Петр Люкимсон - Царь Соломон

Вместе с тем, напоминают сторонники этой школы, археологических подтверждений рассказу Библии об отстроенных Соломоном городах, его увлечении лошадьми и «пересаживании» своей армии на колесницы найдено немало. Да и вообще все новые открытия археологов до сих пор лишь подтверждали Библию, и ни одно из них не опровергло ее. А значит, ее тексту вполне можно верить и поверять им новые находки.

Борьба между этими двумя школами необычайно обострилась после того, как 21 июля 1993 года при раскопках в Тель-Да-не была найдена табличка с хвастливой надписью сирийского царя о том, что он победил и убил в бою «…царя Израильского Иероама, сына Ахава, и царя Иудейского Ахазиягу, сына Иероама из дома Давидова» (в синодальном переводе – Иорам и Охозия [6] Согласно Священному Писанию, Иорам и Охозия были вероломно убиты израильским полководцем Ииуйем (в оригинальном произношении – Иегу), предавшим своего повелителя (4 Цар. 9:24–27). ). Таким образом, с точки зрения, сторонников историчности библейского текста, было получено долгожданное археологическое подтверждение того, что правившая Иудеей царская династия вела свое происхождение от Давида, а сам Давид был настолько выдающейся личностью, что о нем помнили в регионе и спустя более чем сто лет после его смерти.

Однако «минималисты», разумеется, поспешили заявить, что данная находка доказывает лишь реальность существования Иорама и Охозии, и не более того.

Нового удара по минималистской концепции пришлось ждать недолго. Начатые во второй половине 2000-х годов профессором Йоси Гарфинкелем раскопки развалин древнего города Кириа [7] См.: Garfinkel Y., Ganor S. Khirbet Qeiyafa: Sha`arayim. Journal of Hebrew Scriptures. Volume 8. Article 22 (2008). . «Каковыми были границы этого государства остается неясным, – констатирует известный своей осторожностью в выводах Гарфинкель. – Возможно, оно не было столь большим и процветающим, как это рисует Библия, но и, безусловно, не таким маленьким, как это пытаются представить “минималисты”».

В последние десятилетия среди большинства серьезных ученых все больше утверждается точка зрения израильского археолога профессора Амихая Мазара, убежденного, что степень историчности текста Библии нарастает от книги к книге. Если к Пятикнижию Моисееву и Книге Иисуса Навина, объясняет профессор Мазар, никак нельзя относиться как к заслуживающим какого-либо доверия историческим источникам, то уже Книга Судей содержит в себе немало элементов исторической хроники. В «Первой книге Самуила» и «Второй книге Самуила» (в синодальном переводе – Первая и Вторая книги Царств) рельная история уже явственно преобладает над мифом, и эта тенденция усиливается по мере движения к «Первой книге Царей» и «Второй книге Царей» (в синодальном переводе – Третья и Четвертая книги [8] См.: Мазар А. Полемика об исторической правде в тексте Библии. Иерусалим: Яд Ицхак бен Цви, 2001. (Ивр.) .

В этой книге, как уже было сказано, представлены все различные точки зрения на царя Соломона и его время, но опора все же делается на библейский текст – как главный источник сведений по данному вопросу. Автор исходит из того, что мы можем соглашаться или не соглашаться с текстом Библии, но у нас нет права его игнорировать.

В связи с этим перед автором встал непростой вопрос о том, какой перевод Священного Писания ему лучше всего использовать. После долгих раздумий я все же решил (за некоторыми специально оговоренными исключениями) остановиться на синодальном переводе как более близком и известном российскому и – шире – русскоговорящему читателю во всем мире. Правда, при первом упоминании того или иного библейского персонажа или топонима автор приводит в скобках их оригинальное звучание на иврите.

Следует также помнить, что названия книг Танаха и Ветхого Завета в синодальном переводе не всегда совпадают. В частности, «Первая книга Самуила» и «Вторая книга Самуила» (две книги «Шмуэль») в Танахе в синодальном переводе обозначены как Первая и Вторая книги Царств. Соответственно, «Первая книга Царей» и «Вторая книга Царей» (две книги «Мелахим») в Танахе в синодальном переводе обозначены как Третья и Четвертая книги Царств. Две книги Танаха «Диврей ха-ямим» («Деяния дней», иногда называемые «Книгой Хроник», или «Хрониконом») в синодальном переводе приводятся как Первая и Вторая книги Паралипоменон.

Конечно, помимо Библии, автор использовал и целый ряд других источников – от Талмуда и Корана до недавно вышедших монографий, посвященных эпохе Соломона или тем или иным аспектам его деятельности; от сборников легенд, подготовленных к изданию видными религиозными авторитетами до той же «Суламифи» Куприна или беллетристических экзерциссов израильского писателя Рама Орена. Вместе с тем следует учесть, что если начать составлять библиографию книг, посвященных царю Соломону, то она вберет в себя даже не сотни, а тысячи позиций.

Разумеется, автор мог бы привести подобный список литературы, чтобы придать больший вес своему сочинению – как без особого труда мог бы написать эту книгу вообще в совершенно ином ключе, придав ей куда более академический, наукообразный характер. Но в том-то и дело, что меньше всего мне хотелось играть в академический снобизм. Гораздо важнее для меня было познакомить русского читателя с малоизвестными или вообще неизвестными до сих пор легендами и скаками о царе Соломоне; столкнуть между собой различные, порой кажущиеся несовместимыми друг с другом версии, на те или иные описываемые Библией события жизни царя, предоставив читателю право самому решать, какая из этих версий кажется ему наиболее правдоподобной.

Ну, а теперь, когда все, что следовало сказать в предисловии, вроде бы сказано, время приступить к самой книге.

Так сложилось, что рассказ о жизни и великих деяниях царя Соломона, или, если произносить его имя в оригинальном звучании, царя Шломо (Шеломо), принято начинать с момента его восшествия на престол, а то и позже – с великой ночи в Гаваоне (Гивоне), где во время пророческого сна юному самодержцу достало ума попросить у Бога не славы и богатства, а «сердце разумное». Таким образом, во всех этих книгах (идет ли речь о теологическом или историческом исследовании, или даже просто о романе или повести) Соломон сразу предстает, по меньшей мере, двенадцатилетним подростком, почти сложившейся личностью и государственным деятелем.

Между тем, невозможно понять ни перипетии судьбы Соломона, ни особенности его мироощущения без обращения к его детству и отрочеству. Сами обстоятельства его рождения; атмосфера, в которой он рос; бури, проносившиеся в эти годы над царским дворцом и страной в целом – все это, вне сомнения, и стало теми факторами, которые сформировали личность Соломона и затем определяли многие его поступки.