Алексей Олейников - Великая война. Верховные главнокомандующие (сборник)

В установленное время все собирались в вагоне-столовой, для общего завтрака и обеда, который подавали с приходом Великого князя. Будучи очень высокого роста, он, при входе в вагон, всегда рисковал ушибить голову о верхнюю перекладину двери, почему, для напоминания ему о необходимости пригнуться, к дверям, сверху, прикреплена была узором вырезанная бумажная бахрома. Заметная издали, она предупреждала Великого князя о предстоящей опасности.

Обыкновенный вагон-столовая стеклянной перегородкой разделялся на две неравные половины. В меньшем отделении помещалось только четыре столика, по два с каждой стороны, а в заднем отделении было шесть или восемь столиков. У каждого из чинов поезда № 1 было свое постоянное место, кроме того, несколько свободных мест сохранялось для поочередно приглашаемых из состава чинов штаба, не проживавших в этом поезде, или почетных гостей, которые размещались по указаниям генерала [М. Е.] Крупенского, [23] Крупенский Матвей Егорович (1859 —?). Генерал-лейтенант (1913). На протяжении свыше 13 лет (с 1904) – адъютант Великого князя Николая Николаевича. Уволен от службы за болезнью в марте 1917 г. в зависимости от ранга и положения. Рядом с Верховным главнокомандующим место занималось лишь по особому приглашению его самого.

Все постоянно довольствовавшиеся в поезде Верховного чины штаба считались гостями Великого князя; в свою очередь, они, отвечая на гостеприимство Николая Николаевича, добровольно вносили особые пожертвования в кассу лазарета, во главе которого в Киеве стояла супруга Верховного Великая княгиня Анастасия Николаевна. [24] Анастасия Николаевна Романова (Анастасия (Стана) Петрович-Негош) (1868–1935). Дочь короля Николы I Черногорского и его жены Милены Вукотич; принцесса Черногорская, герцогиня Лейхтенбергская и русская Великая княгиня; супруга герцога Г. М. Лейхтенбергского (1889–1906) и Великого князя Николая Николаевича (с 1906).

Постоянные места в переднем отделении вагона-столовой распределялись между следующими лицами:

1) Верховный главнокомандующий.

3) Начальник штаба генерал [Н. Н.] Янушкевич. [25] Янушкевич Николай Николаевич (1868–1918). Генерал от инфантерии (1914). В 1911–1913 гг. – помощник начальника канцелярии военного министерства; одновременно – экстраординарный профессор военной администрации в Николаевской военной академии; ординарный профессор академии; в 1913–1914 гг. – начальник Николаевской военной академии; с марта 1914 г. – начальник Генерального штаба. С началом Первой мировой войны – начальник штаба Верховного главнокомандующего; после назначения в августе 1915 г. Великого князя Николая Николаевича наместником на Кавказе назначен его помощником по военным вопросам; с сентября 1916 г. одновременно – главный начальник снабжений Кавказской армии; в марте 1917 г. уволен со службы «за болезнью». В начале 1918 г. арестован в Могилеве и отправлен в Петроград; по пути убит конвоирами.

4) Протопресвитер Военного и морского ведомства [о. Георгий Шавельский]. [26] Шавельский Георгий Иванович (1871–1951). Священнослужитель Православной Российской Церкви, впоследствии Русской Православной Церкви Заграницей; член российского Святейшего Синода; духовный писатель. С апреля 1911 г. – протопресвитер военного и морского духовенства. Член Святейшего Правительствующего Синода (октябрь 1915 – апрель 1917). В годы Первой мировой войны находился в Ставке Верховного главнокомандующего (в его подчинении находилось около 5000 священников); неоднократно выезжал на фронт, бывал на передовых позициях. В годы Гражданской войны в рядах белых сил на Юге России; в декабре 1918 г. прибыл в Екатеринодар, назначен главкомом генералом А. И. Деникиным на должность протопресвитера военного и морского духовенства Добровольческой армии (позднее – Вооруженных сил Юга России); член созданного в мае 1919 г. Временного высшего церковного управления. В марте 1920 г. сменен генералом П. Н. Врангель на посту главы военного духовенства Вооруженных сил Юга России епископом Вениамином (Федченков). С апреля 1920 г. в эмиграции. Автор «Воспоминаний последнего протопресвитера Русской армии и флота» (1954).

6) Великий князь Петр Николаевич.

7) Французский военный представитель генерал маркиз [П.] де Лагиш. [27] Лагиш Пьер де. Маркиз, дивизионный генерал. Во время Первой мировой войны – французский военный атташе в России, состоял при Ставке Верховного главнокомандующего до января 1916 г. (на посту военного атташе сменен генералом Полем По).

8) Английский военный представитель генерал [Д.] Вильямс. [28] Хэнбери-Уильямс Джон (1859–1946). Английский генерал и дипломат. Во время Первой мировой войны в 1914–1917 гг. – английский представитель при Ставке Верховного главнокомандующего Русской армии. В 1918–1919 гг. возглавлял отдел по делам британских военнопленных. Автор воспоминаний «Николай II как я его знал» (1922).

9) Генерал-квартирмейстер при Верховном главнокомандующем генерал [Ю. Н.] Данилов.

10) Бельгийский военный представитель генерал[-майор] барон [де] Риккель.

11) Великий князь Дмитрий Павлович. [29] Дмитрий Павлович Романов (1891–1942). Великий князь; единственный сын великого князя Павла Александровича от брака с греческой принцессой Великой княгиней Александрой Георгиевной; внук Александра II. Службу начал в Лейб-гвардии Конном Его Величества полку; штабс-ротмистр (на октябрь 1914). Участник убийства Г. Е. Распутина в декабре 1916 г. С 1917 г. – в эмиграции.

Свободные места.

Блюда с едой подавались чисто и просто одетыми в белые холстяные рубашки-гимнастерки, солдатами, исполнявшими обязанности прислуги офицерского собрания. В первый период войны перед завтраком и обедом все присутствовавшие обносились рюмкой водки, затем, когда ее запасы иссякли, – подавалось только красное и легкое белое вино обыкновенного столового достоинства. Кормили просто, но сытно, без всяких излишеств. За столом не засиживались, хотя после еды курили. Великий князь дымил сначала папиросой, вставлявшейся в особую пеньковую трубку, которую безопасно можно было ставить на стол (модель его брата Петра Николаевича), потом закуривал сигару, второй экземпляр которой пересылал на тарелке мне, зная мое к ним пристрастие. Сигары у него были прекрасные и крайне разнообразных марок. Его забавляло искать соответствия между достоинством предлагаемой мне сигары и положением на фронте. Вследствие этого, мои соседи могли узнавать по марке сигары об общем характере того доклада, который я делал Верховному до завтрака, и который, в виде общей сводки сведений за ночь, выходил только ко времени окончания завтрака. Никаких деловых разговоров за едой не полагалось.