Андрей Колесников - Путин. Прораб на галерах

Александр Шохин зачем-то раскрывал далеко не козырные карты. Получалось, что компании, за снижение налоговой нагрузки для которых он так страстно боролся, уязвимы по определению все до единой.

Тем не менее господин Шохин шел дальше и увязал все глубже. Он говорил, что если тем не менее не дать бизнесмену льготу, то не будет и расширяющейся налоговой базы, и хорошо, что Минфин сейчас начал понимать это…

– Это не совсем новое, – нехорошо улыбаясь, перебил его господин Путин. – Всегда были за это.

– Минэкономразвития было, а Минфин не был, – упорствовал господин Шохин. – Вот налоговые льготы по Ямалу получили…

– Налоговые льготы по Ямалу уже сняли, – сказал ему премьер.

– Сняли? – огорченно переспросил Александр Шохин.

Он-то знал, что еще с утра они были, но все могло случиться в любую секунду, так что не очень и удивился.

– Конечно! – с иезуитской улыбкой подтвердил премьер.

– Да нет, пока одобрили… – возразил премьеру министр промышленности Виктор Христенко.

– Одобрили? – неодобрительно посмотрел на него Владимир Путин. – А, ну да… Это по Ванкорскому месторождению сняли!

Уверен, что он с самого начала все знал и про Ямал.

– Позвольте, – негромко вступил в разговор вице-премьер Игорь Сечин. – Я хотел бы пояснить. Не сняли, нет. Временно приостановили.

– Вот видите, – еще больше развеселился премьер, – главное, в правительстве есть люди, которые говорят с вами на одном языке!

Чиновники не могли отказать себе в снисходительном удовольствии лишний раз рассыпаться в любезностях перед бизнесменами.

Руководитель крупной мясоперерабатывающей компании рассказал, что, хотя начинал с того, что взял на развитие своего бизнеса 300 руб. у мамы, теперь способен на большее:

– Сейчас меня выбросят на необитаемый остров – и я произведу кусок колбасы!

Было полное впечатление, что производство у него и в самом деле безотходное.

– А как вы с пьянством боретесь? – неожиданно спросил его Владимир Путин.

– А вот это хороший вопрос! – обрадовался собеседник премьера. – Это 16 лет воспитательного процесса! В самом начале работы спрашивал у ребят: «Тебя на работе нет. Ты где? Что? Как?» «Забухал!» Это была абсолютно уважительная причина!

Как я понял, с тех пор причина стала неуважительной, но бухать ребята все-таки не перестали.

Проблема этой курганской мясоперерабатывающей компании, оказывается, в том, что в области нет поросят:

– Мы, конечно, боремся с этим! Договариваемся о покрытии свиноматок, потом ждем… Но ведь за любую покрытую свиноматку платить требуют!

– Что ж, за любовь платить надо… – задумчиво произнес Владимир Путин.

– Так ее же два-три раза покрыть надо, чтобы получилось! – с таким отчаянием воскликнул его собеседник, словно покрывать свиноматку всякий раз вынуждают его самого.

Премьер пожал плечами. Он не видел в этом ничего удивительного.

Владимир Путин подъехал к берегу Азовского моря, переоделся в гидрокостюм и вместе с Сергеем Шойгу и профессором Кузнецовым, тоже в костюмах (casual для прогулок по морскому дну), пошел к небольшому самодеятельному пирсу. То есть премьер собрался нырнуть с аквалангом и поплавать в подводной части Фанагории, которая несколько веков назад ушла под воду.

Вдруг он увидел Олега Дерипаску и удивленно посмотрел на него:

– А ты не ныряешь, что ли?

– Нет, – развел руками господин Дерипаска. – Костюма-то нет!

– Понятно… – подозрительно посмотрел на него господин Путин.

Он сделал еще несколько шагов, обернулся и характерно пошуршал пальцами руки: откупился, значит, от такого удовольствия.

Алексей Кузнецов из фонда «Дашевский и партнеры» (сам господин Дашевский, видимо, не решился), представившись одним из самых молодых участников форума, сказал, что «банк ВТБ красиво ушел от оферты миноритариям в случае покупки пакета акций Банка Москвы», и спросил, как премьер относится к защите миноритариев.

– Действительно, молодой инвестор какой-то незрелый вопрос задал, по-моему! – качнул головой глава ВТБ господин Костин.

– Почему незрелый?! – перебил его действующий премьер. – Нет-нет, он как раз абсолютно зрелый вопрос задал! Я его прекрасно понимаю!

Такое впечатление, что Владимир Путин, судя по его горячности, и сам является миноритарием Банка Москвы.

– Помню хорошо ситуацию с Банком Москвы, – продолжил премьер. – Вы залезли в этот Банк Москвы, а теперь не знаете, как отмыться от этого!

– Отмоемся, Владимир Владимирович, – пообещал господин Костин.

И сами отмоются, и других отмоют.

– А потом пришли в правительство, – не мог успокоиться премьер, – и говорят: «Спасите, помогите!»

– Спасибо родному правительству, но мы работаем. Мы работаем, не просыхая!

Нет уверенности, что он хотел сказать именно это.

– Работают, не просыхая?! – подхватил премьер. – День рождения мой еще не начался, а они уже не просыхают!..

Напоследок Андрей Костин пожелал премьеру, поскольку у него «ответственный период времени впереди», «не просто успеха, а самого убедительного успеха»!

– Я не очень понял, о чем, о какой ответственности вы сейчас говорите. Если вы имеете в виду день рождения, я не злоупотребляю… Так что все будет нормально.

Если иметь в виду день рождения, то злоупотреблений и в самом деле нет.

Владимир Путин, как обычно, по-отечески пожурил миллиардеров, а когда его спросили, как он относится к процессу «Березовский против Абрамовича» в Лондоне, заявил:

– Лучше бы, если бы они судились в России! Это было бы выгоднее для России с экономической точки зрения! Деньги были заработаны и украдены здесь, пусть здесь и делят!

Но такая линейная логика тут не работает.

Во время выступления главы Магнитогорского металлургического завода Виктора Рашникова премьер вдруг снова вернулся к теме налога на роскошь. К этому времени монотонная речь не привыкшего к публичности господина Рашникова привела к тому, что ему стали аплодировать, мешая говорить. Премьер заступился за него.

– Этот человек у доменной печи стоял! Он все равно договорит!

– Ребята, – взмолился господин Рашников, обращаясь к залу, – ну у меня тема такая, что вы хотите!

Судя по раздавшемуся хохоту, после этого признания господина Рашникова готовы были слушать до конца дня. Но премьер прервал его:

– Виктор Филиппович, а как вы относитесь к налогу на роскошь?

Вопрос был без преувеличения жестоким по отношению к 11-му номеру в российском списке Forbes.

– Владимир Владимирович! – с мольбой посмотрел на премьера господин Рашников. – Вы только его озвучили… Надо сейчас переварить, посмотреть…