

Остановлюсь в этой связи еще на одном весьма показательном эпизоде англо-российского противостояния.

ХХ век к геополитическим противникам России, помимо Великой Британии, добавил Германию и США. России требовались глубоко продуманные и нацеленные на государственные интересы внешняя политика и разведка. Но это жгучее требование времени осталось трагически невосполненным.

На исходе Первой мировой войны Лондон делал все возможное для того, чтобы Россия не смогла выйти из кровопролитной бойни и заключить мир с Германией. Его, как известно, активно добивался Григорий Распутин, чье влияние при дворе было непререкаемым.

Григорий Распутин с редактором «Царскосельской газеты» Дмитрием Ломаном и князем Михаилом Путятиным (1910 год)

Казалось, германо-российское согласие и долгожданный мир были уже не за горами. Но используя связи в придворных кругах, резидент британской разведывательной миссии в России Сэмюель Хор и его коллега из Сикрет Интеллидженс Сервис Освальд Рейнер (друг князя Феликса Юсупова по совместной учебе в Оксфорде) организовали убийство Распутина. Последний выстрел в голову «старца», как теперь доподлинно известно, сделал сам Рейнер, перечеркнув тем самым наметившуюся для России возможность выйти из войны и избежать революции.

Затем Дом Виндзоров пошел на очередное позорное преступление перед Россией, краснеть за которое будут, пожалуй, все оставшиеся поколения британских монархов. Ни английский король, ни правительство страны не захотели предоставить убежище и принять у себя свергнутого большевиками последнего русского царя Николая II, союзника и, кроме того, родственника Георга IV.