Владимир Дайнес - Рокоссовский. Солдатский Маршал

Какими оказались для Рокоссовского первые часы Великой Отечественной войны? Он вспоминал, что около четырех часов утра 22 июня дежурный по штабу 9-го механизированного корпуса принес телефонограмму из штаба 5-й армии: вскрыть особый секретный оперативный пакет. Сделать это можно было только по распоряжению председателя Совнаркома СССР или наркома обороны. В телефонограмме же стояла подпись заместителя начальника оперативного отдела штаба армии. Рокоссовский приказал дежурному уточнить достоверность депеши в округе, в армии и в наркомате обороны. Затем вызвал начальника штаба корпуса генерала А. Г. Маслова, заместителя командира корпуса по политической части бригадного комиссара Д. Г. Каменева и начальника Особого отдела. Вскоре дежурный доложил, что связь с наркоматом обороны, округом и штабом армии нарушена. После непродолжительного совещания было решено взять на себя ответственность и вскрыть пакет.

В директиве требовалось немедленно привести корпус в боевую готовность и выступить в направлении Ровно, Луцк, Ковель. «Содержание его (пакета. – Авт .) подгонялось под механизированный корпус, – отмечал впоследствии Рокоссовский, – закончивший период формирования и обеспеченный всем, что положено иметь ему как боевому соединению. А поскольку он находился только в первой, то есть начальной, стадии формирования, то как Генеральным штабом, так и командованием округа должно было быть предусмотрено и его соответствующее место на случай войны. Но в таком состоянии оказался не только 9-й мк, но и 19-й, 22-й да и другие, кроме 4-го и 8-го, которые начали формирование значительно раньше и были более-менее способны вступить в бой. Они к тому же имели в своем составе и новые танки Т-34 и КВ [154] Цит. по: Рокоссовский К. К. Солдатский долг. – М.: Голос, 2000. С. 54. ». И далее Константин Константинович пишет: «Но о чем думали те, кто составлял подобные директивы, вкладывая их в оперативные пакеты и сохраняя за семью замками? Ведь их распоряжения были явно нереальными. Зная об этом, они все же их отдавали, преследуя, уверен, цель оправдать себя в будущем, ссылаясь на то, что приказ для «решительных» действий таким-то войскам (соединениям) ими был отдан. Их не беспокоило, что такой приказ – посылка мехкорпусов на истребление. Погибали в неравном бою хорошие танкистские кадры, самоотверженно исполняя в боях роль пехоты [155] Цит. по: Рокоссовский К. К. Солдатский долг. – М.: Голос, 2000. С. 55. ».

Эти рассуждения Рокоссовского относятся к более позднему периоду. А тогда, 22 июня, в четыре часа он приказал объявить боевую тревогу. На командный пункт командира корпуса были вызваны командиры 35-й танковой дивизии полковник Н. А. Новиков, командир 131-й моторизованной дивизии полковник Н. В. Калинин и заместитель командира 20-й танковой дивизии полковник В. М. Черняев. Им были даны предварительные распоряжения о маршрутах и времени выступления . «Вся подготовка шла в быстром темпе, но спокойно и планомерно, – вспоминал Константин Константинович. – Каждый знал свое место и точно выполнял свое дело. Затруднения были только с материальным обеспечением. Ничтожное число автомашин. Недостаток горючего. Ограниченное количество боеприпасов. Ждать, пока сверху укажут, что и где получить, было некогда. Неподалеку находились центральные склады с боеприпасами и гарнизонный парк автомобилей. Приказал склады вскрыть. Сопротивление интендантов пришлось преодолевать соответствующим внушением и расписками. Кажется, никогда не писал столько расписок, как в тот день [156] Цит. по: Рокоссовский К. К. Солдатский долг. – М.: Голос, 2000. С. 38?39. ».

Штаб Юго-Западного фронта получил из войск первое донесение в седьмом часу утра 22 июня. Начальник штаба 12-й армии сообщил, что на границе с Венгрией боевые действия пока не начались. Из штаба 26-й армии доложили о том, что на рассвете враг атаковал все пограничные заставы. Войска прикрытия подняты по тревоге и выдвигаются из районов расквартирования к границе. Подразделения пограничников и укрепленных районов сражаются самоотверженно. « А вот что творилось в 5-й и 6-й армиях, в полосах действий которых, судя по всему, противник наносил главный удар, нам долго не удавалось выяснить, – пишет И. Х. Баграмян. – Телефонные и телеграфные линии то и дело нарушались. Усилия радистов тоже часто оказывались безуспешными. Вполне естественно, что в этих условиях ни начальник разведки, ни я не смогли представить командующему такие сведения, которые могли бы его удовлетворить [157] Цит. по: Баграмян И. X. Так начиналась война. – М.: Воениздат, 1971. С. 89. ».

Начальник разведки округа полковник Бондарев доложил лишь о том, что в полосе 5-й армии, на левом крыле фронта, противник еще на рассвете начал форсировать Западный Буг на участке Любомль, Владимир-Волынский. Наиболее мощный артиллерийский огонь и авиационные удары враг сосредоточил по районам Устилуга и Владимир-Волынского; передовые его части внезапным ударом овладели приграничной станцией Влодава. В полосе 6-й армии врагу удалось захватить приграничный город Пархач и другие населенные пункты. Стало известно также о нескольких небольших воздушных десантах, выброшенных противником в приграничной зоне. Однако начальник разведки не располагал какими-либо конкретными данными о количестве и составе сил противника.

В то время как штаб Юго-Западного фронта анализировал сведения, полученные от штабов 12-й и 26-й армий, в Генеральном штабе была подготовлена директива № 2, подписанная в 7 часов 15 минут членами Главного военного совета С. К. Тимошенко, Г. К. Жуковым и Г. М. Маленковым. В директиве, адресованной военным советам Ленинградского, Прибалтийского Особого, Западного Особого, Киевского Особого и Одесского военных округов, говорилось:

«22 июня 1941 года в 04 часа утра немецкая авиация без всякого повода совершила налеты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке.

Одновременно в разных местах германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу.

В связи с неслыханным по наглости нападением со стороны Германии на Советский Союз приказываю:

1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу.

Впредь, до особого распоряжения, наземными войсками границу не переходить.

2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск.

Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск.