V. A. - A6V9

Тут же одним шагом Люцифер преодолевает созданное Им же расстояние, ногой выбивая меч из моих рук, а я только и успеваю, что перевернуться на спину, дабы хоть как-то отразить удар. Он с яростью во взгляде заносит руку с мечом… За секунду до жуткой непереносимой боли чувствую щекотание на носу. Силюсь приоткрыть глаза. Злат? Он пытается меня оттащить, но я уже полностью застрял во льду, и тогда вместо одного тела меч настигает двоих… «Ты ведь меня простишь?» – из последних сил выдавливаю звуки слов, получая в ответ лишь слабый кивок. «Скажи, мы ведь вернёмся домой?» Конечно, Злат. Мы вернёмся домой…

От 15 декабря 2015 года

Вчера вместе со своей старой знакомой от скуки посмотрел фильм. Да, она снова поссорилась со своим парнем и снова живёт у меня, потому что знает, на что давить. Но об этом чуть позже, а сейчас будет много критики, ибо лично я рассчитывал на нечто большее, нежели чем увидел. На самом деле мне хотелось получить хоть каплю удивления и наслаждения от просмотра киноленты, но тут уже и до её создания все тропы были пройдены не раз. В общем, ничего нового, поистине масштабного и хоть насколько-нибудь вкусного. Хотя, не исключено, что я попросту не смог оценить по достоинству всю прелесть данной истории.

Взялся я за фильм «Ледниковый период» 2014 года производства. Тот факт, что главных героев закинуло в Египет, насторожил меня изначально, а после я убедился в существовании на деле своих догадок о причине, по которой это было необходимо. Суть задумки в том, чтобы создать наиболее яркий контраст в резкой смене климата и погодных условий, и эту идею создатели фильма развивали на протяжении всей киноленты. К примеру, решив добраться до конечного пункта как можно скорее, группа людей забрала в безвозмездное пользование нескольких верблюдов с ближайшей фермы. Тут меня вместо проникновения в трагичность ситуации почему-то пробрало на умиление. Или вот ещё: когда всё та же группа людей, наконец, бедных животных отпустила, внезапно наткнулась на замёрзшую и доверху занесённую снегом одну из пирамид (по-моему, она была самой высокой из всех). Насколько я понял, от начальной точки пути до движения к этой пирамиде по времени у людей заняло не больше трёх-четырёх часов, а снег во всех предыдущих кадрах был не настолько сильным. А вот теперь я стесняюсь спросить: как при таких условиях эту пирамиду могло так быстро занести аж до самой макушки? В общем, не реалистично.

Теперь немного о киноляпах. Когда всё та же группа людей останавливается на каком-то утёсе для уточнения дальнейшего маршрута передвижения, они заручаются изображением карты местности со смартфона и начинают рассуждать. Рассуждения выглядели примерно так: «Воон там (один из них указывает рукой вперёд и в сторону) должна быть дорога. Видишь? А воон там (вновь указательные движения рукой) должен быть мост. Нам нужно проехать воон по той дороге и пересечь воон тот мост, чтобы обогнуть гору (простите, откуда там вообще появилась гора?)». Возможно, всё это делалось для включения фантазии у зрителя, но по какой-то причине я ничего, кроме напускного тумана, искусственного снега и ветра от вентилятора на фоне белой плоскости, поставленной прямо перед актёрами и создающей иллюзию дополнительного пространства с помощью изображения сильной вьюги, не увидел. Вот тут меня уже пробрало на лёгкое разочарование… Так же был ещё один жёсткий киноляп, от вида которого у меня попросту резануло в глазах. Киноляп был в самом начале фильма уже после того, как вся семья с их новым знакомым, ещё тогда остававшаяся в Египте, нашла первое убежище, а после в поисках способа как можно быстрее и дальше убраться из эпицентра катастрофы направилась в ближайший аэропорт. Когда главные герои, взяв такси, застряли в пробке, для пущей убедительности в грозящей всем большой опасности создатели фильма вклинили несколько кадров с людьми, в панике выскакивающих из своих средств передвижения и решающих на своих двоих добраться до всё того же аэропорта. Так вот, одна женщина в сиреневом хиджабе и того же цвета остальной одежды бежала от белой машины в сторону аэропорта три раза точно так же, как и в первый раз. То есть это был просто повтор. Думаю, что-то ещё даже добавлять не нужно.

Но всё это мелочи по сравнению с концовкой, которая мня просто морально убила. На последних минутах фильма, когда все выжившие выбираются из пещеры, пропадает сын главы семейства. Отец, и без того уже изрядно намучившийся, никак не может его найти и от морально-физического истощения чуть ли не падет в обморок, заваливаясь на морской песок. Конечно, тут же подлетает персонал скорой медицинской помощи (да, это и была конечная точка, где всех добравшихся уже ждала помощь), мужчину укладывают на носилки… И тут внезапно материализуется сын в поле зрения своего отца, от чего тот сразу же выздоравливает, (!) вскакивает и затискивает ребёнка в проявлении своих чувств чуть ли не до смерти. Но это ещё не всё: последние секунды до начала титров вся семья стоит, обнявшись, смотрит вдаль с такими излишне трагично-героическими гримасами на лицах, будто все они до этого несколько лет принимали прямое участие в третьей мировой, а теперь вернулись с фронта с победой. Вот это меня и добило: как можно не доигрывать весь фильм, а в конце вот так просто взять и переиграть?

Вердикт: непрофессионализм актёров, неоправданная претензия на огромные масштабы действий (сам ход разрушений городов в эпицентре катастрофы нигде не показан – катастрофа вообще где-то в декорациях), недотягивание уровня качества спецэффектов (то ли из-за недостаточного бюджета, то ли ещё от чего-то), не до конца продуманная идея разворачивающихся событий вместе с попыткой её окупить всякого рода контрастами.

Ещё позавчера глубоким вечером, когда я, блаженно растянувшись на постели, почитывал «Тропик рака» Миллера и через несколько минут уже хотел было отойти ко сну, квартиру неожиданно пронзила трель дверного звонка. Странно. У нас не только домофон имеется, но и по ночам никто, кроме одной соседки, не шастает, а свидетели Иеговы, постоянно заходящие на огонёк к местному контингенту, ближе к ночи успокаиваются… С мыслями о возможном происшествии у соседей я встал с кровати, сделал приветливое выражение лица и направился посмотреть, что там за очередной камикадзе пришёл проситься на тот свет. Мельком глянул в дверной глазок, но никого на территории всей лестничной клетки не узрел. Опять же, странно… «Ладно, – думаю. – Если сейчас вылезет кто-нибудь подозрительный, я помню про левый ящичек в обувницы.» Открываю оба замка, оставляя цепочку нетронутой, и тут же слышу какой-то шорох со шмыганьем чьего-то носа. Только и успел, что предположить личность возможного ночного визитёра, как меня тут же опередили. В дверной проём встала она: на высоких каблучищах, в каком-то непонятного светлого цвета меховом манто, с трясущимися, почти посиневшими губами, красным носом, потёкшим макияжем (правильно, снег же), небрежно собранными в хвост волосами, одной длиннющей серьгой в правом ухе и уже знакомым чемоданом и сумочкой в левой руке. Смотрит жалобно. Тааак…